Контракт с дьяволом - Сэйнткроу (Сент-Кроу) Лилит. Страница 27

«Игра окончена», — хихикает он, и мой бок обжигает острая боль. Я отскакиваю назад, но недостаточно проворно — когти успевают полоснуть меня по телу, льется кровь, пахнет медью.

«Дэнни!» — слышится отчаянный вопль Дорин.

«Уходи!» — не своим голосом кричу я, но она бежит ко мне, ее руки испускают бледно-голубой свет, она хочет меня спасти.

Исцелить, остановить хлещущую из раны кровь, между нами возникает связь, ее руки начинают втягивать в себя мою боль…

Я вскакиваю на ноги и ору, чтобы она убиралась отсюда, но в меня вновь впиваются когти Сантино, один из них цепляет меня за ребро, звон меча — я наношу удар, но слишком медленно, он ведь не человек, не человек…

— Данте, проснись. — Спокойный, низкий, тихий голос. — Проснись.

Я рывком села на постели; кажется, я кричала — пальцы скрючены, словно когти, я тяжело дышу и захлебываюсь рыданиями. Спина горит, словно по ней прошлись хлыстом, ожог на левой ягодице пылает огнем, шрамы на теле невыносимо болят.

Возле моей постели стоит Джафримель.

— Тебе что-то приснилось. — Его волосы немного растрепались, по-видимому, он тоже спал. Глаза сверкают, отбрасывая тени на нос, скулы и нижнюю губу. — Я услышал твой крик…

Левое плечо нещадно ломит. Судорожно глотая воздух, я смотрю на демона. Простыня сползла вниз; я натягиваю ее до самого подбородка, пытаясь унять тяжелое дыхание. Кольца на руке отбрасывают золотисто-зеленые искры. Я осторожно потираю левое плечо, шелковая ночная рубашка скаталась на боку в плотный ком. Боль постепенно проходит, но она может вернуться. Первыми успокаиваются шрамы от ударов хлыста, за ними — следы от когтей на боку; наконец я делаю судорожный глубокий вдох и говорю себе, что все в порядке, я не истекаю кровью.

Все прошло.

Я протянула руку к ночному столику и, вынув из коробки носовой платок, тщательно высморкалась. Это сморкание заменило мне слезы; скомкав платок, я швырнула его в сторону ванной. Бешеный стук сердца прошел, и я услышала свой голос:

— Ты меня услышал?

Какой он странный — хриплый, дрожащий; мой голос совсем не такой.

— Конечно, я тебя услышал. Ты же носишь мой знак.

Демон кивнул на мое плечо. Свое длинное темное пальто он так и не снял. «Ну, на химчистке-то он не разорится», — подумала я и чуть не засмеялась.

— Ты даже пальто не снял.

— Я его никогда не снимаю. Что тебе приснилось?

— С-с-сантино. Когда он у-убивал Д-Дорин… — Я потерла плечо. — Почему оно так болит?

Я произнесла это жалобно, как ребенок.

— Как он ее убил? — спросил демон.

Я пожала плечами:

— Как и остальных парапсихологов. Мы сначала думали, что в городе действует серийный убийца — он расчленял свои жертвы.

Джафримель оцепенел:

— Он охотился за парапсихологами? Не за обычными людьми?

Я кивнула и откинула со лба волосы.

— И забирал у них что-нибудь. Внутренние органы… например, вырезал берцовую кость или ее часть. Словно ставил свой фирменный знак… Мы никак не могли понять, что объединяло его жертвы, пока я не реконструировала одно из преступлений, после чего поняла: все они были парапсихологами. А потом началось это… о боги… понимаешь, каждой будущей жертве он посылал цветы. Цветы!

Джафримель кивнул. Сверкая глазами, опустился на краешек кровати.

— Понятно.

— Я пришла к выводу, что он и есть знаменитый Потрошитель из Сент-Сити, когда прослушала несколько секретных записей в доме одной из его жертв. К тому времени этим делом занималась Гейб. Я думаю… я думаю, Сантино напал на Дорин из-за меня. Он п-п-прислал ей ц-цветы… Гейб тоже считала, что Дорин угрожает опасность, поэтому мы решили его перехитрить… о господи, из-за этого он пришел в ярость…

Я медленно приходила в себя. «Дыши. Вдох через нос, выдох через рот».

Никогда не забуду те дни. Мы постоянно перевозили Дорин с места на место, опережая убийцу всего на один шаг; жизнь на чемоданах, бессонные ночи с мечом в руках, постоянная тревога. В те дни мой мир ограничивался одной Риной — вот она прожила еще один день, еще…

Джафримель коснулся меня рукой — и по моему телу пробежала горячая волна. По коже забегали мурашки.

— Как ты это делаешь? — хрипло проговорила я.

Он пожал плечами:

— Мы же дети огня.

Судя по его глазам, так оно и есть.

Я опустила веки. Не нужно было этого делать: передо мной сразу встало лицо Сантино. Черные слезы в глазах, остроконечные уши, длинный нос, острые зубы…

Он обманул меня. С помощью грима придал себе внешность нихтврена, и я ему поверила, несмотря на то что копы не нашли у него признаков стертой памяти. Я думала, наверное, он просто свихнувшийся человек, парапсихолог…

— Данте, очнись.

Его пальцы вновь обожгли мне плечо.

Я открыла глаза:

— Почему мне так больно?

Он пожал плечами:

— Мы же с тобой одно целое. Наверное, это одна из шуток Князя тьмы.

«Да какого черта? Зачем ему это надо?»

— Что это значит?

— Скажи, что ты знаешь о связи между колдуном и демоном?

Я медленно приходила в себя. Пот высох, во рту ощущался привкус адреналина и крови — я прокусила нижнюю губу.

— Я же говорила тебе, совсем немного. Только то, что некоторым колдунам удавалось установить внутреннюю связь с демоном, а это всегда было их самым заветным желанием. Но как правило, им являлся какой-нибудь незначительный дух вроде какого-нибудь малыша, который был таким слабеньким, что едва мог зажечь свечу.

— Мой долг — повиноваться тебе. А твой — кормить меня.

Теперь он считал это само собой разумеющимся.

— Ты знаешь, где кухня. Спасибо за… то, что разбудил. Мне уже давно не снились кошмары, года два.

Вранье. Кошмары снились мне почти каждую ночь и мучили до тех пор, пока я не теряла последние силы. В них я видела «Риггер-холл», воскресших мертвецов, разные жуткие картины. Но чаще всего мне снился Сантино.

До сих пор не могу простить себе, что в тот день я оказалась не слишком сильной и проворной.

Демон не двинулся с места.

— Мне не нужна человеческая еда, — сказал он.

Я потрогала свою кровоточащую губу. Меч лежал рядом со мной, спрятанный в ножны.

— А что тебе нужно? Энергия?

— Кровь. Секс. Огонь. — Он отпустил мое плечо. — Духи низшего класса могут жить на алкоголе и наркотиках, но я этим не занимаюсь. Подумай, что ты можешь сделать.

— Anubis et'her ka, — прошептала я. — Ты шутишь? Почему ты говоришь мне это только сейчас?

— Не было подходящего случая. — Он откинулся назад, и кровать скрипнула. — Думаю, кровь тебе понравится больше, чем секс.

— Это ты правильно понял, — буркнула я.

Голова все еще кружилась, перед глазами стояла все та же страшная картина: короткий смешок, когда Сантино получил то, что хотел, жуткие чавкающие звуки, когда он…

Внезапно меня пронзила страшная мысль. Мы думали, что Сантино уносит части тел с собой. А что, если он их… съедал? Я вздрогнула и широко открыла глаза.

— Он сильно тебя ранил? — спросил Джаф. — Я имею в виду Сантино. Вардималя.

Я снова закрыла глаза.

— Он меня выпотрошил, — прошептала я. — Если бы не Дорин… она держала надо мной руки, когда он перерезал ей горло. У него не было времени на свой обычный ритуал… он просто выпустил из нее кровь, а потом отрезал часть берцовой кости… она держала надо мной руки… свой последний вздох она отдала мне, чтобы я ожила…

— Кровь. Почему кровь? И человеческая кость… — тихо рассуждал сам с собой демон.

— Откуда мне знать? — сказала я. — Зачем он убивает парапсихологов? Это как-то связано с Яйцом?

— Яйцо не имеет для него никакого значения, — тихо сказал Джафримель.

— А что будет, если он его разобьет? Наступит Апокалипсис?

— В некотором роде. — Джафримель скрестил руки на груди. Знак на моем плече снова заныл. — В этом Яйце скрыта часть… могущества Князя тьмы. Если Яйцо разбить не в аду, а на земле, то… нарушится порядок вещей. Наступит время хаоса и насилия.