Богиня по крови - Каст Филис Кристина. Страница 19

— С ней все в порядке, — заверил группу Кайл и улыбнулся девушке. — Она прирожденный спелеолог, а это значит, что ее приходится извлекать из пещеры насильно.

— Ну так и сидите с ней в этой пещере! На мой вкус, там слишком темно и тесно, — выкрикнул какой-то пожилой господин.

Жена, соглашаясь с мужем, закивала с таким жаром, что кое-кто из туристов насмешливо фыркнул.

Радуясь, что Кайл отвлек от нее внимание группы, Морриган благодарно ему улыбнулась и тут же полезла в вагончик. Подружки потеснились, освобождая ей место, а Кайл прошел к кабине, включил двигатель и мягко стартовал от пещеры. Девушке хотелось закричать ему, чтобы он отвел ее обратно. Она что было сил вцепилась в сиденье, приказывая себе остаться в вагоне.

«Да что со мной такое? Почему я себя так веду?»

«Прими свое наследие», — витало вокруг нее в горячем воздухе.

— Итак, выкладывай правду! — Лори наклонилась к Морриган и понимающе улыбнулась. — Ты все проделала специально, чтобы этот клевый парень остался с тобой наедине. Верно?

— Ну да, — машинально ответила Морриган.

— Бьюсь об заклад, он взял тебя за руку, чтобы помочь выбраться из того жуткого туннеля, разве нет?

— Да.

— Мне кажется, ты ему приглянулась, — прошептала Джейми. — Он все время на тебя поглядывал. Боже, какой клевый. Ты окажешься полной дурой, если не раздобудешь его номер.

— Не думаю, что он намного старше меня. Ты ведь знаешь, молодые парни мне осточертели, — сказала Морриган.

— Ты старуха, — фыркнула Лори. — И всегда была такой.

Морриган поймала взгляд подруги. Внезапно ее захлестнула такая ненависть к этим барышням, что она даже перестала дышать. Ей жутко надоело окружение тупых девчонок, которые понятия не имеют о том, каково это — быть чужой.

— Ты права. Я всегда была старухой, — коротко отметила она, повернула голову и уставилась на пещеру, а подруги тем временем болтали без умолку, обсуждая высокого клевого блондина Кайла.

Морриган не терпелось вернуться домой, чтобы поговорить с двумя людьми — единственными на этой земле, кто ее понимал. Наверное, дед и бабуля разъяснят ей, что сегодня случилось.

«А еще они могут рассказать тебе о том, о чем прежде молчали», — прошептал ветер.

На этот раз Морриган к нему прислушалась.

5

— Нам нужно поговорить.

Старики взглянули на нее поверх очков. Как всегда по вечерам, они сидели рядом в креслах-качалках и читали, пренебрегая телевидением. Бабуля налила себе бокальчик красного вина. Дед пил кофе, без кофеина, разумеется, а на столике между ними стояла тарелка с крошками — значит, был домашний пирог с вишнями.

Пэт взглянула за спину Морриган, на пустой порог, и спросила:

— А что, милая, девочки не захотели зайти? Я испекла пирог с вишнями.

— Нет, я отослала их по домам. Ребята, мне нужно с вами поговорить.

— Что такое, Морри? — Дед снял очки.

— Сегодня, когда я была в пещере, случилось кое-что по-настоящему странное.

Вместо того чтобы, как всегда, устроиться в широком кресле, Морриган принялась расхаживать по комнате. Ее била нервная дрожь. Она и сама толком не знала, почему это так. Всю дорогу домой девушка тихонько закипала, едва-едва, сквозь зубы отвечала на реплики подружек, и вскоре они вообще перестали к ней обращаться. Те списали ее плохое настроение на ПМС [5]и продолжали весело болтать между собой, неся всякий вздор… Морриган не могла дождаться, когда в конце концов они доберутся до дома, чтобы избавиться от них.

— Расскажи нам, милая, — попросила бабушка.

— Ладно. Все началось, когда я вошла в пещеру. Я словно вернулась домой. Нет, даже больше того. Мне показалось, будто я и раньше там бывала. Только ведь это не так. — Морриган досадливо выдохнула. — Я неверно рассказываю. Когда я попала в пещеру, мне показалось, будто я там не чужая. Вы ведь знаете, как часто я себя чувствовала здесь не в своей тарелке.

Старики дружно закивали. Они прекрасно понимали девушку, потому что много лет помогали ей справляться с этой проблемой.

— Так вот, в пещере ничего подобного не было.

— Что ж, милая, ты всегда любила природу. Твоя реакция в пещере вполне понятна. Ведь ты оказалась ближе к сердцу земли, — сказала бабушка.

— Поначалу я тоже так себя успокаивала. Но затем произошло еще кое-что, и я поняла: дело тут не только в моей любви к земле.

— Так что же там приключилось? — настороженно поинтересовался дед.

«Наверное, он решил, что я поругалась с подругами».

Сколько Морриган себя помнила, дед всегда подчеркивал важность дружбы, умения ладить с людьми, стремления стать хорошим человеком. Сегодня воспоминание о том, как дед всегда настаивал, чтобы она подстраивалась под других и заводила друзей, вызвало у девушки необычную вспышку раздражения.

— Кристаллы в пещере приветствовали меня, назвали Приносящей Свет. А еще я заставляла их сиять, — резко произнесла Морри.

Несколько секунд все молчали. Еще немного, и Морриган начала бы дергаться. Поэтому она сцепила руки и принялась ждать.

Первой заговорила бабуля:

— Милая, ты имеешь в виду, что передала искорки со своих ладоней в кристаллы?

— Нет, все случилось иначе, — покачала головой Морриган. — Огонь уже был в кристаллах, а мое прикосновение заставило его зажечься.

— Подруги видели это? — поинтересовалась Пэт как-то нерешительно, словно на самом деле ей вовсе не хотелось услышать ответ.

— Нет. Никто не видел.

— Морриган, говоря, что кристаллы приветствовали тебя и назвали Приносящей Свет, ты имела в виду голоса, вроде тех, которые приносит ветер? — поинтересовался старик.

— Нет. Все было по-другому. Знаешь, дед, как это потрясающе! — Раздражение тут же прошло, девушка опустилась на корточки рядом с его креслом и схватила большую натруженную руку. — Я дотронулась до кристаллов, как теперь прикасаюсь к твоей руке, и они ожили. Я будто коснулась шкуры животного. Камешки задрожали под моими пальцами. Потом через руку я ощутила их приветствие. Это был голос, но не ветра. Он жил в моей душе. Я продолжала касаться кристаллов, и тогда они начали теплеть, а потом засветились.

Ее поразила внезапная печаль, проступившая во взгляде дедушки. Он похлопал девушку по руке, повернул голову и переглянулся с женой.

— Настала пора рассказать ей все, — заявил Ричард.

— Знаю, — согласилась Пэт.

У Морриган сжалось сердце. Она вдруг пожалела о том, что затеяла этот разговор. Дед произнес последнее слово как окончательный и страшный приговор. В глубине души она знала, что прежней ей уже не быть, стоит лишь услышать это самое «все».

— Присаживайся, Морри, девочка. Мне нужно рассказать тебе одну историю.

Дед указал на низкую табуретку, которую когда-то вырезал из ствола старого дуба. Морриган опустилась на нее лицом к старикам, в точности так, как делала бессчетное количество раз в детстве, когда они разговаривали, смеялись и обсуждали события прошедшего дня. Это воспоминание подарило ей покой.

«Ведь рядом со мной дедушка и бабушка, те самые люди, которые всю жизнь меня любят. Мне совсем не нужно бояться того, что они собираются рассказать».

— Какую, дед?

— Твоей матерью была не Шаннон.

Такие простые слова. Совсем короткое предложение. Но Морриган показалось, будто голос деда стал разящим оружием, и она поморщилась от боли.

— Не надо, милая. Все будет хорошо. — Как всегда, на выручку поспешила бабушка, но Морриган по-прежнему смотрела на деда.

— Я не понимаю, что ты говоришь. Как такое может быть, что Шаннон — не моя мама?

— Почти девятнадцать лет тому назад Шаннон отправилась на аукцион в одно поместье и купила там, как ей казалось, копию древней кельтской вазы. На самом деле это был талисман из Партолоны, другого мира, очень похожего на наш. Некоторые его обитатели выглядят в точности так, как конкретные люди, живущие среди нас. Только вот в Партолоне существует настоящая магия. Главным божеством того мира была, вернее, является Эпона.