Горький шоколад (СИ) - Ринка Кейт. Страница 27

  - Да, пожалуй, - ответила она, вытягивая сигарету. - Спасибо.

  Теперь Михаил достал зажигалку и поднес огонек к ее лицу. Ева затянулась, мент сделал то же самое.

  - Значит, подстава? - спросил он, выпуская дым.

  - Да.

  Тот хмыкнул и ответил коротко:

  - Разберемся.

  Докурив сигарету, он вышел, предварительно закрыв дверь на ключ. И уже спустя пять минут вернулся, причем вместе с ее паспортом.

  - Садись к столу, мне доверили тебя опросить.

  Ева послушно села, испытывая какое-то облегчение от того, что именно с Михаилом ей придется общаться. Он хотя бы относился к ней по-человечески.

  Взяв бланк, он лениво переписал ее паспортные данные. Потом расспросил про места работы, а потом и про наркотики: ее они или нет, как оказались в ее сумке, а если не ее, то как туда попали? Ева только качала головой, не имея возможности информативно ответить на последние вопросы. Как она может что-то знать, если наркотики ей не принадлежат?

  - Ладно, не переживай ты так, - попытался Михаил ее подбодрить, накрывая руку своей шершавой и теплой ладонью. - Все решаемо.

  И Ева искренне на это надеялась. Причем надежды стало гораздо больше, когда в комнату вошел Алан в сопровождении следователя. Увидев любимого мужчину, который всегда ее во всем выручал, Ева поднялась со стула, едва удержавшись от желания подбежать к нему и кинуться на шею.

  - Закончили? - спросил следак.

  - Да, - ответил Михаил, бросив колючий взгляд на Алана.

  Алан одарил его тем же приветствием, а потом окатил Еву холодным недовольством.

  - Запроси на нее данные в наркологический диспансер, и это на исследование, - продолжал раздавать указания следак, бросая на стол конверт с наркотиками из ее сумки, после чего повернулся к Еве. - На этом пока все свободны, паспорт оставляем у нас, из города ни ногой.

  Она только смогла угукнуть, ощущая в теле неприятное оцепенение. К руке прикоснулись пальцы Алана.

  - Пошли.

  Вцепившись в его ладонь, как в спасательный круг, Ева поспешила за ним.

  Уставшая, взволнованная и молчаливая, Ева сидела рядом с ним на пассажирском сиденье. Она выглядела, как всклокоченный зверек. Светлые локоны были слегка растрепаны, но эта неряшливость была ей к лицу, как и выбор в простой одежде - синие джинсы, черная спортивная майка и такого же цвета туфли на шпильках. Скользнув по ней взглядом, Алан повернулся обратно к дороге. Зла не хватало высказать ей сейчас все то, что ему хотелось. Впрочем, в своих неприятностях не одна Ева была виновата. В первую очередь. именно ему стоило бы заставить или отговорить ее в выборе работы. У нее ведь было прекрасное экономическое образование. Почему бы не пойти работать каким-нибудь... бухгалтером? Так нет же, ей приспичило крутить задницей вокруг шеста, и при этом как к сигнальному маяку притягивать на нее проблемы. Но проблема проблеме рознь, и нынешняя переходила все рамки его терпения.

  - Матери пока ничего не говори, ни своей, ни моей, нечего их расстраивать раньше времени, - сказал он ей, наконец. - И пока не разрешится ситуация, ты не работаешь. После еще под вопросом. И даже не пытайся со мной спорить.

  На его удивление Ева возражать не стала, а только тихо спросила:

  - Ты думаешь, ситуация разрешится?

  - Да. По-другому не будет.

  - Хорошо, - согласилась она и, тяжело вздохнув, отвернулась к окну.

  Алан стиснул зубы. Эта покорность была ей несвойственна, выдавая всю степень подавленного состояния. И это понятно - причины для волнений были самые основательные. Как и причины для того, чтобы ее сейчас поддержать. Остановившись на светофоре, он протянул к ней руку и сжал ее ладонь в своей.

  - Успокойся. Все уладим.

  На ее лице появилась улыбка, только немного грустная, и все-таки - улыбка. В ответ она крепко сжала его руку и с явной неохотой отпустила, когда ему нужно было переключать скорость.

  К тому времени, как они подъехали к дому Евы, уже светало. Алан вышел из машины вместе с ней и проводил на этаж. Оставлять ее одну в таком состоянии не хотелось до последнего. Перед дверью он обнял ее, прижал к себе и поцеловал в висок. И, словно сбрасывая напряжение, Ева тяжело вздохнула, уткнувшись ему в шею, и обняла руками.

  - Не думай ни о чем и выспись до обеда, хорошо? - произнес он. - Завтра трудный день.

  Ева кивнула, так и продолжая прижиматься. Алан не стал ее отталкивать, хоть и злился до сих пор. Он только обнял ее крепче, делясь с ней своим теплом.

  И тут Ева попросила:

  - Останься сегодня у меня. Обещаю, сегодня не будет никаких приставаний.

  - Ты хоть представляешь утреннюю реакцию твоей матери? Что ты ей собираешься говорить?

  - Не знаю, как раз утром что-нибудь и придумаем.

  - Сомневаюсь, что она поймет все так, как ты ей скажешь, и уверен, начнет переживать.

  Ева снова вздохнула, поворачивая голову и упираясь лицом ему в ключицу, и ее мягкие губы коснулись кожи. От этого простого ощущения по телу прокатилась приятная волна легкой дрожи.

  "Черт бы побрал это все..." - ругался про себя Алан, обдумывая другие варианты.

  - Ладно, давай сделаем так, - решился он все-таки предложить. - Иди домой, возьми все необходимое на утро: зубную щетку, одежду, или что там еще. Оставь матери записку и бегом сюда.

  Услышав его слова, Ева слегка воодушевилась.

  - И куда ты меня повезешь? - спросила она с улыбкой.

  - За Кудыкины горы, - ответил он ей, подталкивая к двери. - Давай бегом, иначе второй раз предлагать не буду.

  Второй раз ему предлагать и не пришлось. Уже через несколько секунд Ева забегала в квартиру, и вернулась быстрее, чем он успел докурить сигарету.

  Оба вымотанные и уставшие, они зашли в его квартиру, которая состояла из трех комнат: спальни, гостиной и нечто вроде кабинета или комнаты мужского отдыха.

  - У тебя десять минут на душ, и спать, - сказал он Еве еще у порога.

  - Есть, мой командир, - промямлила уже сонная девушка в перерыве между зевом.

  Скинув туфли, Ева пошла в ванную, начиная раздеваться на ходу. Сначала сняла футболку, повесив ее на ручку двери, потом джинсы, стянув их по вытянутым ножкам, при этом наклонившись так низко и вызывающе, что Алану мгновенно захотелось пристроиться к той части тела, которую она выставила ему на обозрение. Эти издержки ее профессии выглядели чертовски сексуальными даже в пять часов утра после адского дня. Но стоит всего лишь подойти ближе и отодвинуть в сторону тоненький кусочек ажурной ткани... и Рай обеспечен.

  Алана бросила в жар, который пришлось выдохнуть.

  "Она что, издевается? - нахмурился он. - Обещала "никаких приставаний", да только и не пристает, просто выглядит так, будто я уже обязан ее трахнуть, если не хочу умереть от нехватки секса. Ева, блин..."

  С этого момента Алан начал серьезнее задумываться о правильности своего поступка - не погорячился ли он, пригласив Еву к себе? Кошмарно тяжелый день оставлял свои отпечатки. Не хватало еще, чтобы Ева попросила у него сейчас любви и ласки.

  "Так, спокойно, держим себя в руках. Это Ева..." - думал Алан, к своему ужасу понимая, что сей факт уже не действует на него отталкивающе. Он действует уже совсем наоборот. И от злости на такое неожиданное обстоятельство Алан стиснул зубы, соглашаясь с самим собой.

  "Да, черт возьми, это Ева".

  - Принесешь полотенце? - попросила девушка, которая совершенно не догадывалась о его мыслях.

  "И слава Богу".

  - Сейчас принесу, - пробурчал он.

  Достав первое попавшееся полотенце из шкафа, Алан подошел к ванной комнате и решительно открыл дверь. Эта комната была достаточно просторной, чтобы вмещать широкую ванную и душевую кабинку, в которой Ева уже включала воду, естественно, не потрудившись закрыть за собой дверцу.