Канун Рождества в Пятничной гавани - Клейпас Лиза. Страница 4

— Кажется, приближается день рождения Закари? — могла она спросить подругу, разглядывающую товары в магазине. Или:

— Слышала, что бедная крошка Мэдисон заболела… У нас появились новые книжки, как раз подходящие для чтения в постели.

Когда Элизабет была в магазине, никто не уходил из «Магического зеркала» без покупки. Временами Элизабет звонила покупателям, если в магазине появлялось что-то новое, что, как она считала, могло им понравиться. Когда вы живёте на острове, «сарафанное радио» — по-прежнему лучшее средство для эффективных продаж.

Глаза Мэгги слегка расширились.

— Племянница?

— Да, Марк её воспитывает. Бедная крошка, её мать погибла в автомобильной аварии около шести месяцев назад. Так что Марк привёз девочку сюда из Сиэтла, с тех пор они живут на винограднике Рейншедоу, в доме его брата Сэма. Я не могла себе представить, как эти двое смогут самостоятельно заботиться о маленькой девочке, но пока они справляются.

— Они оба неженаты?

Это было не её дело, но вопрос вырвался у Мэгги, прежде чем она успела остановиться.

Элизабет кивнула:

— Есть ещё один брат, Алекс. Он женат, но я слышала, у них с женой проблемы. — Она с сожалением посмотрела на Холли. — Девочке необходимо присутствие женщины в жизни. Мне кажется, это одна из причин, почему она не разговаривает.

Мэгги наморщила лоб:

— Ты имеешь в виду, с чужими?

— Ни с кем вообще. С той самой аварии.

— О, — прошептала Мэгги. — Один из моих племянников, когда пошёл в первый класс, не разговаривал ни с кем в школе. Но дома с родителями он говорил.

Элизабет с сожалением покачала головой.

— Насколько мне известно, Холли всё время молчит. — Она водрузила на свои белые, танцующие, словно усики у бабочек, кудряшки розовую шляпу-конус с вуалью, и поправила эластичную ленту под подбородком. — Они надеются, что скоро Холли выйдет из этого состояния. Доктор велел не давить на неё.

Захватив скипетр, увенчанный сверкающей звездой, Элизабет вернулась в игровую комнату, где полным ходом шло празднование дня рождения.

— Время есть торт, ваши величества! — провозгласила она. Пока дверь не закрылась, можно было слышать пронзительные вопли, которыми было встречено это заявление.

Выбив чек покупателю, купившему плюшевого кролика и книжку с картинками, Мэгги оглядела магазин и, наконец, нашла Холли Нолан.

Девочка рассматривала висящий на стене домик феи. Мэгги сделала его сама, украсив крышу сухим мхом и выкрашенными в золотой цвет крышками от бутылок. Круглая дверь была сделана из корпуса сломанных карманных часов. Стоя на цыпочках, Холли заглядывала в крохотное окошко.

Выйдя из-за прилавка, Мэгги подошла к ней, заметив, что спина девочки слегка напряглась.

— Знаешь, что это? — осторожно спросила Мэгги.

Не глядя на неё, Холли покачала головой.

— Большинство считает, что это кукольный домик, но это не так. Это дом феи.

Теперь Холли посмотрела на неё, окинув Мэгги взглядом от низких «конверсов» [9] до вьющихся рыжих волос.

Когда они рассматривали друг друга, Мэгги ощутила неожиданный прилив нежности. Она видела болезненную серьезность ребенка, который больше не верит в постоянство чего бы то ни было. И всё же она чувствовала, что в Холли где-то в потаённом уголке ещё остается детство, которое может привлечь нечто волшебное.

— Фея, живущая здесь, днём всегда уходит, — сказала Мэгги. — Но ночью она возвращается. Я уверена, она не станет возражать, если я позволю тебе заглянуть в её дом. Хочешь посмотреть?

Холли кивнула.

Мэгги осторожно дотянулась до запора сбоку домика и открыла его. Вся передняя часть распахнулась, и стало видно три маленькие меблированные комнатки, где стояла кровать из веточек… позолоченная чашечка для кофе-эспрессо в качестве ванны… стол в форме гриба со стулом из пробки для вина.

Мэгги обрадовалась, увидев, как личико Холли тронула нерешительная улыбка, открывающая очаровательную дырку на месте выпавшего зуба в нижнем ряду.

Закрывая переднюю часть домика, Мэгги доверительно сообщила девочке:

— У этой феи нет имени. Точнее сказать, нет человеческого имени. Только волшебное, которое, разумеется, люди произнести не могут. Поэтому я пытаюсь придумать, как её назвать. Когда я решу, я напишу её имя над входной дверью. Может, Лаванда? Или Роза? Тебе нравится какое-нибудь из этих имён?

Холли покачала головой и прикусила губу, задумчиво разглядывая домик.

— Если тебе придёт в голову какое-нибудь имя, — сказала Мэгги, — запиши его для меня.

К ним присоединился дядя Холли, и его рука, защищая, сомкнулась на хрупком плече.

— Всё в порядке, Холли?

Такой завораживающий голос, мрачный и напряжённо-сдержанный. Но в коротком взгляде, брошенном на Мэгги, светилось предупреждение. Очутившись лицом к лицу с шестью с лишним футов несокрушимой мужественности, Мэгги отступила на шаг. Марк Нолан не был по-настоящему красив, но кому нужна красота с такими выразительными чертами лица и мрачной привлекательностью? Маленький шрам в форме полумесяца, слегка посеребрённый светом из окна, намекал на крутой нрав. Глаза же… редкий оттенок голубовато-зелёного, как океан в туристической брошюре о тропических путешествиях. Казалось, в нём была некая, пока ещё скрытая, опасность. Он был ошибкой, совершив которую, никогда не испытаешь настоящих сожалений.

Она выдала дежурную улыбку:

— Привет. Я Мэгги Конрой. Это мой магазин.

Нолан не потрудился назвать своё имя. Заметив восхищение племянницы домиком феи, он спросил:

— Он продаётся?

— Боюсь, что нет. Это часть оформления магазина.

Взглянув на Холли, Мэгги добавила:

— Такой домик несложно сделать. Если ты нарисуешь его и принесешь мне картинку, я помогу тебе строить. — Опустившись на корточки, она посмотрела прямо в маленькое личико девочки. — Никогда не знаешь, поселится ли в домике фея. Остаётся только ждать, скрестив пальцы на удачу.

— Я не думаю… — начал Марк Нолан, но резко замолчал, когда Холли улыбнулась и потянулась потрогать хрустальную серёжку в ухе Мэгги, и та закачалась.

Что-то в этой девочке, в её сползшем на бок конском хвосте и задумчивом взгляде пробилось через всю возведённую ею оборону. Они разглядывали друг друга, и Мэгги ощутила сладкую, щемящую боль в груди.

«Я понимаю, — хотела сказать малышке Мэгги. — Я тоже лишилась дорогого мне человека. И неоткуда взять правила, как справляться с потерей того, кого любишь. Нужно осознать, что потеря эта навсегда останется с тобой, как памятка, приколотая к подкладке куртки. Но при этом всё равно остаются поводы для радости. И даже для счастья». Мэгги не могла себе позволить усомниться в этом.

— Не хочешь посмотреть книжку про фей? — спросила она и увидела, каким интересом осветилось лицо девочки.

Мэгги поднялась и, почувствовав прикосновение ручки Холли к своей, осторожно сжала маленькие холодные пальцы.

Осмелившись взглянуть на Марка Нолана, Мэгги увидела, что его лицо побледнело, а враждебный взгляд направлен на их сомкнутые руки. Она почувствовала, что желание Холли взять за руку незнакомку, удивило его. Тем не менее, он не возразил. Мэгги потянула Холли за собой в заднюю часть магазина.

— Книги… книжный отдел вот тут, — сказала Мэгги. Они подошли к детскому столику и паре маленьких стульев. Холли села, а Мэгги вытянула с полки увесистый и ярко раскрашенный том. — Вот, пожалуйста, — оживлённо заговорила она. — Всё, что ты хотела бы узнать о феях. — Это была прекрасно иллюстрированная книжка-панорама. Опустившись на крошечный стульчик рядом с Холли, Мэгги раскрыла перед девочкой книгу.

Нолан стоял поблизости и, казалось, проверял сообщения в телефоне, но Мэгги чувствовала его скрытый интерес. Пусть он и был готов позволить ей общаться с племянницей, но только под своим присмотром.

Мэгги и Холли рассматривали картинки в главе «Что феи делают в течение дня», где изображалось, как феи сшивали радугу, словно из длинных лент, подрезали деревья в саду и устраивали чаепития с бабочками и божьими коровками.