Поговори со мной (СИ) - Флёри Юлия. Страница 32

 – Нормально? Стоишь? – Уточнил на всякий случай. Я не была уверена, но всё же кивнула.

 Отойдя на шаг назад, Марат всё ещё смотрел на меня, слабую, с по-прежнему дрожащими после сильного напряжения ногами и поджимающимися ягодицами. Вернулся, обнял, прижимаясь к моей спине.

 – Всё, всё, моя хорошая. Тише, всё хорошо. – Несколько раз поцеловал в макушку. Повернул к себе моё лицо и губами нашёл губы, вознаграждая за желанную реакцию, за желанную дрожь. – Тише, тише, нам пора.

 Он напомнил об этом и я словно ото сна отошла, дёрнулась в его руках.

 – Полежи ещё, Мариш, – шептал заботливо, – не обижаешься? Я не сдержался, в тебя кончил. Салфетки где?

 Я плохо соображала, оттого и молчала, глядя на него. А Марат обошёл стол, его брюки были по-прежнему расстёгнуты, не успевший опасть член заставил меня покраснеть. И дело не в том, что я вся такая недотрога, только понимание того, чем я только что занималась на своём рабочем столе, с открытыми дверями, за которыми находятся тридцать человек, да ещё и мой начальник...

 – Твоя сумка?

 Я посмотрела на аксессуар в его руках, кивнула, но до конца уверена не была, голова совсем не хотела думать, понимать. Из сумки он извлёк упаковку влажных салфеток, протянул мне её, себе оставил несколько штук. Кое-как разогнувшись, я привела себя в порядок, обтянула юбку, застегнула пуговицы на блузке, которые разошлись под напором любовника, подтянула чулки. Взглядом в зеркале наткнулась на чёрные глаза Марата и замерла: он снова в ярости. Сглотнув, взяла себя в руки, поправила причёску, из сумки достала помаду и подкрасила губы, иногда поглядывая на его глаза, которые становились всё темнее.

 – Удобная вещь чулки. – Изрёк он, обдумав произошедшее, я никак не отреагировала, только взглянула мельком, он на это пакостно улыбнулся. – Пришёл, нагнул... А если бы это был не я, так же улеглась бы?

 С напряжённой спиной, я не решалась повернуться.

 – Нет, я понимаю... – Чиркнула зажигалка, по кабинету разнёсся запах дорогого табака. – Слабая женщина, что ты можешь ответить сильному мужику, но всё же?

 – Марат, не кури, я прошу тебя.

 – Ответишь?

 – Пора идти, пожалуйста. – Безвольно повторяла я раз за разом одно и то же слово.

 – Или раздвигать ноги для тебя нормально? Со мной ты тоже быстро согласилась.

 Я резко обернулась к нему от переполняющего меня гнева, губы тряслись, руки сжимались в кулаки, не знаю, что сделать хотела, всё равно было, только бы он замолчал. Неужели, и правда, так обо мне думает? Никогда, никогда бы я не совершила той ошибки, что в детстве. Да, жизнь дороже чести, но нужно бороться. Только это я уже много позже поняла, когда повзрослела, а с ним... С ним сама хотела. Неужели он не чувствует?

 – Марина Максимовна, дорогая, вот вы где? – Забасил вошедший в двери мужчина, один из родителей, его я и не ждала, слишком важный человек для таких мероприятий. И вздрогнула, и испугалась, смотрела на него в упор, не решаясь сказать и слова, всё ещё в мыслях была далеко. – Я, можно сказать, к вам пришёл, получить свою порцию эстетического удовольствия, а вы прячетесь.

 Он широко развёл руки, приветствуя меня как родную, Марат скривился, подозревая во всех смертных грехах, они пока друг друга не видели.

 – Эдуард Валентинович... Не ожидала...

 – Я так и понял. Ничего. Рассказывайте всё, что я пропустил.

 – Да, собственно, ничего...

 Уловив запах табака, Эдуард Валентинович Нечаев повернулся, увидел Марата и так застыл.

 – Юрченко, ты ли это? Каким судьбами? – А потом посмотрел на меня, широко улыбнулся, понимающе кивнул. – Тоже на сладенькое потянуло? Так это ты зря. В очередь, Юрченко.

 Марат собрался мгновенно, мне на долю секунды показалась, что будет драка.

 – М-марат Игнатьевич по поручению районной администрации, – заикаясь, вступилась я, а Нечаев только расхохотался.

 – Марат по чьему-то поручению? Мариночка, не смешите. Вы знаете хотя бы, кто стоит перед вами?

 Я могла только стоять и ресницами хлопать. Марат бесился, я это видела, думаю, заметил это и Нечаев, видно, они давно знакомы.

 – Начаев, а ты не в курсе. Что, прежде чем войти, нужно постучать?

 – А я вам помешал? Так позволь поставить в известность, что я в эти двери не стучусь, они сами передо мной открываются. – Перешёл на серьёзный тон Нечаев, а я уже и покраснеть успела и побледнеть, от последних-то слов. Думаю, Марат понял это так, как хотел.

 – Очень за тебя рад. – Он скрестил руки на груди. – Не знаю, чем здесь обычно занимаешься ты, а я работаю.

 – Что ты делаешь? Офис в гимназию перебазировал? Не много ли берёшь на себя? Марин, он, небось, и поприставать успел? – Я глаза вытаращила, стою, уже ни вздохнуть, ни моргнуть не могу, рот не открывается. – Так вы ему не верьте, он только себя любит.

 – Эдуард Валентинович, вы...

 – Да ладно, не оправдывайтесь. Я всё прощу. – Махнул на меня рукой, а я не понимала, что за жуткий, не смешной розыгрыш.

 Посмотрела на Марата – а он спокоен как удав. Ещё пару месяцев назад я бы тоже успокоилась, а сейчас... сейчас знаю, что он просто отложил разбор полётов до удобного случая, того самого, при котором нам уже никто мешать не будет.

 – Не слишком ли борзо ты тут базаришь, Нечаев? – Вдруг ухмыльнулся Марат и я уже понимала, НАСКОЛЬКО близко они знакомы.

 Дело в том, что Нечаев, как бы сказать, славился как бывший бандит, не знаю, вор в законе или кто, одним словом уважаемый человек. Видимо, о Марате я ещё многого не знаю.

 – Есть, что предъявить? – Не растерялся тот и так же стеной стал перед ним.

 – Мужчины, мужчины, давайте определимся сразу: мы все здесь собрались по долгу службы, – засуетилась я на удивление писклявым голоском, становясь между ними. – Эдуард Валентинович, собрание ещё не начиналось, директор попросил меня уделить немного внимания нашему новому спонсору...

 Я вдруг засомневалась, правильно ли поняла и сказала, но Марат удовлетворённо кивнул.

 – Мариночка, да я ничего такого в виду не имел. Только вы помните, что обещали мне. – Нечаев подмигнул, а я сквозь землю готова была провалиться.

 – Марина Максимовна будет моей невесткой. – С гордостью пояснил он уже для Марата и я глаза руками закрыла, словно так могла уберечься от грома и молний в его взгляде.

 – Смотрите, смотрите, – потянул он меня за локоть, предлагая на Марата всё же взглянуть. – Какой тяжёлый мыслительный процесс отобразился на лице. Расслабься ты, Юрченко, у меня два сына, если ты забыл. И Мариночку я присмотрел для старшего, хотя... – Выдохнул, поглаживая себя по груди, – Мишке уже четырнадцать, а он как заведённый английский учит, только бы Марине Максимовне угодить, вот, думаю, не порадует ли он меня на старости лет? А, Марина, не порадует?

– Вы с ума сошли?! – Возмутилась я, очередной раз ощутив прилив краски к лицу.

 – А что? Он у меня вон, какой акселерат вымахал, через год уже бриться будет, а через два тёлок в квартиру водить. В кого только такой?... – Потянул задумчиво, а я мысленно кивнула, действительно, в кого: подумаешь, сам ростом за два метра и в двери боком входит...

 – Мне пора. – Кивнул Марат, устав выслушивать эти плоские шутки, но пометку для меня сделал. – Марина Максимовна? – Посмотрел вопросительно, а я растерялась.

 – Идёмте, пора и собрание начинать. – Наконец, сообразила я, что пора их двоих отсюда выводить.

 Марат шёл сзади, и я взгляд его на своём затылке ощущала. Господи, дай мне сил пережить этот день. Как только в класс вышли, все на нас обернулись, а у меня чувство такое, словно они знают, что только что там было, словно каждый мой вздох, каждый стон слышали, не знаю, как удалось не сбежать, а с каменным лицом пройти и на своё место сесть. Директора я сменила, с Маратом вежливо попрощалась, и, секунд через десять, сообщение на телефон получила.

 – Извините. – Улыбнулась классу. Открыла, а там: « В шесть жду у себя». Чёрт! Ещё раз вымученно улыбнулась и повторно извинилась, только тогда смогла провести собрание.