Сказка про девочку Настю и злую Невидимку - Вяземский Юрий Павлович. Страница 2
«Здорово я её выселила!» – торжествовала Настя, направляясь через двор к подъезду.
Но стоило ей открыть дверь, как по двору разнесся дурной Ритин голос:
– Кто так биту бросает?! Жухала!
«Я её выгнала, а она снова в Риту вернулась», – вздыхала Настя, медленно поднимаясь по лестнице.
Последнее колдовство осталось у Насти. Если и оно на Риту не подействует…
– Папа, – вечером попросила Настя отца, – прочти мне, пожалуйста, ту сказку, где про волоски.
И папа стал читать. Вкрадчивым голосом доброго волшебника он как бы учил Настю: «Схвати покрепче, не обращай внимания на кошачий визг, который он поднимет, вырви у него с темени три огненных волоска и сожги на месте».
«Конечно, Рите может быть больно, – думала Настя. – Но зато я выгоню из неё Невидимку… Ничего, потерпит! А потом спасибо скажет».
У себя в комнате Настя дождалась, когда Рита уснёт, неслышно встала с постели, склонилась над сестрой, отсчитала у неё на макушке три рыжих волоска и с силой дёрнула. Рита вскрикнула, вскочила на постели и так сильно толкнула сестру в грудь, что Настя отлетела в противоположный угол комнаты.
«Вот возьму сейчас – и не три волоска, а все твои дурацкие волосья повыдёргиваю!» – с досады подумала Настя, сжимая кулаки. Однако удержалась и выбежала в коридор.
И тут, в коридоре, вдруг услышала такое, что разом забыла про неблагодарную сестру Риту и свою обиду.
– А я тебе говорю: никуда я не поеду! – раздался из кабинета голос Юрия Дмитриевича.
Голос этот был настолько сердитым и хриплым, что Настя поначалу решила: папа, наверное, сам себе читает сказки, изображая не то ведьму, не то Бабу-ягу. Но, заглянув в дверную щёлку, Настя поняла, что ошиблась: отец стоял напротив мамы и именно с ней разговаривал сердитым хриплым голосом.
– Не понимаю тебя, Юра, – испуганно отвечала Ирина Павловна. – Нам предлагают большую трёхкомнатную квартиру. Я так давно о ней мечтала…
– А я давно мечтаю закончить словарь! – перебил её Юрий Дмитриевич. – Посмотри, что у меня здесь творится! Как я буду всё это упаковывать, перевозить, разбирать?..
Они ещё долго спорили. Но Настя к их словам не прислушивалась, в ужасе глядя на отца. Никогда она его таким не видела. Лицо у Юрия Дмитриевича раскраснелось, глаза округлились, точно кто-то душил папу за горло.
«Не может быть! – думала Настя. – Не может папа так разговаривать с мамой! Неужели и в него вселилась Невидимка?!»
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
НАСТЯ ОТПРАВЛЯЕТСЯ ЗА ПОМОЩЬЮ
На следующее утро Настины подозрения подтвердились. Папа вышел к завтраку мрачный, молчаливый. К яичнице не притронулся; выпил кофе и ушёл на работу, даже не сказав маме спасибо.
Сомнений быть не могло. Злая Невидимка переселилась из Риты в папу, и поэтому он стал так странно себя вести.
«Но как её из папы-то выгнать? – ломала себе голову Настя. – Не стану же я рвать у него волосы. У папы они не рыжие. А рвать надо только «огненные». Иначе не получится…»
Настя ушла в чуланчик, заперлась там и надолго задумалась. А задумавшись, вспомнила вдруг, что в сказках, герои которых были не волшебниками, не силачами и не великанами, а обыкновенными людьми, им обязательно кто-то помогал: например, добрые феи или сказочные животные.
Настя отпросилась у мамы и выбежала во двор.
Бродила она, бродила по двору, однако ни волшебницы, ни сказочного животного не встретила. На мусорном баке, правда, сидела тощая рыжая кошка. Но разве могла она помочь Насте?
Вздохнула Настя и вышла на улицу.
Там было широко и шумно. Навстречу Насте шли люди, но все они спешили и на Настю внимания не обращали.
Проходя мимо сквера, Настя увидела, что возле клумбы с настурциями клюют хлебную корку два жирных голубя, сердито отгоняя прочь маленькую синичку.
«Сейчас помогу этой птичке, – решила Настя. – Горбушки на всех хватит, а птичка может оказаться волшебной».
Настя направилась к клумбе, но синичка при её приближении испуганно вспорхнула и улетела, а голуби продолжали клевать горбушку, не обращая на Настю ни малейшего внимания.
Настя едва не заплакала с досады, но вдруг заметила, что мимо сквера идёт старушка, седенькая-седенькая, сгорбленная-пресгорбленная, и не просто идёт, а тащит две большие сумки. Мигом догнала Настя старушку, выхватила у неё сумки и понесла.
– Господи! Тебе же тяжело! Надорвёшься! – восклицала за её спиной старушка.
– Не надорвусь, бабушка милая, – как можно вежливее отвечала Настя, а сама думала: «Интересно, что она мне подарит? Лучше всего – волшебную палочку».
Они остановились возле одноэтажного дома. Старушка забрала у Насти сумки, улыбнулась ласково, сказала «спасибо» и направилась к дверям.
– Как «спасибо»?! – изумилась Настя. – «Спасибо» – и ничего больше?!
Старушка обернулась. Лицо её погрустнело.
– А чего ты хочешь, внученька? Хочешь, конфеткой угощу?
– Не нужна мне ваша конфетка! – возмутилась Настя. – И никакая я вам не внученька! У меня своя бабушка есть!
«Почему я всем должна помогать, а мне никто помочь не хочет? Нечестно так!» – обиженно думала Настя, возвращаясь домой.
В тот вечер папа не читал ей сказок. Он не вернулся с работы ни к ужину, ни после ужина. А мама, когда мыла Настю, вдруг расплакалась.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
НАСТЯ СТАНОВИТСЯ ФЕЕЙ
Ночью Насте снова приснился сон.
Настя шла по цветущему лугу. Вокруг было так светло, будто в небе светило сразу несколько солнц. В конце луга искрилась река, а на её берегу, взявшись за руки, кружились в радостном танце три девочки. На одной из девочек было розовое платье, на другой – золотистое, на третьей – голубое.
Заметив Настю, девочки прервали танец и устремились к ней.
– Здравствуй, Настенька! – приветствовала её розовая девочка. – Ты узнала меня? Я та рыжая кошка, которую ты встретила во дворе.
– А я та маленькая птичка, которую ты видела в сквере, – сказала золотистая девочка.
– А я та старушка, которой ты донесла до дому тяжёлые сумки, – сказала голубая.
– Много раз попадалась я тебе под ноги, – продолжала розовенькая, – но ты ни разу меня не обидела. Хотела я в благодарность за это проводить тебя к тому месту, где спрятана волшебная палочка.
Но, заглянув тебе в глаза, поняла, что ты сама отыщешь дорогу.
– Не беда, Настенька, что тебе не удалось накормить меня, – сказала золотистая девочка. – Главное, что сердце твоё испытало жалость ко мне, синичке. Хотела я подарить тебе волшебную палочку, но…
Девочка вдруг умолкла и посмотрела на третью, голубенькую. А та шепнула Насте на ухо:
– Запомни: не нужна тебе волшебная палочка. Стоит тебе поднять руку, мысленно произнести заклинание, и силе твоей покорится любая злая колдунья. Потому что ты фея. Такая же, как мы…
Тут Настя проснулась.
«Нет, так не бывает, – лёжа в постели, размышляла Настя. – У фей, я знаю, всё в жизни должно быть необыкновенно».
За завтраком Настя спросила у мамы:
– А откуда я появилась, ты не помнишь? После того, когда меня совсем не было, а была только Рита?
– Я тебя в больнице родила. Там же, где Маргариту, – угрюмо отвечала мама, а Настя огорчилась: «Нет, не фея. Феи в больницах не рождаются. Они появляются всегда неожиданно. Их либо аист приносит, или в цветке их находят».
– А я хоть неожиданно появилась? – спрашивала Настя.
– Ешь и не задавай глупых вопросов! – сердито приказала Ирина Павловна.
Но после завтрака Рита отозвала Настю в сторону.
– Если хочешь знать, – сказала она, – они с папой мальчика ждали. Но бабушка им сказала: «У вас будет девочка». Так и вышло. А папа, говорят, расстроился.