Повелитель пустыни - Сингх Налини. Страница 26

Радость сияла в ее глазах, и это успокоило Тарика. Если раны Мины затягиваются, когда она видит, как много для него значит, тогда он позволит ей заглянуть в свое сердце, пойдет на такой риск.

— Когда я ясно проявил интерес к тебе, твоя сестра как-то положила мне пальцы на грудь... и гм... сделала мне предложение. — Он помрачнел, вспомнив ту сцену.

Джасмин смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Не может быть.

— Я счел это отвратительным и просто убрал ее руку.

И подтекст: он выбирает Джасмин, а не Сару.

Некоторое время Джасмин молчала, усваивая информацию.

— Я была самой обыкновенной. Сара, Мэтью, Майкл... Все они яркие личности. — Даже сейчас ее детский страх, что Тарик посмотрит на нее так, как смотрели в семье, омрачал ей настроение. — Я терялась среди них.

— Мина, ты будешь выделяться и среди миллиона. В первый раз я встретил тебя в кругу семьи и видел тебя одну. — Он говорил тихо, но его слова пронизывали ее подобно набату. — Они не ценят тебя, не знают, чего ты стоишь. Это хорошо, что ты приехала ко мне.

Тарик обхватил ее обеими руками и поцеловал в макушку.

Очарованная неожиданной ласковостью Тарика, Джасмин едва не призналась ему вновь, что любит его, но ей не вынести, если он пропустит ее признание мимо ушей или, хуже того, взглянет на нее в недоумении. В лучах заходящего солнца Джасмин вдруг остро ощутила надвигающуюся беду. Ее не оставляло чувство, что она потеряет Тарика...

Но полные забот дни сменялись знойными ночами, и страхи Джасмин начинали казаться ненастоящими, бесплотными, как ветры пустыни. Она убедила себя, что всему виной игра воображения, и перестала озираться через плечо.

Прошло несколько дней. Джасмин, облаченная в бледно-зеленое платье до щиколоток, с пышными рукавами, перехваченными у запястий, гуляла среди жителей Зюльхейля в дворцовых садах, погрузившихся в меркнущий вечерний свет. Она остановилась, когда кто-то тронул ее за локоть. Она обернулась и увидела Мумтаз.

— Как ваша советница, я должна вам кое-что сказать.

— Выкладывайте.

Джасмин чувствовала себя легко в обществе этой женщины, которая стала ее ближайшей подругой.

— Присмотритесь вон к той даме.

Осторожным кивком Мумтаз указала на одну из женщин, выделявшуюся своей экзотической красотой.

— Хира принадлежит к одной из самых могущественных семей Абраза. Родные хотели, чтобы она стала женой Тарика. И она сама была бы этому рада. А потом появились вы. Думаю, вам было бы полезно знать своих возможных недоброжелателей.

Мумтаз многозначительно подняла брови и растворилась в толпе.

Как ни выросла уверенность Джасмин в себе за время замужества, все же она испытала шок, встретившись лицом к лицу с соперницей.

Такого, как Тарик, тебе не удержать. Он забудет тебя, стоит ему встретить какую-нибудь сногсшибательную принцессу.

Как в дурном сне, ей послышался зловещий смех сестры.

Джасмин стиснула зубы, отгоняя фантомы. Тарик женился на ней, а он не из тех, кто легко поддается чувствам.

Тарик наблюдал за Джасмин, которая перемещалась по саду. Она была бесподобно грациозна и ослепительно улыбалась. Среди его людей она дома.

Через неделю ему предстоит поездка в Сидней, и на этот раз он не оставит Мину одну. Женщина, которой стала его Джасмин, заслужила право на свободу. И заслужила его веру в нее.

Заметив, что она отделилась от всех и стоит возле небольшого бассейна, он направился к ней.

— О чем задумалась, моя Джасмин? — услышала она над ухом шепот Тарика.

— Хира.

Брови Тарика поднялись в удивлении.

— Одному из моих советников следовало бы быть осмотрительнее.

— Благодарю покорно, Мумтаз теперь мой советник, — огрызнулась Джасмин. — И я предпочитаю быть в курсе.

— Ты имеешь в виду — в курсе сплетен?

— В курсе существенной информации. — Джасмин улыбнулась. — Итак?

— Как это женщинам удается сказать так много одним словом? — хмыкнул Тарик. — Семейство Хиры хотело политической сделки. Я этого не хотел.

Сугубо деловой тон Тарика успокоил Джасмин.

— Она очень красива.

— Красивые женщины приносят мужчинам одни хлопоты.

Взгляд Тарика задержался на лице Джасмин, и нежность в его голосе остановила биение ее сердца.

Тронутая тонким комплиментом, Джасмин позволила себе то, на что редко осмеливалась, не зная, как будет реагировать Тарик: встала на цыпочки и быстро поцеловала его в уголок рта.

— То же самое относится и к красивым мужчинам.

Тарик улыбнулся, но не успел ответить, так как к ним приблизились мужчина и женщина. Они должны были попрощаться. Канайяль и Межайель были посланцами из другой области Зюльхейля.

— Желаю вам счастливого пути.

Манеры Тарика чуть-чуть изменились. Он оставался доступным и приветливым, но власть словно окутала его невидимой мантией. И Джасмин сразу подумала о том, насколько же другим он бывает наедине с ней.

Канайяль поклонился Тарику в пояс. Межайель сложила руки и наклонила голову в знак почтения.

— Мы привезем в Разарах радостные новости. — Канайяль бросил быстрый взгляд на Джасмин. — Я расскажу нашему племени о солнечных закатах и голубых небесах.

— Как всегда, мы не забудем вас в наших молитвах. — Взгляд Межайель встретился со взглядом Джасмин. — Джасмин аль эйя шейх, я воспою вас.

Не поняв скрытого смысла слов Межайель, Джасмин тем не менее не сомневалась, что ей был адресован комплимент. Она наклонила голову, неосознанно подражая царственным движениям Тарика.

— Благодарю вас. И желаю вам счастливого пути.

Когда посланцы удалились, Джасмин обнаружила, что гостей больше не осталось. Остальные передали слова прощания через Хираза, Мумтаз и других советников, присутствовавших на приеме.

— Идем, я отвечу на твой вопрос в наших комнатах.

— Откуда ты знаешь, что я собралась тебя о чем-то спрашивать? — Джасмин прошла вслед за Тариком во дворец. — Ну да, я хотела спросить. Почему Межайель собралась меня воспевать?

— «Песнь приношения даров» — это обычай только Зюльхейля, — снисходительно пояснил Тарик. — Как тебе известно, наша страна придерживается старинных традиций. Это и разъединяет нас с соседями.

— «Песнь приношения даров», — повторила Джасмин, вдумываясь в это название и одновременно наслаждаясь ленивым и ласковым взглядом Тарика, любующегося ее лицом. — То есть ее пение — это дар?

— Нет. Она хочет петь, чтобы получить дар от тебя.

Пальцы Тарика остановились на губах Джасмин, и она поцеловала их. Он улыбнулся и провел пальцами по ее щеке, тронув мочку уха.

— Какой дар?

Блеск в глазах Тарика стал единственным предисловием.

— Ребенка. В ближайшие недели немало таких песен прозвучит во всем Зюльхейле. — Джасмин ахнула, и Тарик засмеялся. — Мои люди видят, что ты — женщина, призванная произвести на свет нового шейха.

— Однако они не теряют времени.

Она потерлась о его тело, и их губы сомкнулись.

— Джасмин, ты молода, мы можем и подождать, если хочешь.

— Может быть, я и молода, но я всегда знала, что буду матерью твоего ребенка.

Лицо Тарика неожиданно стало серьезным.

— Иди сюда, Мина, и убеди меня в этом.

Она отдала ему все, но каким-то образом знала, что этого еще мало. Тарику от нее нужно еще кое-что, о чем он никогда не просил и чего она не могла предсказать. Страх, снедавший ее в прошлом, вернулся в полной мере, наполнив ее сны предзнаменованиями утрат и страданий.

Глава двенадцатая

— Тебя не радует эта поездка, моя Джасмин?

Она отвела взгляд от иллюминатора и повернулась к Тарику.

— Конечно, радует. Побывать на австралийской неделе моды будет для меня бесценным профессиональным опытом.

Тарик смотрел на нее без улыбки.

— Тебя что-то заботит.

Джасмин закусила губу. Проницательность Тарика привела ее в замешательство.