Джим Пуговица и Чертова дюжина - Энде Михаэль Андреас Гельмут. Страница 12

Паровоз все поднимался и поднимался. И с каждым мгновением ощутимее становилась разреженность воздуха. Джиму приходилось то и дело сглатывать, чтобы не закладывало уши. Как далеко от них земля, друзья не могли судить.

Наконец они достигли уровня первых вершин. Лукас наклонил мачту вперед. В полной тишине они парили над величественными вершинами.

— Осторожно! — вдруг крикнул Джим, потому что перед ними вдруг возникла следующая гряда, вершины которой поднимались выше предыдущей. Но Лукас уже и сам заметил опасность и рванул мачту отвесно вверх. Эмма взмыла стрелой, лишь чудом избежав столкновения со стеной гор.

Джим почувствовал, как им овладевает странная слабость. Его руки и ноги стали дрожать, одновременно он начал задыхаться, как будто пробежал перед этим несколько километров.

Между тем, перелетели через вторую гряду, и в ясном свете звезд возникла третья, еще более высокая. Воздух на этой высоте был так разрежен, что можно было уже и задохнуться.

— Не могли бы мы… — задыхался Джим, — забраться в кабину и… герметично закрыться?..

— Но ведь я должен править, — ответил Лукас, — иначе мы воткнемся в горы. Полезай один, если хочешь.

— Нет, — сказал Джим, — я с тобой…

И они перелетели через третью гряду и приблизились к четвертой, высота ее была вдвое больше самой первой. К счастью, свет звезд становился ярче, и вершины были хорошо видны.

— Лукас, — простонал Джим, — давай вернемся. Нам не перелететь!

— Назад так же далеко, как и вперед, — с трудом произнес Лукас.

У Джима перед глазами пошли красные круги. В ушах шумело, кровь стучала в висках. Лукаса тоже покидали силы. Рука стала слабой, как у ребенка. Мачта выскользнула и упала вперед…

Это великая удача, что перпетомобиль в этот миг как раз достиг высоты вершин и пролетел над пиком на волосок от столкновения.

Всего оказалось семь горных гряд, четвертая была самой высокой, а следующие уже снижались. Седьмая соответствовала по высоте первой. Это спасло друзей, теперь они смогли снижаться в более плотные слои воздуха. Постепенно дыхание восстановилось.

За последней грядой лежала пустыня Край Света, плоская, как сковорода. Приземлиться в ней не составляло никакого труда. Лукас уже так ловко приспособился маневрировать, что Эмма села на песок без единого толчка.

Лукас потянулся, так что хрустнули суставы, и сказал:

— Я думаю, достаточно на сегодня.

— Я тоже так считаю, — сказал Джим.

И они влезли в кабину, завернулись в свои одеяла, от души зевнули, но закончить зевок как следует не успели — заснули на середине. Да это и понятно.

Глава 13, в которой друзей приняли за Фата-Моргану

На следующее утро Джим и Лукас встали рано. Они хотели еще до восхода солнца попасть в оазис господина Тур Тура. Они опасались, что с восходом солнца опять разыграется Фата Моргана со своими волшебными зеркалами. Джим с содроганием вспомнил, как в первое странствие по пустыне они часами блуждали, натыкаясь на собственный след. Так что лучше было выехать до начала жары, чтобы уж наверняка отыскать маленький домик мнимого великана.

Кроме того, друзей торопили их пустые желудки. Ведь вчера вечером они легли спать, не поужинав.

— Давно пора, — сказал Лукас, взбираясь на крышу кабины, и беря вожжи в руки, — давно пора чего-нибудь перекусить. Я уже так голоден, что готов съесть козырек собственной кепки.

— А я бы лучше бутерброд, — сонно пробормотал Джим.

— Готов держать пари, через полчаса у нас будет целая гора бутербродов на столе у господина Тур Тура.

С этими словами Лукас потянул за правую вожжу, перпетомобиль взмыл в воздух и быстро помчался вдаль.

Земля простиралась перед глазами голая и однообразная, и только утренняя заря, расцветившая небо, радовала глаз.

На сей раз друзья не особенно интересовались красотами неба, а старались получше высмотреть оазис и домик господина Тур Тура.

Лукас не знал, где в пустыне искать этот оазис, ведь в предыдущий раз дорогу им показывал сам мнимый великан. Поэтому Эмма прочесывала местность зигзагообразно. Дело оказалось сложнее, чем они предполагали.

— Если господин Тур Тур где-нибудь ходит, — сказал Лукас, чтобы успокоить Джима, — мы его обязательно увидим. Ведь он же мнимый великан.

В этот миг поднялось солнце, залив пустыню лучами. Друзья защитили глаза ладонями, такой слепящий был этот свет.

— Теперь у нас мало времени, — сказал Лукас, — скоро начнется Фата Моргана, и тогда бессмысленно искать. Нужно взлететь повыше, чтобы видеть дальше.

Он выпрямил мачту, паровоз взлетел, Друзья пристально вглядывались в горизонт.

— Вон он! — вдруг вскричал Джим. — Я его нашел! Это господин Тур Тур!

На горизонте расплывчато и нечетко маячил силуэт человека. Он сидел на земле спиной к друзьям. Лукас тотчас опустил мачту вперед, и они помчались к цели с нарастающей скоростью. С приближением гигантская фигура теряла свои размеры, становилась все меньше и отчетливее. Теперь было видно, что господин Тур Тур обнял свои колени и уронил голову, как это делают скорбящие люди.

— Уж не плачет ли он? — испуганно спросил Джим.

— Хм, — пробормотал Лукас, — не знаю.

Вот мнимый великан уже размером с башню, вот с дом, с дерево, и вот он уже не больше обыкновенного человека.

Лукас осторожно посадил Эмму на песок позади мнимого великана. Немного скрипнуло, когда колеса коснулись песка.

Господин Тур Тур резко вскочил, как ужаленный. Его лицо было бледно, перекошено, и еще не разобравшись, кто перед ним, он упал на колени и дрожащим тонким голосом взмолился:

— О, зачем ты преследуешь меня? Что я сделал тебе, что ты отнял у меня не только мой дом и колодец, чудище ты этакое, но еще и гонишься за мной?

При этом он закрыл ладонями лицо и дрожал от горя и страха.

Лукас и Джим переглянулись.

— Эй, — сказал Лукас и спустился с крыши паровоза, — что это с вами, господин Тур Тур? Мы никакое не чудовище, и мы не хотим вас сожрать. — И с улыбкой добавил: — Предполагая, конечно, что мы получим у вас завтрак!

— Господин Тур Тур! — подал голос и Джим. — Вы нас не узнаете? Это же мы, Лукас и Джим Пуговица!

Мнимый великан медленно отнял от лица руки и безрадостно глядел на друзей. Потом он потряс головой и пробормотал:

— Нет, нет, это невозможно. Вы оба лишь мираж! Я не верю!

Лукас протянул ему свою черную ручищу и сказал:

— Дайте мне руку, господин Тур Тур, и вы убедитесь, что мы правдишные. Фата-Моргане еще никто не мог пожать руку.

— Этого не может быть, — тряс головой мнимый великан. — Мои единственные друзья в целом свете Джим Пуговица и Лукас-Машинист далеко, далеко отсюда. И они никогда не вернутся, потому что Долина Сумерек завалена, а другого пути в пустыню нет.

— Нет, есть, — вскричал Джим. — По воздуху.

— Разумеется, — печально кивнул мнимый великан, — только по воздуху, так и путешествует Фата-Моргана.

— Черт побери, — стал весело ругаться Лукас, — если вы не хотите пожать мне руку, чтобы убедиться, что это я, придется доказать вам это другим способом. Извините, господин Тур Тур!

При этом он схватил мнимого великана, поднял его и осторожно поставил на его тонкие ноги.

— Так, — сказал он, — теперь верите?

Какое-то время мнимый великан не находил слов, потом его печальное лицо стало медленно светлеть.

— Действительно, — прошептал он, — это вы! — И бросился обнимать их. — Теперь я спасен, теперь я спасен, — повторял он.

— Знаете что, — предложил наконец Лукас, — а теперь поедемте к вашему дому, господин Тур Тур, и позавтракаем. Потому что у нас обоих настоящий машинистский аппетит, если только вы понимаете, что это значит.

Лицо мнимого великана снова опечалилось. Он глубоко вздохнул.

— С какой радостью я повел бы вас в оазис, друзья мои. С каким удовольствием я приготовил бы вам вкусный завтрак. Но это невозможно.