Немного женатый - Бэлоу Мэри. Страница 47

– Прошу меня извинить. Одна моя знакомая только что вошла в соседний зал, мне необходимо поговорить с ней, – произнесла мисс Нэпп.

– Луиза, я с тобой, поспешила за ней леди Нэпп.

– Офицеру нужна жена, которая в походе будет рядом с ним, назидательно сказал генерал, наклонившись к Эйдану. – Но если он женится на даме, которая предпочтет оставаться дома, то уверяю, все станут ему завидовать. До свидания, Бедвин и леди Эйдан. – И он отправился вслед за женой и дочерью.

Ева смотрела на Эйдана, а он на нее.

– Что все это значит? – спросила она.

– О чем ты?

– Их так сильно расстроило мое появление. А они даже не знали, кто я. Это был не снобизм. В чем дело, Эйдан?

– Как объяснил генерал, они считают, что офицеры должны жениться на дамах, готовых повсюду следовать за ними.

– Может быть, – тихо сказала Ева, – на дамах, уже знакомых с армейской жизнью и знающих, чего ожидать?

– Может быть, – согласился Эйдан.

Лицо Евы окаменело, и она еще тише спросила:

– Ты был с ней помолвлен?

– Нет, конечно же, нет.

– Однако они этого ожидали. Возможно, это подразумевалось? Похоже, если отбросить подробности, на то, что было у меня с Джоном, виконтом Денсоном.

– Ничего никогда не подразумевалось, – настаивал Эйдан. Ева продолжала смотреть на него. – Между нами ничего не было сказано, Ева. И с генералом мы об этом не говорили. Может, это просто было э… э…

– Надежда, – подсказала она.

– Возможно.

– И ты осмелился обвинить меня во лжи за то, что я не рассказала тебе о виконте Денсоне?

– Я не спал с мисс Нэпп.

Ева сжалась, словно он ее ударил. Он не хотел этого. Он просто хотел сказать, что ее тайна была значительнее его тайны, ибо она любила этого человека и отдалась ему.

– Ева… – произнес Эйдан, но она резко повернулась и поспешно подошла к Фрее и Аллину, занятым разговором со случайно встреченным знакомым.

Господи, подумал Эйдан, неужели между нами никогда не будет мира?

Но какое это имеет значение, если через несколько дней им предстоит расстаться навсегда?

Нет, имеет, невольно подумал он. Имеет.

Завтра, на следующий день, решила Ева, она объявит о своем намерении вернуться домой. Она приняла это решение после того, как в Королевской академии искусств с ужасом поняла, что, когда Эйдан убеждал ее выйти за него замуж, он уже был связан с другой женщиной, и так тесно, что вся ее семья с минуты на минуту ждала его предложения. И эта женщина была дочерью генерала и вместе с матерью «шла за барабаном». Вполне подходящий брак для них обоих.

Ева тосковала по дому. Она так скучала по каждому из близких ей людей, что у нее кололо сердце. Ей хотелось обнять своих детей. Она скучала и по самому Рингвуду. Ее тревожили мысли о предстоящем торжественном обеде. Четыре дня назад она расстроилась, обнаружив, что не беременна, и в то же время обрадовалась, что хотя бы это не осложнит ее жизнь. Она устала от бесконечных светских развлечений, которые при иных обстоятельствах могли бы доставить ей удовольствие. Она устала уклоняться от встреч с Джоном, который упорно искал встречи с ней наедине.

Но более всего ее угнетало невольное сознание того, что она влюблена в Эйдана. И ей еще сильнее хотелось вернуться домой и раз и навсегда покончить с мучительным ожиданием неизбежной разлуки. Она мечтала вернуться к прежней жизни, со временем забыть Эйдана, зализать в уединении свои раны и отдать всю свою любовь детям.

Завтра, после обеда в Карлтон-Хаусе, все уже останется в прошлом. Она скажет Эйдану и герцогу, что уезжает. Она уедет в почтовом дилижансе. Герцог, конечно, будет возражать или, вернее, пытаться ей приказывать, но она останется непреклонной. Она безмерно устала.

Кроме того, Эйдану, должно быть, так же сильно хочется от нее избавиться, как ей уехать домой.

– Я уезжаю, Бьюкасл, – сказала тетя Рочестер, вставая. – Непростительно опаздывать на обед в Карлтон-Хаусе.

Все пили чай в гостиной Бедвин-Хауса. Тетя Рочестер заехала к ним после короткой поездки по магазинам с Евой и Фреей, где они покупали разные мелочи для предстоящего вечера, а Ева приобрела по книге каждому из детей. Весь день только и говорили об обеде. Действительно, все знаменитые особы прибыли накануне. Если бы они подождали у моста, а не поехали в Сомерсет-Хаус, то увидели бы, как толпа окружила фельдмаршала Блюхера, выпрягла его лошадей и повезла его в Карлтон-Хаус, где его внесли внутрь на руках.

– Никто из нас не опоздает, – заявил герцог Бьюкасл, вставая вместе с другими джентльменами. – Фрея и леди Эйдан, может быть, желают выйти с вами, тетя, и отдохнуть в своих комнатах.

Как обычно, Фрея в ответ презрительно фыркнула, но Ева была благодарна герцогу.

– Я так и сделаю, – сказала она. Ее все еще подташнивало, но она полагала, что от нервного напряжения. Через несколько часов она войдет в Карлтон-Хаус, увидит королеву, принца-регента и половину правителей и выдающихся людей Европы. И она будет с ними обедать. Как она совладает с собой, сумеет ли унять дрожь?

– О, Ева, – окликнул ее Аллин, когда Эйдан уже открыл перед ней и леди Рочестер дверь. – Я только что вспомнил, что таскаю в кармане адресованное вам письмо. Я взял его у Флеминга еще утром, думая, что увижу вас, но вы уже уехали. Вот, возьмите.

– Спасибо. – Ева улыбнулась Аллину и взяла письмо. – А я уж было подумала, что сегодня нет писем, – Она увидела знакомый почерк Тельмы.

В своих апартаментах Ева сразу же сбросила туфли и вытащила из волос шпильки, тряхнула головой и вздохнула. Она действительно собиралась поспать перед тем, как начать одеваться к вечеру. Неожиданно ей захотелось взмахнуть волшебной палочкой, чтобы все поскорее закончилось, Но какой великолепный рассказ привезет она домой. Неужели принц-регент такой толстый, как судачат? Неужели с королевой скучно разговаривать, как утверждает Фрея? Говорят ли иностранные знаменитости по-английски?

Перед тем как уйти в спальню, Ева опустилась на диван, чтобы прочитать письмо. Сломав печать, она была разочарована тем, что оно короче, чем обычно. Ничего. Через несколько дней она будет дома. Ева начала читать.

Через минуту она вскочила и с ужасом уставилась на письмо, словно надеялась, что не правильно поняла написанное. Но, охваченная паникой, она все же знала, что все в письме правда. Она повернулась и, спотыкаясь, бросилась к двери. С трудом повернув ручку, она выбежала в коридор, спустилась по лестнице и устремилась в гостиную, не понимая, что делает или какой у нее вид. Не дожидаясь, пока лакей откроет дверь, она распахнула ее и вбежала в гостиную.

Спасение было всего в нескольких шагах от нее и даже поднялось ей навстречу. Только бросившись к Эйдану, она поняла, что спасения нет. Никто не сможет ей помочь.

– Эйдан! – воскликнула она. – Я должна ехать. Я должна ехать!

Твердые, будто железные, руки крепко обхватили ее, и га мгновение она почувствовала себя в безопасности. Но лишь на мгновение. Ею снова овладел ужас.

– Что такое? – спрашивал он. – В чем дело? Что случилось?

– Д-д… д-д… д-д… – У нее стучали зубы.

– Успокойся, – сказал Эйдан, обнимая ее одной рукой, а другой взяв за подбородок. Он смотрел ей в глаза.

– Успокойся, дорогая. Расскажи, что случилось, и я все устрою.

Что за глупости он говорит!

– Он забрал их! – вскричала Ева и зарыдала. – Он увез их, и я не м-м-могу их в-вернуть!

– Кто? – с возмутительным спокойствием спросил Эйдан. – Кто кого забрал?

– С-С-Сесил. Он забрал д-д-детей, и я не могу вернуть их. Он их р-р-родственник, а я – нет. Зачем я п-п-покинула их! Я должна ехать. Я должна ехать и отобрать их! Они будут так н-н-напуганы.

– Он нашел способ отомстить, не так ли? – сказал Эйдан. – Мы этого так не оставим. Тебе вернут детей. Я предупредил, что ожидает Сесила, если он еще раз появится на твоей земле.

– Нет, ты не понимаешь. – Ева взмахнула письмом, сжимая его в кулаке. – Он обманул всех. Он пошел к судье, и его признали опекуном детей. Он их не отдаст. Я его знаю. Я должна ехать!