Полчаса до весны (СИ) - Шолох Юлия. Страница 64
Пушистая трава, расцвеченная пятнышками диких цветов. Серебристые тени от тонких деревьев. Забор из кривых жердей. Мятный запах – она растет по ту сторону.
Конечно, Синичка изобразила любимое место своего детства – загон для лошадей, к которому можно незаметно подкрасться и любоваться ими бесконечно.
Самих лошадей она оставила в памяти, не перенося на бумагу. Однако несколько часов с кистью в руке сделали то, для чего были предназначены. Решение принято.
Он её родной брат?
Это невероятно, но возможно. И надо выяснить, так ли обстоят дела на самом деле. Она переживет, если это окажется правдой, да, будет тяжело, сложно и долго, но по крайне мере разочарование в Косте пройдет. Она, конечно, не изменит своих планов и все равно добьется самостоятельности, но хотя бы исчезнут беспрестанно грызущие черви сомнения и боли.
Решившись, Лиза больше не стала останавливаться, а перешла прямо к делу.
Малия немало удивилась ее приходу. А потом обрадовалась.
- Я хочу написать твой портрет, - с порога заявила Лиза, не желая слушать свою очнувшуюся совесть, которая укоряла за все те разы, когда Малия получала в ответ на свою чистую радость только равнодушие.
- Хорошо.
Синичка усадила потенциальную сестру на кухонный стул, разложила на столе бумагу и карандаши, а рядом поставила зеркало. Свой автопортрет она принесла с собой и сейчас постаралась отвлечься от того, что ей жутко не нравилось выражение своего нарисованного лица. Какая-то удивительная стерва на нем изображена, ну просто энциклопедическая! Ладно, с этим вопросом можно разобраться позже, сейчас нужно выяснить совсем другое.
Хорошо, начинаем.
Подбородок. Лиза легко водила карандашом по ватману, оставляя еле заметный след, потом уточняла линию, выделяя главные участки более жирным. Подбородок прямой.
Как у неё.
Так, форма лица, щёки. Несколько взглядов на Малию и несколько плавных движений – контур лица другой, более округлый, мягкий. Щеки тоже другие, почти плоские.
И глаза иные, более узкие, посажены не так глубоко, ближе к вискам. Другие.
А вот нос…
Сверяясь с зеркалом и автопортретом, Лиза создавала карандашный портрет Малии, вместе с белой бумагой зачеркивая острым карандашом свои собственные сомнения. Когда примерно через час набросок был готов, Лиза медленно, с усилием отвела руку в сторону и осталась сидеть с опущенными глазами, а перед ней лежали черно-белые изображения двух девушек, чьи общие черты выделялись более темным тоном. И их количество не позволяло обмануться в очевидном.
- Ты всё? – тем временем поинтересовалась Малия.
- Да.
- Я посмотрю?
Лиза не успела ответить, да и не хотела, честно говоря. Тогда магичка подошла к столу и заглянула через ее плечо.
- Что это? – тут же спросила Малия с жутким любопытством.
У Синички не было ни малейшего желания врать, обеляя чужие ошибки, или кого-то покрывать, а тем более заботиться о чужих проблемах, муках совести, удобствах и прочей ерунде.
- Что видишь, - сухо ответила она.
Малия осторожно положила руку на край рисунка с изображением Лизиного лица, а потом вторую – на свое. Наклонилась, несколько раз переведя взгляд с одной картинки на другую.
- Я знала… Я так и знала, - прошептала она.
- Откуда?
Малия улыбнулась совсем необычной для нее, взрослой, слегка снисходительной улыбкой.
- Интуиция квартов, дорогая моя сестра, наша общая интуиция.
Впервые в жизни Лиза не смогла выдержать ее взгляда и первой отвела глаза.
- Плевать мне!
Собрав вещи, она прямо с пачкой бумаги в руках выскочила из комнаты Малии и побежала в сторону лестницы.
Надо дойти до конца. Это надо сделать сейчас. Надо.
Подойдя к двери Косты, Лиза передохнула и забарабанила по лаковой поверхности. Открывать ей не собирались. Она крепко сжала зубы и застучала снова.
Когда Коста соизволил, наконец, отпереться, сразу стало понятно, что в квартире он не один. Рубашка расстегнута, волосы растрепаны, губы… Не тот объект, куда следовало смотреть. Она ведь тоже не святая, верно? Лиза не дала ему и рта раскрыть:
- Ты мне нужен сейчас. Я хочу кое-что проверить.
- Я занят, - с привычным высокомерием заявил кварт.
- Мне плевать!
Лиза пошла напролом – и кварт отступил, уступая дорогу.
На шум из гостиной выглянула девушка Косты, не та, что постоянная, а та, что на подхвате. Увидев минималку, посмевшую вопить в коридоре, она удивлено подняла брови и требовательно уставилась на Косту. Лиза, не обращая на нее внимания, заявила:
- Я жду на кухне. Мне нужен час твоего времени.
А потом пошла на кухню, с таким уверенным видом, будто из всех присутствующих именно она тут полноправная хозяйка.
Лиза не знала, о чем эти двое говорили, приглушенные голоса доносились минут десять, не меньше, а потом хлопнула дверь, следовательно, девица ушла и Лиза от облегчения закрыла на минутку глаза и выровняла дыхание. Она и не подозревала, что настолько нервничала, пока ждала – а вдруг из них двоих придется уйти ей? Тогда все. Тогда только война.
Вошел Коста, остановился на пороге, скрестив руки на груди. По коридорам академии он не расхаживал в распахнутой рубашке, поэтому Лиза уже и не помнила, когда в последний раз видела его полуголым. Стало жарко, так, что все тело жгло, причем не столько от желания, сколько от смеси этого самого желания с леденящим душу знанием, что возможно, ее тянет к собственному брату.
Коста нервно отдернул полы рубашки, будто на кухне вдруг похолодало.
- Чего ты хочешь?
- Сядь и замри. Потом расскажу.
Он быстро улыбнулся.
- Хочешь меня нарисовать?
- Да.
Как только кварт послушно сел и замер, Лиза схватила карандаш, разворачивая принесенное с собой зеркало так, чтобы не мешал свет.
Боже, дай мне сил, беззвучно прошептала она, поднесла карандаш к бумаге и стала сравнивать.
Овал лица. Как у Малии, только более четкий, мужской. Другой.
Губы, совсем другие. Ей почти не пришлось смотреть на кварта, чтобы нарисовать его губы. Она еще хорошо помнила их такими, какими последнее время не видела – улыбающимися.
Ладно, дальше.
Уши… Лоб… Подбородок…
Лиза почти не дышала.
Другие. Другие. Другие.
Глаза. Рука замерла. Глаза похожи на ее собственные, причем и цвет и форма. Что-то внутри мерзко затряслось, всхлипнуло, задрожало.
Лиза с усилием вернула отпрянувший карандаш на место и несколько раз повторила над бумагой форму глаз, а потом припечатала ее на бумагу и обвела толстой линией.
Она смотрела, не веря самой себе.
Другие. Они были совсем другие.
Облегчение согнуло ей спину и Лиза непослушными пальцами отложила карандаш в сторону, опустила голову на руки и стала глубоко дышать.
Совсем другие, даже со скидкой на пол. Совсем.
- И что? – спросил Коста.
Лиза подняла голову и выговорила далеко не с первого раза.
- Ты не мой брат.
- Опять? – поморщился он. - Ты просто не можешь поверить. Еще бы, я знаю, как это тяжело.
Она молча развернула и пододвинула к нему два женских портрета. Коста скептически покосился на них, а потом, загоревшись интересом, наклонился над столом и стал внимательно изучать.
- Вы похожи, видишь? – сказал он.
- Да. И ты видишь?
- Конечно.
Она раздвинула портреты и положила между ними третий, Косты. Себя прикрыла ладонью.
- А теперь?
Он быстро сравнил.
- Да. Мы с ней похожи.
Лиза резко убрала ладонь и закрыла на этот раз потрет Малии.
- А теперь?!
Коста открыл рот, бегая глазами между двумя рисунками - и не стал ничего говорить. Конечно, что тут можно сказать? Между этими двумя людьми не было ни малейшего внешнего сходства.
- Это ничего не значит, - пробормотал Коста. – У тебя талант, а талантливый художник может создать что угодно. Заставить видеть других то, что хочет видеть сам. Отец не врал. Ты его дочь.
- Он правда не соврал. Но при этом я не твоя сестра.