Фабрика грез - Бэгшоу Луиза. Страница 22

Глория первая зашевелилась, подавшись вперед и освободившись от него, и Дэвид тоже отвалился. Он начал застегивать брюки из тонкой шерсти кремового цвета, стараясь, чтобы песок не попал в них. «Ролекс» показывал пять минут пятого. Пора возвращаться. Этот старый педераст Скотт не отвечает на его телефонные звонки, и поэтому придется явиться к нему в офис лично. Дэвид понимал: на этот раз Сэм поддержит его. У них сейчас появилась возможность провернуть настоящее дело, и он не хотел, чтобы эта старая задница болталась под ногами и мешала. Он не может добыть даже одного сценария из скольких? Из восьмисот? А много они, интересно, перешерстили за эту неделю? И он еще называет себя главой литературного отдела.

Писатели, конечно, дерьмо, но даже они заслуживают лучшего судьи, чем Кевин Скотт.

Глория Рамирес подала ему копию последнего контракта Коллин Маккаллум, когда они вернулись к своим шикарным машинам. Таубер аккуратно положил его в кейс.

Они быстро пожали руки друг другу. Он видел, что мысли ее совсем о другом — о следующей встрече, о следующей сделке.

— С тобой приятно иметь дело, — сказал Дэвид с теплой улыбкой.

Она, конечно, захочет еще и вернется к нему. Он хорош. Он на самом деле хорош.

— Конечно, — сказала она с отсутствующим видом. — Ты знаешь, Дэвид, если этот парень, Кевин, так плох, может, сам займешься этим? Покажи Сэму Кендрику, что Скотт никуда не годится. Сделай дело лучше его.

— Но я же киноагент, — медленно произнес Дэвид.

— Ну и что?

Он послал ей воздушный поцелуй, скользнув на низкое кожаное сиденье своего «ламборгини». Глория не только замечательная любовница. Она еще и умница. Да, разумеется.

Если кто-то не может хорошо сделать дело, это вовсе не значит, что он, Дэвид Таубер, не в состоянии его сделать.

Всю дорогу эта мысль свербила в голове, она настолько сильно завладела Дэвидом, что он даже не поставил послушать свою любимую кассету.

Если бы ему найти автора сценария для этого фильма!

Он бы выпихнул Кевина Скотта.

Он вставил бы в сценарий такую роль для Роксаны Феликс, что они бы не отвертелись и взяли ее.

И тогда он представлял бы ведущего актера, ведущую актрису и автора.

И к черту литературный отдел!

Боже!..

Дэвид Таубер надавил на газ.

Без четверти пять проклятый поток, вливавшийся в двери агентства и выливавшийся из него, наконец иссяк. Все знали: отдел Кевина Скотта закрывается в пять ноль-ноль.

Клиенты, эти мужчины и женщины с папками в руках, дамочки с воздушными шариками, закончили свои игры минут двадцать назад. Правда, телефон еще звонил, но с ним управлялась помощница Кевина. Сам он мрачно уставился на гору сценариев на столе, ожидая, когда кто-нибудь подойдет и отнесет все это в его «роллс-ройс». Хотя бы два десятка из них ему надо пролистать за ночь. Впрочем, у него уже пропал всякий интерес. Редко он так радовался концу рабочего дня, как сегодня.

— Нет, ни в коем случае. — Голос Кэтрин донесся до него из приемной отдела. Она говорила громче и взволнованнее обычного. Он увидел ее напряженный силуэт, спиной женщина загородила вход в его кабинет. — Вы не можете войти. Мы вам ничего не заказывали.

Кто-то возражал, спорил. Молодая женщина. Возмущенный Кевин оттолкнул стул и вскочил. Это последняя капля!

Люди совершенно не умеют себя вести. Просто не понимают слова «нет». Ну ладно, сейчас он задаст этой бездари, пускай потом сто раз подумает, прежде чем лезть в личный кабинет. Пусть попробует.

— Кэтрин, в чем дело? — строгим, зловещим голосом спросил Кевин, широко распахивая дверь.

Он был прав. Какая-то толстая, похожая на мышь девица стояла у него в приемной. Она выглядела жалко среди раздавленных цветов, резиновых лохмотьев от лопнувших .шариков и оберточной бумаги. Боже, как будто здесь отмечали день рождения какого-нибудь ребенка. Пусть все уберут к утру, мрачно подумал Кевин.

— Молодая леди, мистер Скотт… Я пыталась объяснить, что мы не принимаем рукописи без рекомендации, — пропищала Кэтрин.

— Какого черта? Что вы делаете здесь, мисс? — закричал Скотт.

Девушка съежилась и прижала рукопись к груди.

— В нашем агентстве свои правила. Вы это знаете? Неужели мой помощник неясно объясняет? Мы не принимаем никем не рекомендованный материал.

— Но я здесь новый человек, — пробормотала девушка еле слышно. Казалось, она сейчас расплачется. — Откуда мне взять рекомендации, когда я…

Кевина невероятно злило то, что она уходить не собирается.

— Мы не принимаем! — Кевин уже орал.

— Что происходит?

Его едва не хватил апоплексический удар, когда он услышал чужой голос. В ярости, что его смеют прерывать. Скотт резко повернулся и оказался лицом к лицу с вошедшим. Увидев, кто это, он почувствовал, как давление подскочило еще выше.

Дэвид Таубер.

О нахальной посетительнице Кевин сразу же забыл.

— Вам была назначена встреча? — резким ядовитым голосом спросил Скотт, и лицо его побагровело от ненависти.

— Нет, сэр, — поторопилась вмешаться в разговор Кэтрин.

Таубер пожал плечами:

— Вы не отвечаете на мои звонки, Кевин, поэтому я решил прийти лично. Мне интересно, как продвигаются дела со сценарием для Зака.

Меган, молча наблюдавшая за сценой, почувствовала, что краснеет. Незнакомец, так внезапно переведший гнев Кевина Скотта на себя, был воплощением спокойствия.

Взрыв ярости Скотта, сравнимый разве что с ядерным взрывом, грозивший погубить ее прямо здесь, этот неслышно вошедший парень развеял, словно волна нежного летнего ветерка. Какой мужественный, какой уверенный в себе. Он нисколько не боялся Скотта. А красив… красив, как кинозвезда. Как мужчина-модель. Каштановые волосы, мускулистое тело. Она заметила мощные бицепсы, бугрившиеся под рукавами шерстяного светлого костюма, замечательно контрастировавшего с золотистым загаром. Сердце ее забилось быстрее. Она почувствовала, как волна желания омыла ее. Но дело было не только в том, что он хорош и уверен в себе. Было что-то еще… Мужское начало. Сексуальность.

Она сквозила в каждом движении. Если бы сейчас было не пять часов вечера, Меган поклялась бы, что этот мужчина только что занимался сексом.

Во рту у нее пересохло.

Таубер повернулся к девушке, на которую кричал Скотт, затылком почувствовав ее взгляд. Робкая, неприметная девчонка, которой не мешало бы немного похудеть, но личико приятное, даже хорошенькое. Бледная кожа, длинные черные волосы, собранные в небрежный пучок. Она смотрела на него с обожанием и восхищением, а может… даже с желанием. Да, точно. С желанием.

Меган опустила глаза, сильно покраснев от смущения.

— Когда я найду что-то, на мой взгляд, подходящее, — брызгал слюной Кевин, — я покажу Сэму! — Он повернулся к Меган. — Вон отсюда!!

— Эй, не спешите, — сказал Таубер. Вообще-то ему было плевать на девушку, но именно она разозлила Кевина. И потом, ему нравилось, как она смотрит на него. — Может, юная леди хочет предложить сценарий?

— Не только она, миллион других, — шипел Кевин Скотт, не допуская мысли, что Таубер отважится сделать что-то вопреки его желанию. — Этот отдел не принимает никем не рекомендованные рукописи.

Меган продолжала смотреть на Дэвида Таубера, затаив дыхание.

Он окинул ее с головы до ног медленным оценивающим взглядом. Ей показалось, что нежные руки прошлись по ее телу. Соски напряглись.

— Бьюсь об заклад, вы ждали весь день, чтобы войти сюда. Я уверен, вы ждали, когда уйдут все остальные, — безошибочно угадал Таубер. Она в отчаянии, но полна решимости. Ему знаком этот тип людей.

— Мне не нужен никакой сценарий! — завопил Скотт.

Таубер протянул руку и взял у Меган рукопись.

— Там есть имя и номер телефона? — спросил он.

Она кивнула.

— Таубер, что вы делаете, черт побери?! — завизжал Кевин Скотт.

Дэвид повернулся к нему с наглой улыбкой.

— Я беру рукопись. — Конечно, вряд ли это окажется чем-то стоящим, но Не важно. Смысл в другом — война объявлена. Сценарий годился как повод. — Поскольку у вашего отдела свои правила, я хочу взглянуть на рукопись сам. Наш отдел не требует никаких рекомендаций. А мне, Кевин, сценарий очень нужен.