Пари (сборник) - Бортникова Лариса "Брынза Ляля". Страница 33

– Ха! А помните, как вы подвозили меня до дома? Мы квиты! Кстати, как насчет посещения вашей бабули? Я скучал, – он собирался выходить.

– Ну уж нет! На сегодня мне хватит божьих одуванчиков и вашего приятного общества. Увидимся завтра в офисе, – хотелось остаться одной, умыться, накуриться, успокоиться и подумать. Подумать опять о нем.

Глава восемнадцатая

(Доказывающая неотразимость героини, а также силу ее чувств к герою. Коротко – но ясно. Кому не ясно, может обратиться за разъяснениями к автору.)

Наутро в офисе я с трудом обнаружила свой стол. На его месте находилась кучища цветов всех оттенков. Весь этот китч был перевязан какими то ленточками. Мне даже нехорошо стало.

– Кто-то умер? – Я сгребла гору орхидей в сторону и пристроилась на краю.

– Это все тебе, – страшным шепотом простонала Ленка.

– МНЕ? Ух ты!.. – Последний раз я получила букет мимоз от братца на Восьмое марта, когда ему было лет пять и он еще не болел подростковой скупостью. Мой бывший цветами меня не баловал, предпочитая что-нибудь более практичное. Ополаскиватель для ротовой полости, например.

– Ага, тебе. Типа, все тебе. По вазам расставь, что ли, – Серега отошел от меня подальше. Я огляделась, все вокруг смотрели на меня с благоговением, и мне захотелось пойти посмотреться в зеркало, глядишь, может, увижу у себя нимб и крылышки.

– Можете подходить и прикасаться к святыне по очереди. Сегодня бесплатно, – объявила я и все же поинтересовалась: – Это кто же сподобился опустошить цветочные лавки Москвы и окрестностей?

Ленка пальцем показала на кабинет Андрея и схватилась за селезенку (думаю, у лошади Пржевальского сердце находится именно там).

Чего притворяться. Мне стало приятно. Андрей выполнял план на сто процентов. Умник! Пошел купил цветочков, порадовал меня и попугал остальных. Надо будет его поощрить.

– Слушай, ты пойди поблагодари, что ли, – Ленка опасливо кивнула в сторону шефского кабинета, – а то неудобно как-то.

– Чего неудобного? Цветы как цветы, ну чуть больше чем достаточно. Зато доказывает мощность накатившей волны эмоций, – я гордо задрала подбородок и прошла к высокому руководству.

– Андрей, это, конечно, было очень мило, но куда, по-вашему, я буду распределять этот погребальный ансамбль? – начала я с порога.

– Какой такой ансамбль? – Андрей откровенно не понимал, о чем речь.

– Я говорю о том роскошном венке из орхидей, который вы любезно разместили у меня на столе.

– А? Венок? Кто-то умер? – Что-то здесь было не так.

– Здравствуйте, Лариса. Как вы поживаете? – Заунывное рыкание донеслось из дальнего угла, я присмотрелась и узнала миллиардерского миллиардера Джозефа Лангстома, несколько похудевшего и подурневшего за время отсутствия. Он направлялся ко мне, виновато и уж очень робко улыбаясь. – Вы уже получили мой букет?

Все сразу же встало на свои места. Так вот чем объяснялся Ленкин испуг. Значит, это был не Андрей. Конечно, как я могла такое подумать? Шотландские сеттеры и орхидеи – вещи несовместимые. От них (сеттеров) можно ждать всего, но никак не подобных жестов. А жаль!

Я пожала протянутую Лангстомом длань и от души поблагодарила за оказанное внимание. Он преданно смотрел мне в глаза и вилял хвостом. «Ньюфаундленд», – мелькнуло в голове. Добрый, большой ньюфаундленд. Да еще к тому же и печальный.

– Как себя чувствуете?

Он не выпускал моей руки и заметно волновался. Или я толком не соображала, или он испытывал ко мне нечто большее, нежели просто сексуальное влечение. С чего, спрашивается? Фу-ты ну-ты. Вечная проблема несовпадений. Смешная штука, эта жизнь. Я незаметно посмотрела на шотландских охотничьих зверей. Андрей отошел к окну и отвернулся.

– Спасибо, хорошо. А вы?

Он что-то отвечал, затем что-то спрашивал, лебезил, частил комплиментами, а я не знала, как дать ему понять, что все это впустую, и что напрасно он вез сюда эти цветы, и никогда он не услышит от меня ничего, кроме тщательно продуманных дипломатичных фраз.

– Могу ли я пригласить вас вечером куда-нибудь, хотелось бы поговорить? – Бедняга Джозеф ждал моего решения, как приговора. Он, наверное, так не волновался даже тогда, когда ждал решения о предоставлении огромного кредита под новый проект.

Черт! Вот попала, так попала. Я думала с полсекунды, а потом очень и очень вежливо отказалась, не приводя никаких причин в оправдание. Просто сказала:

– Нет, спасибо, НЕТ, – и замолчала, не оставляя ему надежды. Он сразу все понял, сник, заизвинялся и в ответ на мою повторную благодарность за приглашение и за букет произнес:

– Не за что. Значит, нет… Жаль. Что ж, желаю вам всего хорошего, от души. Прощайте.

Я вышла, собрала рассыпанные стебли. Поставила в воду. Раскрыла роман на середине. Герой признавался героине в вечной любви, параллельно развязывая банты на корсете. Почему-то не читалось.

– Вы поняли, что он приезжал исключительно ради вас, Лариса? – Андрей час назад вернулся из «Шереметьево», проводив президента. Мы вдвоем сидели в моем любимом «Шэмроке» и ковыряли палочками суши.

– Знаю. И что? – Совершенно не хотелось разговаривать. Меня почему-то охватило ощущение такого ужасного одиночества, какое бывает, наверное, у брошенных котят.

– После того как выиграете пари, можете его легко вернуть. Вам достаточно лишь сказать… – Андрей, видимо, решил, что мой отказ Лангстому был мотивирован желанием завершить нашу игру и получить-таки деньги. Ну не дурак ли?

Я ничего не сказала. Повертела в пальцах бокал. Поставила на деревянную стойку. Раскурила сигарету и передумала. Задушила окурок в пепельнице.

– Знаете, Андрей, ведь у него это настоящее. Странно. Как странно. Я даже и подумать не могла, что кто-то сможет увидеть во мне нечто большее, нежели тряпичного паяца с раскрашенным лицом, – я откинула со лба длинную прядь волос, закусила нижнюю губу в раздумье. Андрей пристально смотрел на меня.

– А я? Что, по-вашему, в вас вижу я?

– Андрей, заткнитесь! Не надо преувеличивать и осложнять наш дивный блеф. Ловите кайф от момента. Саша, где мое пиво? – Я поймала бармена за рукав. – «Чашу мне наполни, мальчик, пьяной горечью Фалерны». – Саша поспешил за большим «Туборгом».

Глава девятнадцатая

(Ближе и ближе к кульминации. И все еще без природы.)

Это было чудное субботнее утро. Если вы обратили внимание, то все субботние утра обычно чудные. Даже если идет дождь, снег, град и т. п. Впереди два дня ничегонеделания и тотального счастья! Итак, в это утро я намеревалась хорошенько отоспаться, часиков эдак до двух, но мой кошмарнейший братец спихнул меня на пол и, немилосердно полив водой из чайника (зря я так – «немилосердно», не кипятком же ошпарил), проинформировал:

– Звонит Андрей. Слышь? Вставай! Я так понял, что он отходит к праотцам, играет в ящик, отбрасывает копыта, и поэтому ему нужна твоя помощь.

– Пусть отходит куда хочет, я сплю, – отмахнулась я, но братец пригрозил запустить мне в постель таракана, и я встала.

Когда братцу было лет пять, он каждое утро приходил поднимать меня в институт. Он с размаху опускал мне на голову железный грузовик и кричал: «Вставай! Денек пришел!» С возрастом методы изменились, но характер братца – ничуть.

– Ты что, Хлорка, намерена остаться старой девой? Я твой любящий единокровный родственник и не позволю этому свершиться. Я тебя всю жизнь кормить не намерен. Давай к телефону и вперед на спасение умирающих.

Я, причитая, взяла трубку:

– Если вам нужен морг, крематорий, ритуальные службы, то вы ошиблись.

– Лариса, вы здесь просто необходимы, – захрипел телефон с сеттеровскими интонациями, – могли бы и сами позвонить, узнать, как мое бесценное здоровье, все ж таки я вам не чужой.