Неотразимый - Бэлоу Мэри. Страница 33

Но она уступила просьбе подруги. Во время посещения библиотеки Лавиния буквально умоляла ее побывать на суаре, иначе ей предстоит безнадежно скучный вечер.

Софии приятно было сознавать, что кому-то необходимо ее общество, причем не в качестве золовки или тетушки, а в качестве друга. Они с Лавинией выяснили, что их литературные вкусы удивительно совпадают. Обе любили книги об истории, о путешествиях и об искусстве. Обе любили современные повести, избегая эффектных готических романов, которыми увлекались многие из их знакомых леди. Обеим нравилась поэзия, хотя София любила Блейка, Уордсуорта и Байрона, а Лавиния предпочитала Поупа и Мильтона. Они провели утро в увлекательном разговоре, не раз находя повод вдоволь посмеяться.

А позже днем Мойра и Кэтрин, которые заехали, чтобы вытащить Софию в магазины, выразили свое разочарование, узнав, что она вряд ли пойдет на суаре. Она положительно должна изменить свое решение, уверяли они Софию. Теперь, когда они ее узнали, им очень хотелось познакомиться с ней поближе.

Но был и еще один соблазн. Там будет и Натаниель. Казалось бы, тем более она должна была отказаться от приглашения. Из трех последних ночей две они провели вместе. Она вальсировала с ним на балу, вчера днем он заходил к ней с визитом, хотя пробыл недолго. Она должна быть очень осторожна, чтобы не злоупотребить этими отношениями. Ей нужно быть тем более осторожной, чтобы не вызвать ни малейших подозрений на этот счет у его друзей и общих знакомых.

Но София столько лет тайно его любила. И сейчас они стали наконец любовниками – всего на одну весну ее жизни. И к своей тревоге, она обнаружила, что жаждет хотя бы только просто увидеть его. Даже если они не окажутся рядом во время суаре, даже если она только издали увидит его и не услышит его голоса… Даже это было бы лучше, чем вообще его не видеть.

Во всяком случае, так она себя уверяла.

Она надела темно-зеленое платье, в котором была в Роули-Хаусе, – это было ее второе нарядное платье. Определенно ей нельзя больше поддаваться искушению и часто посещать приемы, с тоской думала она, глядя на свое отражение в зеркале. Ведь у нее всего два платья, да и те немодные и уже поношенные. К тому же теперь у нее нет ожерелья, которое могло бы оживить наряд. Она поднесла руку к горлу – без жемчуга она чувствовала себя голой.

Разумеется, это было первое, что заметила Беатрис, когда они прибыли к миссис Лебланк, прислуга унесла их плащи, и они вошли в гостиную.

– Софи, дорогая! – воскликнула она в ту минуту, когда к ним пробирались Рекс с Кэтрин и с улыбающимся издали виконтом Перри – конечно, он улыбался Саре. – Ты забыла свой жемчуг!

– И правда! – сказала София, дотрагиваясь до шеи и делая растерянный вид. – О Боже!

Действительно о Боже – что она скажет в следующий раз?

– О, Софи! – В голосе Беатрис на этот раз слышался настоящий ужас. – И обручальное кольцо!

– О! – София испуганно уставилась на свою руку. Казалось, блестящий след от кольца был более заметен, чем само кольцо. – Ну, Би, надеюсь, больше этого никто не заметит. Слава Богу, что я хоть платье не забыла надеть… А, Рекс, скажите-ка мне, вам понравился капор, который днем купила себе Кэтрин? Я обещала пустить в ход свое влияние, если вы станете его критиковать. По-моему, он как будто специально сшит для Кэтрин. Невозможно носить его так изящно, как это делает она.

– Ваше влияние, Софи? – с усмешкой сказал Рекс. – Так это вы уговорили ее купить капор?

– Конечно, – призналась она.

– Тогда я должен благодарить вас, – сказал он, поднося к губам ее руку, и взглянул на нее смеющимися глазами. – Капор только воздает должное той, чью головку он теперь украшает.

Как приятно знать, подумала София, что Рекс встретился с Кэтрин, которая была во всех отношениях достойной его. Рекс всегда был самым отъявленным бузотером в их компании, который при помощи своего обаяния добивался всего, чего или кого желал. Но чтобы добиться Кэтрин, ему пришлось, как подозревала София, проявить свои самые неотразимые способности, и в результате можно было утверждать, что он удачно и счастливо женился.

Казалось, про ее ожерелье и обручальное кольцо все забыли. И она не жалела, что пришла. Здесь присутствовали ее самые близкие друзья. Сегодня она заплатила свой долг и вечером может спокойно отдохнуть. Может, Натаниель даже… Нет, она не должна ожидать, чтобы он приходил каждую ночь. Но это и не важно. Воспоминаний о прошедшей ночи было достаточно, чтобы жить ими ближайшие несколько дней. Ее ждут несколько недель свободы, в течение которых она намерена сполна насладиться этой сказочной весной, хотя отлично знает, что беззаботное существование долго не продлится. Скоро появятся новые письма…

А пока сегодня вечером и в ближайшее время она будет просто веселиться и радоваться.

«Жить одним днем».

Сегодня Натаниель появился в темно-зеленом сюртуке с серебристой отделкой и в светло-серых панталонах. Войдя в гостиную, она сразу его заметила, хотя и не смотрела прямо на него.

София настроилась провести вечер беззаботно, но и весело.

Глава 12

Леди Галлис определенно считала, что выполнила свой долг перед обществом и теперь имеет полное право развлекаться. В возрасте двадцати лет она вышла замуж – вернее, ее выдали замуж, если более точно определить эту сделку, думал Натаниель, – за невероятно богатого лорда Галлиса, старше ее в три раза. Он наслаждался своим браком чуть больше года и за это время не утратил своего восхищения молодой женушкой. Он оставил ей все, что не было закреплено за его наследником.

И теперь, все еще очень молодая и цветущая, она искала личного удовлетворения. Она искала себе не нового мужа, догадывался и сам Натаниель, даже если бы Иден и не сказал ему этого, а лишь любовника, с которым могла бы приятно провести время до своего путешествия на континент, которое должно было начаться летом.

Накануне вечером Иден великолепно справился с возложенными им на себя обязанностями свата. На суаре у миссис Лебланк леди ловко повернула дело так, что оказалась в небольшой группе гостей, среди которых был и Натаниель, уже освободившийся от своих родственниц: Джорджину молодой Льюис Армитидж пригласил присоединиться к компании, собравшейся вокруг фортепьяно, а Лавиния, не снизойдя до объяснений, прямиком направилась к Софи. Маргарет, которой не нужно было в данный момент присматривать за своими подопечными, воспользовалась случаем и оживленно разговаривала со своими знакомыми дамами.

И в результате Натаниель оказался наедине с вдовой, так как вскоре члены их маленькой группы разбрелись кто куда. По его мнению, леди Галлис всегда знала, чего хочет и как этого добиться. Она была исключительно хороша, хотя определение «хороша» было довольно банально, чтобы описать ее прелести. Она была необыкновенно чувственна. Вместе с тем она обладала кое-каким умением поддерживать разговор, что уравновешивало эффект от ее физического присутствия. Она была не просто хорошенькая штучка.

Иден выполнял свое обещание, заметил Натаниель. Он был с Софи и Лавинией, хотя последняя не давала ему усомниться в нежелательности его присутствия. Что-то в Идене вызывало у Лавинии неприкрытую враждебность. Возможно, она чувствовала, что он не воспринимает всерьез отношения с женщинами, хотя и любит пускать в ход свойственное ему обаяние и, конечно, свои неотразимые голубые глаза. Да, он был из тех мужчин, которые могли вызвать у нее только раздражение.

Леди Галлис принялась оживленно расспрашивать Натаниеля об Испании, которая была первым пунктом назначения в предстоявшем ей путешествии. Разумеется, она была достаточно умна, чтобы понимать, что страна в условиях войны разительно отличается от той же страны в мирное время. Он машинально отвечал на ее вопросы, мысленно блуждая далеко от нее.

Если ради того, чтобы находиться рядом с Софи, Иден согласился терпеть гневные нападки Лавинии и отказаться от общества более покладистых светских красавиц, на это должна быть веская причина. И эта причина заключалась не только в присутствии на суаре Бориса Пинтера. Сам Натаниель его не видел, но в доме были три смежных зала, заполненных множеством гостей. Рекс и Кен вместе с женами направились в музыкальный салон рядом с гостиной, но через некоторое время вернулись в гостиную и заняли позицию недалеко от Софи. Они не входили в ее группу, но находились поблизости. Натаниель вовремя кивнул и улыбнулся на замечание леди Галлис по поводу дискомфорта во время путешествия. Если бы она могла поставить собственный дом на колеса и таким образом разъезжать по миру – тут она тоже улыбнулась, – она была бы совершенно счастлива. Да, Пинтер был здесь. И его друзья старались помешать ему приблизиться к Софи и испортить ей вечер, как на балу у Шелби. Может, ему тоже…