Сладкая капитуляция - Карлайл Кейт. Страница 7

– Я вообще отлично собой владею.

– Думаю, нам стоит почитать эти письма, – предложил Адам.

– Я же говорю, что удалил их, – напомнил Камерон, не спеша признаваться, что уже озаботился их восстановлением. Сейчас они уже наверняка дожидаются его в папке входящих сообщений.

– Возможно, – продолжил Адам, хватая брата за плечо, – но есть ведь этот альбом, давай его посмотрим.

– Не стоит.

– Парень, мы – твои братья, – напомнил Брендон, – может, мы сможем прояснить ситуацию.

Возможно, он прав, они оба правы, как ни печально это сознавать. Даже хорошо, что они оказались рядом, когда их священная клятва летит ко всем чертям.

Камерон неохотно открыл альбом. Братья подтащили свои стулья поближе и с интересом уставились на первую страницу, на Джейка в роддоме, когда ему был всего час от роду.

– Он похож на дряхлого старикашку, – поразился Брендон.

– Неправда.

– Младенцы всегда так выглядят, вы только представьте, где он только что был, – заметил Адам.

– Ты бы думал, что говоришь, – возмутился Брендон, его аж передернуло.

Камерон усмехнулся и принялся разглядывать ранние фотографии Джейка, на некоторых он был один, а на некоторых вместе с Джулией. Интересно, кто делал эти снимки? Ведь на месте этого неизвестного должен был быть он сам, а вместо этого он всячески старался избегать Джулию. Эта мысль мучила его все сильнее и сильнее по мере того, как он листал альбом и видел, как растет его красавец сын.

– Да он просто в раю! – воскликнул Брендон, глядя на фотографию Джейка, наслаждающегося первым барбекю. Джулия заботливо подписала, что специально для малыша барбекю измельчили, и он быстро его слопал, а затем неторопливо выпил соус. Камерон не удержался и рассмеялся, глядя на Джейка – лицо и волосы перемазаны красным соусом, а сам он радостно смотрит в камеру, разевая беззубый рот.

– Ну прямо вылитый Камерон, поедающий барбекю, – заметил Адам, рассмешив даже самого Камерона.

Следующую страницу Джулия назвала «Первая прививка» и старательно описала, как медсестра делала снимок, пока она сама держала и успокаивала ребенка.

– Ух, будет больно! – Брендон аж содрогнулся.

На первом снимке был симпатичный доктор с маленьким шприцем в руке. Потом шла парочка снимков Джейка, ожидающего чего-то неприятного. И наконец, на последнем кадре красовался покрасневший от ярости малыш с закрытыми глазами и широко открытым ртом.

Камерону показалось, что еще немного, и он услышит, как кричит его сын.

– Ну до чего жестокие люди, – возмутился Адам, отводя взгляд.

– Я просто чувствую, как ему было больно, – согласился Брендон, потирая руку, куда должна была вонзиться иголка.

На следующей странице счастливый Джейк под руководством матери знакомился с океаном. Камерон уставился на веселящуюся в купальнике Джулию и лишь с трудом удержался и не погладил ее роскошное сексуальное тело.

Потом, осознав, что братья видят ту же картинку, что и он, поспешно перевернул страницу.

– Эй, ты куда-то спешишь? – возмутился Адам.

– Да, давай помедленнее, – согласился Брендон, – сразу видно, что поработал отличный фотограф, я хочу еще посмотреть на океан.

– Ну конечно. – Камерон покачал головой, он прекрасно понимал, на что братьям хочется посмотреть в действительности, вот только выполнять их желания он не собирался. Джулия в купальнике только для него, а братья как-нибудь перебьются.

– Да ладно тебе, давай вернемся к последней фотографии, – взмолился Адам, – нам же нужно познакомиться с мамочкой Джейка получше.

– Вы уже и так достаточно насмотрелись, – отрезал Камерон, закрывая альбом.

– Как хочешь, но я все равно не понимаю, почему ты ей тогда не ответил.

– Первый раз она просто написала, что ждет моего звонка. Но кому это было нужно? Так что все последующие я просто удалял не читая.

– Не слишком вежливо с твоей стороны, – заметил Брендон.

– Да ладно вам, как будто вас никогда не преследовали навязчивые женщины. Что мне оставалось делать?

Брендон нахмурился, но промолчал.

– Возможно, ты прав, – неохотно признал Адам.

– Я поступил тогда самым разумным образом, – медленно повторил Камерон.

– Да, как я тебя понимаю, – вздохнул Брендон. Он десять лет играл в Национальной футбольной лиге и на собственной шкуре испытал навязчивые домогательства ненормальных женщин. – Не мне тебя винить, но на вид она вполне вменяемая.

– Поймите меня правильно, – начал Камерон, – она мне очень нравилась, но потом она стала посылать мне эти письма. За один день она прислала мне четыре письма. Четыре! Нет, честно, она вела себя как самая настоящая истеричка, навоображавшая себе что-то несусветное. Типа, раз мы переспали, то она в меня влюбилась и жить не может без моего звонка. Она мне даже прислала бумажное письмо, но я его выбросил не открывая. У меня как-то не было ни малейшего желания продолжать с ней отношения.

– Да, теперь я, кажется, могу тебя понять, – признал Адам.

– Не сомневаюсь. А потом она перестала писать, и я решил, что до нее наконец-то дошло, что она меня не интересует.

– Похоже, что она просто устала от тебя. – Брендон пожал плечами.

Камерону не слишком-то понравилась такая трактовка вопроса, но возражать он не стал.

– И что ты собираешься теперь делать? – поинтересовался Адам.

– Именно это я и пытаюсь сейчас решить.

– Да ну? – усмехнулся Брендон. – Удачи.

– У меня все под контролем.

– Да-да, знаменитый контроль Камерона, – кивнул Адам, – значит, она проживет с тобой в одном номере ближайшие десять дней. Что-то мне подсказывает, что этому твоему контролю предстоит серьезная проверка на прочность.

Камерон решил, что, судя по усмешке Адама, тому пришлось испытать схожую проверку на собственной шкуре. И, уже неплохо зная Триш, он мог легко догадаться, кто победил в той битве. Вот только не заметно, чтобы Адама это хоть немного опечалило.

Нет, он искренне радовался, что брат нашел свое счастье, вот только сам Камерон не создан для семейной жизни.

– Триш наверняка захочет посмотреть на ребенка, – заметил Адам, вставая.

– А я, между прочим, тоже хочу посмотреть на племянника, – возмутился Брендон.

– Может, сегодня вечером?

– Нет, – возразил Камерон, перед таким нашествием родственников нужно как следует подготовить Джулию, – я буду занят.

Через десять минут после ухода братьев вернулась няня с Джейком. Камерон украдкой наблюдал, как она меняет ребенку подгузник и кормит его из бутылочки. Задав парочку подходящих к случаю вопросов, Камерон взял пару кратких уроков обращения с детьми, улыбнулся и выпроводил няню, заявив, что дальше и сам управится. Он был готов взять все в свои руки.

– Теперь мы с тобой одни, – прошептал он Джейку, когда за няней закрылась дверь. Затем, взяв малыша на руки, прошелся по номеру и, остановившись у окна, показал сыну океан. – Видишь, вон там земля выдается в океан? – спросил Камерон, показывая на север. – Мы там живем. Помаши птичке, – попросил он, глядя на парившую над океаном чайку. – Помаши, давай я тебе помогу, – продолжил Камерон, хватая ребенка за запястье. – Умница.

Нет, женитьба и семейная жизнь точно не для него, но теперь, когда появился Джейк, он сделает все, чтобы малыш рос счастливым.

– Дададада, – пролепетал Джейк.

– Эй, приятель, – Камерон нежно обнял ребенка, – давай-ка мы найдем тебе что-нибудь пожевать.

Они пошли на кухню, где Камерон разыскал хрустящие колечки для Джейка и крекеры для себя, а потом усадил ребенка на высокий стульчик и смотрел, как малыш играет с угощением.

Пусть Камерону и не повезло с родителями, Селли Дьюк научила его доверять людям, и теперь, несмотря на то что отец раз за разом твердил, что он никчемная, никому не нужная дрянь, Камерон может дарить и принимать любовь. В старших классах он встречался с кучей девчонок, и даже если не любил их по-настоящему, то, по крайней мере, питал к ним какие-то чувства и знал, что это взаимно.