Взгляни в лицо любви - Чайлд Морин. Страница 13

Дженна чувствовала себя так, словно она с трудом сохраняет равновесие на проволоке, туго натянутой над потоком лавы. Одно неосторожное движение, и…

– Эй, Дженна, вернитесь на Землю.

– Извините, я немного задумалась, – Дженна улыбнулась, встрепала волосы и тяжело выдохнула.

– Еще бы, представляю, о чем.

– О чем?

– Эх, милая, вы сильно увлечены, разве нет? – Мэри наклонилась над Дженной и стиснула ее руку.

Испугавшись, что Мэри может оказаться права, Дженна поспешно возразила:

– Не понимаю, о чем вы.

– Очень даже понимаете. Я видела, как вспыхнули ваши глаза, когда я упомянула Ника Фалько.

– О господи…

– Ну и что плохого? Вы оба холостяки. И явно увлечены друг другом. Хочу сказать, я видела, как он на вас смотрел на вчерашнем ужине.

Накануне вечером они, все четверо, действительно пару часов провели за совместным ужином. И хотя Дженна боялась неловкости – ввиду напряженных отношений между ней и Ником, – они все отлично провели время. Она видела, как Ник болтает с Джо Карреном, делится с ним историями о прошлых круизах, смеется. У нее в самом деле кое на что открылись глаза.

Она так долго считала его бабником, мужчиной, которого женщина интересует только в постели. Человеком, который ловит сиюминутные удовольствия. А теперь она открывала в нем другого Ника, способного веселиться в компании людей, не относящихся к кучке «избранных», способного купить пару крошечных футболок для двух малышей при полной неуверенности, что дети – его. Этот парень повергает ее в вязкое вожделение одним только взглядом.

– Хотите о нем поговорить? – тихо спросила Мэри.

Дженна сделала глубокий вдох и обвела взглядом каюту, лишь бы не встречаться с понимающими глазами Мэри. А может, рассказать ей всю историю? В самом деле, надо же с кем-то поделиться. А последние дни показали – Мэри настоящая подруга. Нет, пока нет. Слишком долго объяснять, как вышло, что они с Ником провели вместе целую неделю, зачали двоих детей и разошлись.

– Спасибо, пожалуй, не стоит. Тем более у вас нет времени. Джо, наверное, заждался.

Мэри слегка нахмурилась, но видно было, что она поняла – Дженна не расположена к разговору.

– Ладно, я пошла. Но если вы решите поговорить…

– Я запомню. Спасибо.

Мэри ушла, и Дженна осталась в одиночестве. Наедине с мечтами, аккуратно сложенными в самой глубине сознания. Вдруг она резко, словно ее кто-то дернул, вскочила на ноги и вылетела из каюты.

Скорее на палубу, на солнце. Чтобы не думать и хоть немного расслабиться.

Круизные дела требовали от Ника полной отдачи. Он был занят с раннего утра и до поздней ночи. Люди, далекие от подобных хлопот, не сомневались – он проводит свою жизнь в полной праздности. Но дело в том, что ему все время нужно было оставаться начеку. Круизная линия – его жизнь. Единственное, что у него есть. Он все силы положил на то, чтобы поднять этот бизнес, чтобы заработать репутацию, и не собирался сдавать позиции.

– Раз джаз не желает работать, свяжись с Луисом Фелипе, он сейчас в городе, – сказал Ник Терезе. Та, естественно, сделала пометку в блокноте. – Он знает все джазы в Акапулько и свяжет нас с кем-нибудь, кого можно взять на следующие рейсы.

Джаз, который они наняли в Лос-Анджелесе, не стоил хлопот, которые доставлял. Со всей звездной заносчивостью музыканты требовали даже тех льгот и надбавок, которые не были прописаны в контрактах. Да еще резко сократили последнее выступление под тем предлогом, что собралось мало народу. Потому не им качать права. Их взяли для работы, а не будут играть, пусть в Мехико сходят на берег и до дома добираются как хотят.

– Есть. Предупредить джаз, что его дни сочтены?

– Ага. Мы пробудем в порту сорок восемь часов. Дай им двадцать четыре на то, чтобы они привели себя в надлежащую форму, а не захотят, пусть пакуют вещи.

– Будет сделано, – она замолчала, и Ник повернулся, чтобы посмотреть, в чем дело.

Они стояли на носу палубы «Сплендор» главным образом потому, что Нику не хотелось чувствовать себя запертым в душном офисе. А в каюту идти нельзя, ведь там Дженна. Не реагировать на ее присутствие – слишком большое испытание.

Несколько последних дней были чертовски трудными. Находиться каждый день рядом с ней, спать неподалеку от нее, мысленно видеть ее на огромной кровати, одетую, как когда-то, в короткую рубашонку с бретельками и крошечные трусики… Это убийственно. За последние три дня он принял больше ледяных душей, чем за десять лет.

Он намерен был соблазнить Дженну, но его план обернулся против него самого. Соблазнился он. Он почти задыхался от желания. И проклинал все. Ему было чертовски плохо. Пора что-то делать. Самое время тащить ее в постель. Пока еще не получены результаты тестирования.

Решено. Сегодня вечером. Сегодня вечером он вернет Дженну Бейкер в свою кровать. Он весь год этого хотел. От мыслей о Дженне у него разболелось все тело.

– Босс?

Ник удивился, услышав голос Терезы. Черт, он забыл, где он и зачем тут находится! Он повернулся к помощнице.

– Что это?

– Звонили из лаборатории Кабу. Они факсом отправили в Лос-Анджелес результаты теста на ДНК.

– Хорошо, – у него все внутри сжалось, но он постарался не обращать на это внимания. Делать нечего, теперь придется ждать сравнительного анализа, который, возможно, появится завтра. Что ж, завтра тоже будет вечер.

– Сказать Дженне?

Он нахмурился:

– Нет, спасибо, я сам скажу.

– Хорошо. – Тереза вдруг набрала в легкие воздуху, выдохнула и произнесла: – Послушай, я знаю, это не мое дело…

– Раньше ты не запиналась, – с улыбкой проворчал он.

– Наверное, да, – согласилась она, крутя прядку волос. – Но уж позволь мне сказать. Я не думаю, что Дженна пытается играть с тобой.

Он остался неподвижен. С берега доносились автомобильные гудки, накатывался шум, который производят только туристы. Волны шлепали о корпус корабля, ветер сбрасывал волосы на глаза.

Он взглянул на Терезу:

– Правда?

Помощница расправила плечи и чуть вздернула подбородок:

– Правда. Она не из тех, кто занимается чем-нибудь подобным. Ее никогда не интересовали ни твои деньги, ни твое положение.

– Тереза… – Ему не хотелось об этом говорить, и, в общем-то, его не очень интересовало, что думает о Дженне его референт. Но он по опыту знал – остановить Терезу не так-то легко. – Прекрасно. И хватит.

Но он оказался прав.

– Помнишь, я ничего не сказала, когда ты ее уволил. Я даже согласилась с тобой. Да, Дженна обязана была сказать, что работает у тебя. Но я понимаю, почему она не сказала.

– Замечательно, и спасибо.

Но никакие усмешки остановить Терезу уже не могли.

– Даже когда она ушла, я ничего не говорила, хотя ты был похож на пантеру, угодившую лапой в капкан. Жалкое зрелище.

– Но-но…

– А сейчас я скажу, – она даже пальцем ткнула в его сторону, как будто он был нашкодившим десятилетним мальчишкой. – Можешь меня уволить, но, сам знаешь, все равно не найдешь лучшей помощницы, чем я…

Вот тут она права. Ник стиснул зубы и кивнул:

– Тогда песочь.

– Дженна не из тех, кто врет.

Он хмыкнул.

– Согласна, она не сказала, что у тебя работает. Но это ее единственная ошибка. Вспомни, я ее тогда тоже знала. Это прелестный ребенок с добрейшим сердцем.

Ник нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Ему не хотелось, чтобы Тереза оказалась права. Ему привычнее было думать, что Дженна – использовавшая его лгунья. Прекрасная женщина? А что ему с этим делать?

Тереза многозначительно добавила:

– А еще… я видела фотографию твоих сыновей.

– Это еще неизвестно, – поспешно возразил он.

– Каждый из них – вылитый твой портрет.

– Все младенцы похожи на Уинстона Черчилля.

Черт возьми, и опять она права! Ему ли не знать?

Тереза улыбнулась и покачала головой:

– Ну да, только, уверяю тебя, Черчилль никогда не выглядел так хорошо. У них твои глаза, твои волосы, твои ямочки, – она протянула руку и положила ладонь ему на лоб. – Она не лжет, Ник. Отец – ты. И тебе необходимо подумать, как с этим быть.