Наваждение темного воина (ЛП) - Коул Кресли. Страница 3

В тот же миг несколько мужчин с благоговением забормотали:

— Реджинлейт.

Но не Эйдан. Он покачал головой.

— Звездочка, ты слишком далеко от дома.

И, конечно же, эта задница Брандр сказал:

— Она — одна из любимых дочерей Одина?

Расправив плечи, Реджин сказала:

— Самая любимая. Из всех моих сестёр.

"Кроме Люсии. И Никс. И, вероятно, Кэдрин. Этим смертным не следует знать, что она, вероятно, не была его любимицей. На данный момент".

— Почему ты здесь в разгар войны, а не в безопасности в Валгалле? — Эйдан, казалось, сердился по этому поводу. — Ты такая маленькая.

Он стал смотреть на неё с особым вниманием, отличающимся от остальных, более… покровительственно.

— Какое тебе дело до того, где мне следует находиться? — Она смахнула свои косички со лба и выпятила подбородок. — Я не такая уж и маленькая.

— Ты —…он провел рукой по лицу… — юна.

Брандр, находившийся рядом с ним, спросил:

— Друг, что с тобой? Твои глаза светятся яростью.

Эйдан открыл рот, затем закрыл его. Он обвел происходящее перед ним взглядом, словно видел это впервые.

— Боги. — Он поднял к ней руку, словно желал загородить ей обзор. — Пойдем со мной, маленькая. Это место не для тебя.

Она отступила на шаг.

Он бросил на нее неодобрительный хмурый взгляд.

— Я посвятил свою жизнь служению твоему отцу; ты — рождена из его молнии. Я могу причинить тебе не больше вреда, чем самому себе.

Когда она ни на йоту не расслабилась, он сказал:

— Пойдем. Ты, должно быть, голодна. В моих покоях ты сможешь поесть.

Он протянул ей меч рукоятью вперед.

— Там много еды.

«Да уж, у них наверняка много еды».

Его армия очистила эти деревни, как саранча. Все, на что она могла бы охотиться, было убито.

Она всмотрелась в его лицо. Казалось, он действительно честен. И возможно, он даже согласится помочь, если она предложит подходящую цену, или, по крайней мере, даст ей лошадь и достаточно еды в дорогу.

Реджин приняла меч и вложила его в ножны. Но когда он покровительственно положил руку на её плечи, она напряглась:

— Я могу двигаться самостоятельно, берсеркер.

Шепотом он произнес:

— Этим я демонстрирую всем, что проявляю к тебе благосклонность.

— Проявление благосклонности, — сухо произнесла она. — От смертного. И как же я смогу обходится без этого впредь?

Она позволила ему проводить себя сквозь толпу пристально разглядывающих её воинов и распутных девок.

Некоторые берсеркеры попытались прикоснуться к её "белокурым локонам" и "сияющей коже", но рука Эйдана напряглась на её плече, а его глаза запылали огнем. Он бросил на мужчин убийственный взгляд, и они отступили, побледнев и не сказав ни слова.

Как только они с Эйданом пробрались сквозь расступающуюся на их пути толпу, наполнявшую зал, и вышли в летнюю ночь, он заметно расслабился, хотя все еще выглядел поглощенным какими-то мыслями. Реджин воспользовалась представившейся возможностью, чтобы изучить его поближе.

Его рост оказался еще более внушительным, не менее шести с половиной футов. Белая туника из прекрасно вытканного сукна обтягивала его широкие плечи. Черные штаны из мягкой кожи подчеркивали мощные ноги. Ветер из долины принес запах яровой пшеницы и спутал его светлые волосы. Реджин захотелось вздохнуть.

В полночном небе луна достигла своего пика, и пока они шли, он смотрел на звезды, словно испрашивая у них совета. Всю прошедшую неделю, пока она искала Люсию в этом странном мире смертных, Реджин тоже поступала так довольно часто.

— Каким бы ни был твой вопрос, военачальник, звезды не станут тебе отвечать.

Он пристально взглянул на нее теми серыми глазами, снова разжигая в ней до странности нелепое желание вздохнуть.

— Быть может, они уже это сделали.

Прежде, чем она смогла высказать свое сомнение в его словах, он остановился перед самым большим шатром в лагере, откидывая перед нею полог.

Интерьер был богатым, утоптанный земляной пол был застелен тканым коврами. В одном конце помещения стоял стол с двумя стульями, а в противоположном располагался низкий помост, покрытый толстым слоем мехов. В центре была вырыта яма, в которой горел костер.

Из ящика, полного свечей, он достал две и поджег фитили от огня, а затем поместил в подсвечники, стоящие по бокам от полированного медвежьего черепа.

— Ты богат? — спросила она. — Для смертного?

— Я выиграл довольно много трофеев, но что ты знаешь о монетах? Ты же дочь богов.

— Я знаю, что у меня их нет, а они нужны, чтобы заплатить за еду.

Он подошел к двери, приказав нескольким слугам снаружи принести их обед, затем сел за стол и взмахом руки указал ей на другой стул.

Она сняла перчатки и плащ, мальчишеская одежда под ним: штаны и туника, — заработали еще один неодобрительный взгляд Эйдана. Пожав плечами, она присоединилась к нему за столом, чувствуя себя взрослой дамой, разделившей трапезу с лордом. Даже если он и был всего лишь военачальником.

— Этот мир — опасное место для девочки, Реджинлейт. А ты не неуязвима.

Реджин покачала головой. Да, еще не достигнув своего бессмертия, она могла быть ранена, обезображена, даже убита. Хотя девочка и не особо нуждалась в еде, как и взрослая Валькирия, сейчас она ей требовалась, чтобы расти.

— Так что заставило тебя покинуть безопасность своего дома, дитя?

— Я не дитя! И я могу себя защитить! — За исключением кровожадных противников, с которыми ей пришлось столкнуться, пробираясь на эту сторону военного конфликта, — Я убила вампира! — Ну, почти. К тому же, она потеряла свой меч в самом начале той схватки.

Он отмахнулся от её слов, как от не стоящих внимания басен.

— Реджинлейт, ответь мне.

Она подозревала, что излишняя откровенность с незнакомцем — плохая идея. Но её никто не учил быть осторожной в этом плане. И Реджин нуждалась в его помощи. Правда вырвалась почти помимо её воли:

— Я последовала за своей любимой сестрой, когда она ушла с мужчиной. Он обещал жениться на Люсии, но я ему не верю. Она — все для меня, и мне кажется, ей угрожает опасность.

Реджин не смогла бы объяснить — как, но она чувствовала, что время, отпущенное её сестре, уходит.

— Ты оставила рай ради нее? Хотя никогда не сможешь вернуться обратно?

— Валькириям запрещено возвращаться.

— Тогда я поражен твоей преданностью.

— Она сделала бы то же самое для меня, — хоть Реджин частенько раздражала её, как и остальных сестёр, она знала — Люсия любит её.

— Ты искала меня этой ночью, — сказал он. — Что ты хотела, чтобы я сделал?

— Мне нужна помощь, чтобы отыскать Люсию.

— Хорошо, — сказал он, пожав плечами. — Я сделаю все возможное, чтобы воссоединить тебя с нею.

Реджин, взмахнула ресницами, уставившись на него:

— Потому что ты служишь Одину?

— Нэй, — он быстро встал, проводя рукой по губам: — Потому, что мы будем служить друг другу.

— Я не понимаю.

— Нет ничего проще. Реджинлейт, повзрослев, ты станешь моей женой.

— Ты сошел с ума, смертный? — вскрикнула она и ее кожа засияла ярче. — Как моя сестра Никс?

— Всезнающая Никс, прорицательница?

— Она тронулась умом из-за своих видений. Объясни же мне, с чего ты это взял?

Он выглядел так, словно пытается подавить усмешку.

— А ты прямая. Это хорошо. Но я не сумасшедший. Я — берсеркер. Ты понимаешь кем являются мужчины моего народа?

— Я слышала рассказы о вашем народе. Вы сильнее и быстрее, чем другие смертные. И вы все одержимы духом зверя. Рычите, деретесь, тащите все себе — как голодные медведи-шатуны зимой.

— Это правда. И зверь внутри меня почувствовал свою пару, пробудившись от самых первых твоих слов. Я думал, когда мы встретимся, ты будешь старше, но чувствую себя счастливым только от того, что нашел тебя.

Он сказал об этом так, словно это было понятным делом. Она потеряла дар речи, что было редкостью.