Виконт, который любил меня - Куин Джулия. Страница 6

Для него отец был величайшим человеком из тех, кого он знал, и, вполне возможно, величайшим человеком, который когда-либо жил на земле. И он подумать не смел, чтобы превзойти отца: подобные мысли казались верхом тщеславия.

Что-то случилось в ту ночь, когда умер отец. В ту ночь, когда он оставался в родительской спальне наедине с мертвецом, глядя на него и отчаянно пытаясь вспомнить каждое мгновение, которое они делили. До чего же легко забыть всякие мелочи: как Эдмунд сжимал руку Энтони, когда тот нуждался в ободрении. Как мог наизусть продекламировать песню Балтазара «Ни вздоха больше» из «Много шума из ничего», не потому, что считал ее исполненной особенного смысла, а просто потому, что она ему нравилась.

Энтони вышел из комнаты, едва первые розовые стрелы рассвета окрасили небо. Каким-то образом он уже понимал, что его дни сочтены, в точности как дни отца.

– Выкладывай! – потребовал Бенедикт, снова прерывая течение его нелегких размышлений. – Я не предлагаю пенни за твои мысли, поскольку полагаю, что они и этого не стоят, но о чем ты думаешь?

Энтони сел прямее, полный решимости вернуться к неотложному делу. В конце концов, ему необходимо выбрать невесту, а это проблема серьезная.

– Кто считается бриллиантом этого сезона? – осведомился он.

Братья немного помедлили. Первым высказался Колин:

– Эдвина Шеффилд. Ты наверняка ее видел. Миниатюрная блондинка с голубыми глазами. Ее обычно можно опознать по овцеподобной толпе влюбленных поклонников, повсюду следующих за девушкой.

Энтони проигнорировал довольно неудачные претензии брата на саркастическое остроумие.

– Мозги у нее есть?

Колин недоуменно захлопал глазами, словно ему никогда не приходило в голову, что и у женщин могут быть мозги.

– По-моему, да, Однажды я слышал, как она обсуждала мифологию с Миддлторпом и, похоже, брала верх в споре.

– Прекрасно, – кивнул Энтони, со стуком ставя рюмку на стол. – Тогда я женюсь на ней.

Глава 2

К одиннадцати часам вечера все опасения Кейт сбылись.

Энтони Бриджертон пригласил Эдвину на танец.

Хуже того, Эдвина приняла приглашение.

Хуже того, Мэри глазела на пару с таким видом, словно готова была тут же договориться со священником о дне венчания.

– Немедленно прекратите! – прошипела Кейт, ткнув мачеху локтем в ребра.

– Что именно?

– Смотреть на них такими глазами!

– Какими именно? – удивилась Мэри.

– Так, словно вы уже составляете меню свадебного завтрака.

Мэри охнула и покраснела. Румянец был того рода, который именуют виноватым.

– Мэри!

– Что же, может, так оно и есть, – призналась Мэри. – И что, спрашивается, в этом плохого? Он будет превосходной партией для Эдвины.

– Вы слышали, о чем мы говорили сегодня в гостиной? Достаточно неприятно, что рядом с Эдвиной крутятся негодяи и распутники всех мастей. Вы не представляете, сколько времени мне потребовалось, чтобы отсортировать порядочных поклонников от распутников, так и норовящих соблазнить молодую девушку. Но Бриджертон! – Кейт содрогнулась. – Худшего развратника нет во всем Лондоне! Не хотите же вы, чтобы она вышла замуж за подобного человека!

– Не смей указывать мне, что я могу и чего не могу, Кэтрин Грейс Шеффилд, – резко бросила Мэри, выпрямляясь во весь рост, хотя даже сейчас оставалась на голову ниже Кейт. – Я все еще твоя мать! Ну, даже если и мачеха, это тоже немало!

Кейт немедленно ощутила себя последней дрянью. Мэри заменила ей мать и никогда не отдавала предпочтения Эдвине. Она укладывала Кейт спать, рассказывала сказки, целовала и обнимала, помогла пройти через сложный период взросления. Единственное, чего она никогда не делала, – не просила Кейт называть ее мамой.

– Это тоже немало, – тихо повторила Кейт, пристыженно опустив глаза. – И вы моя мать. Для меня это очень много значит.

Мэри долго смотрела на падчерицу, прежде чем отчаянно заморгать.

– О, дорогая, – выдавила она, роясь в ридикюле в поисках платка, – теперь ты превратила меня в лейку.

– Простите, – пробормотала Кейт. – И скорее повернитесь, чтобы никто ничего не заметил. Вот так.

Мэри вытащила носовой платок и промокнула глаза, такие же голубые, как у Эдвины.

– Я действительно люблю тебя, Кейт. Ты ведь это знаешь, правда?

– Конечно! – воскликнула Кейт, потрясенная тем, что Мэри вообще может спрашивать такое. – И вы знаете… знаете… что я… я тоже…

– Знаю, – кивнула Мэри, гладя ее руку. – Конечно, знаю. Просто, когда соглашаешься стать матерью ребенку, которого родила не сама, ответственность возрастает вдвое. Ты должна трудиться еще упорнее, чтобы обеспечить этому ребенку счастье и процветание.

– О, Мэри, я так люблю вас! И Эдвину тоже.

При упоминании имени Эдвины обе повернулись и уставились в центр зала, где последняя как раз танцевала с виконтом. Эдвина, как обычно, была миниатюрным видением неотразимой прелести. Светлые волосы забраны наверх, несколько прядей обрамляют ее хорошенькое личико, а фигура – истинное воплощение грации и изящества.

Кейт с раздражением отметила, что виконт ослепительно красив. Одетый просто, в черный фрак с белой сорочкой, он, очевидно, отвергал яркие тона, ставшие популярными среди щеголей и фатов высшего света. Высокий, с гордой осанкой и гривой густых каштановых локонов, падавших на лоб, он выглядел истинным английским аристократом, каким и должен быть настоящий мужчина.

– Красивая пара, не так ли? – пробормотала Мэри.

Кейт прикусила язык. Прикусила в полном смысле этого слова.

– Он несколько высок для нее, но вряд ли это может стать непреодолимым препятствием, как ты считаешь?

Кейт с такой силой сжала кулаки, что ощутила, как ногти вонзились в ладони. Даже лайковые перчатки не послужили защитой.

Мэри улыбнулась довольно коварной, по мнению Кейт, улыбкой. Она ответила подозрительным взглядом.

– Он хорошо танцует. Не находишь? – продолжала Мэри.

– Он не женится на Эдвине! – взорвалась Кейт.

Улыбка Мэри стала еще шире.

– Я все гадала, на сколько хватит твоего терпения, – хмыкнула она.

– Я и так молчала куда дольше, чем хотелось бы! – отпарировала Кейт, буквально отчеканивая каждое слово.

– Это было ясно с самого начала.

– Мэри, вы знаете, что он не тот человек, которого мы хотели бы для Эдвины.

Мэри слегка склонила голову набок и подняла брови:

– Насколько я понимаю, речь идет о том, какого человека Эдвина хочет для Эдвины?

– В любом случае он не годится в мужья! – запальчиво ответила Кейт. – Только сегодня днем она говорила, что мечтает стать женой ученого. Ученого!

Она кивком показала на темноволосого кретина, танцевавшего с сестрой:

– По-вашему, он похож на ученого?

– Нет, но и ты не выглядишь талантливой акварелисткой, хотя я знаю, что так оно и есть, – злорадно усмехнулась Мэри, чем окончательно вывела Кейт из себя.

– Допускаю, – процедила она, – что не стоит судить о человеке исключительно по внешности, но вы должны согласиться: судя по тому, что мы о нем слышали, вряд ли он проводит свободное время, согнувшись над пыльными книгами в библиотеке.