Персональный ад моей души (СИ) - Флёри Юлия. Страница 24

 -- А я не волнуюсь, оно тебе не пригодиться. – Оттолкнулась от него, в глазах азарт, прикусила губу, специально, чтобы подразнить и он попался, его зрачки расширились, и дыхание едва заметно сбилось с выстроенного ритма, но тут же он опомнился и снова ей улыбался.

 Она первая с силой стукнула по барной стойке, привлекая внимание, и соревнование началось. Что пили, для Леры оставалось загадкой, Саша договаривался: вроде и не водка, но такой же мерзкий напиток, обжигающий все внутренности. После третей рюмки в своих силах усомнилась и тут уже не понятно, толи это именно этот напиток так на неё действует, толи усталость сказывается, толи практиковаться ей следовало не на шампанском. Одним словом, её понесло.

 -- Так не честно, ты в три раза больше меня, значит, и выпьешь больше.

 -- А чем ты думала, когда спорила?

 Широкая улыбка посетила его лицо, и, казалось бы, к чёрту весь этот спор, хорошо ведь сидят, но нет, гордость не позволит сдаться без боя, тем более, Саша уже готов уступить и выпивать двойную порцию за один подход. На том и согласились, только вот Лере это мало чем помогало, она так и чувствовала, как сознание покидает её неразумную голову. Они перекидывались острыми шуточками, игра взглядов трезвых людей уже давно бы заставила покраснеть, вокруг собралась толпа зевак, которые были в курсе дела и старались подбадривать непримиримых соперников. По поводу чего собрались, все знали, вот только мало кто мог объяснить, что такая юная девушка, с шикарными каштановыми волосами, собранными в аккуратный хвост, в элегантном платье с весенним узором, в туфлях на высоком каблуке, делает в этом злачном месте, да ещё и в кампании подозрительного типа. Объяснить это действительно никто не мог, но от этого становилось лишь интереснее, тем более что с каждой рюмкой, девушка становилась развязнее, не скупилась на выражения и уже не казалась такой милой, как в самом начале спора. Наверно теперь она больше подходила этому месту, этой кампании и тому напитку, который так легко глотала. Когда в глазах реально начало двоиться, Лера сдалась.

 -- В меня больше не влезет, честно. – Она жалобно посмотрела, но должного эффекта этот взгляд не произвёл, соперник остался невозмутим. – И вообще, ты жульничал!

 -- Каким это образом?

 -- Ты наверняка хролон… хронический алкоголик, и это для тебя вообще не доза.

 -- А какая разница, если ты не пьянеешь? – В азарте Саша наклонился слишком близко, так, что их губы практически соприкасались. Почувствовали это оба, но никто не пошёл на попятную.

 -- И всё равно ты жульничаешь! – Раздосадовано повторила Лера, и больше ничего объяснять не утруждалась.

 Вновь его улыбка… голубые глаза. Он быстро расплатился, схватил свою очаровательную соперницу в охапку, и они вышли на свежий воздух. Алкоголь сделал своё дело, Леру развезло не на шутку, и после нескольких неудачных попыток защекотать этого жулика, её было решено повесить на плечо, как куклу, чтобы не мешалась.

 -- Да стой ты…

 Сначала Лера услышала свой смех, то, что он её сомневаться не приходилось, слишком уж близко раздавался, только потом глаза открыла и увидела, как Саша возится с ключами от квартиры, другой рукой пытается придерживать её, но не совсем удачно, поэтому уже начинает нервничать и тормошить её сильнее.

 -- А мы где?

 Трезвость мышления вернулась так же быстро, как и покинула её голову. Незнакомая входная дверь, чужой подъезд и огромная цифра, обозначающая восьмой этаж.

 -- В подъезде, но если ты несколько секунд постоишь ровно, то будем в квартире.

 Саша скорее ворчал, чем злился, но делал это забавно, настолько, что Лера даже не удосужилась прояснить, зачем он её сюда привёл, постаралась постоять самостоятельно. Дверь в неизвестность распахнулась, хозяйственный жест рукой и она уже в квартире. Саша включил свет, он оказался слишком ярким, в отличие от приглушённого подъездного и Лера рванула к выключателю, но снова не рассчитала силы и угодила прямо в распростёртые объятия. Через секунду, она была прижата к стене мощным мужским телом, поняла это не сразу, а как только почувствовала, что лампочка больше не слепит. Глаза подняла и увидела перед собой его губы, наконец-то он не улыбался, но и не целовал. Склонился ещё ближе, так, что их носы уже соприкасались, но по-прежнему не целовал, дышал ровно и уверенно, словно и не хочет ничего, в глаза ему заглянула, а он и разрешения не ждёт, просто хочет, чтобы она первая сделала шаг. Нет, не угадала, он просто проверяет, стоит ли она на ногах, уже в следующую секунду Саша отстранился, но отойти не успел, Лера за распахнутый ворот рубашки притянула его назад, а он лишь головой покачал. Неодобрительно, но явно не расстроенно.

 -- Малыш, ты меня волнуешь…

  (К слову, это был первый и последний раз, когда Саша обратился с нежностью, точнее говоря, не по имени, а вот так просто, «малыш». Потом он говорил Лерка – когда злился, Лерчик – когда подлизывался или просто был в хорошем настроении. Но сейчас не об этом).  Губы свои распахнул, криво улыбнулся, но так и не поцеловал. В голове прыгала мысль, что ей всё это кажется и эта близость, и его дыхание, а иначе как объяснить, что он медлит? Снова посмотреть в его глаза не получалось, казалось он вот-вот рассмеётся и отправит спать, теперь это было дело чести, точнее говоря, бесчестия – не струсить, ведь не струсила, когда спорила с ним, теперь-то чего?.. Казалось бы, так просто: несколько миллиметров разделяют их губы, дыхание уже сливается в одно… Только сейчас почувствовала, как его руки сильно сжимают ягодицы, до этого казалось, что он едва-едва придерживает за талию, а может… так и было?.. Но сейчас точно ягодицы.

 -- Ты сама или тебе помочь?

 Было сказано без смеха, но прозвучало как вызов, а в мозге, отравленном алкоголем, этот вызов сработал как красная тряпка на быка. Нужно было его обнять… когда эта мысль посетила голову, Лера поняла, что не знает, где сейчас её руки, попыталась ими пошевелить и ощутила, как те затекли, спрятавшись за спиной (сколько же так они стоят, что руки успели онеметь?). Они были тяжёлые, практически неподъёмные, и оттого в движении не было ни капельки нежности или романтики. Руки тяжёлым грузом опустились на его шею, пальцы вцепились в его волосы, которые оказались удивительно мягкими наощупь. Странно, но от этого прикосновения Лера задрожала сама, словно уже что-то интимное познала. Саша всё ещё ждал её поцелуя, не торопил, не давил, но его губы были так близко, что никакой здравый смысл, даже если бы хоть капелька его всё ещё оставалась, не помог бы. Первое робкое прикосновение, (его даже невинным назвать можно, если бы не происходящее далее), она едва прижалась к нему губами, даже на губы не попала, а коснулась уголка рта, так они замерли, он по-прежнему выжидал. Потом пришлось открыть глаза, чтобы убедиться, что всё правильно, что он не смеётся. Один взгляд этих голубых глаз и о любых сомнениях можно забыть, пристальный, прожигающий, заставляющий замирать, задерживая дыхание. Лера почувствовала, как его руки поднимаются по телу выше, волна жара поднимается за ними следом, вот он провёл языком по её нижней губе, взгляд при этом не отпускает, словно гипнотизирует. Не романтика, нет, просто момент, требующий особого внимания, и он закончился. Грубый, глубокий поцелуй, на который даже должной реакции не последовало, она просто его приняла и только сейчас поняла, что всё это уже не игра. Его жадные губы впиваются в её, язык исследует её рот, словно решил устроиться там надолго, подготавливает почву, что ли, секунда на вздох и ещё один, более глубокий поцелуй, который не даёт опомниться и всё больше погружает в безумие. Его широкие горячие ладони исследовали тело, поцелуй долгий и страстный, он не отпускает ни на секунду, словно потерять боится. Приятное тепло прошлось по ягодицам, даже не сразу понятно стало, что это его руки. Что-то непонятное, наверное вездесущий здравый смысл, пытается выяснить где же платье, но нет, платье на месте, только Лера точно помнила, что они слишком узкое, чтобы вот так просто подпустить чужие руки так близко. Как только рука упёрлось в её бельё, Саша улыбнулся, только Лера не сразу уловила смысл этой улыбки, а когда большой палец проворно проник к её влажной разгорячённой плоти, стало ясно: она мокрая, мокрая настолько, что несчастные трусики можно выжимать. Лера не раз от подруг слышала об этом тревожном и таком явном показателе женского желания, и о том, как оно заводит мужчин, что ж, теперь сможет удостовериться в этом на собственном опыте. Он нежно поглаживал влажные складки, никаких резких движений, хотя на романтика был похож слабо, скорее всего, просто боялся спугнуть чрезмерным напором, хотя для себя Лера уже чётко осознавала, что вряд ли что-то может её сегодня испугать, тем более, когда она под таким количеством допинга. Завтра, вполне. Может, она даже будет об этом сожалеть, но сегодня… сегодня ни за что! Через несколько минут, стоять в проходе Саше надоело, он дёрнул Леру на себя, отрывая от стены, к которой она, казалось, уже приклеилась, шли, не прерывая поцелуй, даже отдышаться было некогда, вот-вот сознание потеряешь. Он расстегнул молнию на платье, груди стало легко и свободно – он справился с бюстгальтером, так быстро и ловко, что некоторые девушки бы позавидовали, а тем более Лера, которая и в обычной жизни частенько чертыхалась по этому поводу, а уж под градусом… Он осторожно расправил платье ближе к плечам, оголяя спину, целовал шею, на несколько секунд спустился к груди, Лера послушно откидывала голову назад, демонстрируя интересующие его участки её тела. Прикосновения его языка… наверно они были приятными, но когда он довольно грубо и безжалостно прикусил сосок, оттягивая его, из её горла вырвался громкий стон. Не было больно, хотя, наверно сразу было, но ощущение, которое поселилось после, когда он этот сосок отпустил, было незабываемым. Лера чувствовала, как наслаждение чёткой волной направляется от её груди к самому низу живота, заставляя его поджаться и судорожно подтянуться. Одна его ладонь успокаивающе гладила спину, другая тяжело опустилась на бедро, и грубо поднялась вверх, как раз на талии и обнаружилось платье, которое никак не желало находиться в коридоре, оно сгрузилось в широкую линию и сейчас казалось самым, что ни на есть лишним атрибутом. Большой палец подцепил кружевное бельё, стягивая его ниже, при этом вся остальная ладонь тесно прижимала нежное тело ближе к его паху. Очень странно, но никакой опасности Лера при этом не ощущала, хотя ей было просто не до этого: она надёжно вцепилась обеими руками в его широкие плечи, только для того, чтобы не упасть с высоких каблуков, которые опасно покачивались, ведь под напором мужского желания приходилось отступать. Трусики безвольно упали на пол и их благополучно переступили. Наконец, дошли до кровати, и, наверно, можно было уже расслабиться, но Лера неожиданно для себя напряглась. Она вдруг почувствовала, что теперь абсолютно голая, и в полуметре от неё раздевается этот мужчина, с которым познакомилась несколько часов назад. Она смотрит, как ловко он снимает рубашку, расстёгивает брюки, или это джинсы, непонятно только то, почему её сейчас волнует, какой конкретно это атрибут одежды. И, о Боже, он снимает трусы это… наверно это должно быть страшно, но нет, это жутко возбуждает, Лера тут же почувствовала жар, который подкатил к её лицу, нет, только не это… она смущается… Кто бы мог подумать! Хорошо, что Саша не включал свет, очень не хотелось сейчас глупо выглядеть. А потом он зачем-то мучает её ноги… ах, да, босоножки, куда же без них.  И вот он наклонился и уверенным движением развёл её колени в стороны. Пора бы начать паниковать, но его поцелуй отбил это желание, несколько ловких движений, он на секунду отстранился, но Лера уже не поднимает голову, слышен шелест фольги… Какая же она дура! Хорошо, что сейчас рядом мужчина, а не сопливый ровесник, Саша и о безопасности позаботился, чертыхнулся пару раз, наверно что-то не так, но потом вернулся к её губам. Его рука опустилась к лону, с первого раза нащупала комочек наслаждений, и пальцы уверенно надавили. Сказать, что ощущение новое, это ничего не сказать, кроме всего прочего, оно до ужаса приятное, всё тело разом заныло, и она выгнулась навстречу его пальцам в надежде быть ближе, ощущать его тело, его прикосновение. Несколько успокаивающих лёгких поцелуев, которыми он осыпал её шею, грудь, живот, а потом его резкое движение, которое вызвало такую же резкую боль. Наверно она даже простонала на выдохе, но этого точно не заметила, только обхватила Сашу руками сильнее. Вовсе не оттого, что хотела почувствовать его поддержку или что-то иное в этом роде, нет, всё куда прозаичнее – нужно было схватиться хоть за что-нибудь, только бы перетерпеть это чувство боли. Он сделал ещё пару неуверенных движений, после чего над Лерой немного приподнялся, заглядывая в глаза. Неприятно ухмыльнулся, после чего прогнал ком из горла и легко так, непринуждённо заметил: