Сказка для двоих - Воллес Барбара. Страница 2

– Вы когда-нибудь плавали на лодке? Нет? Тогда вы ничем мне не поможете: я больше времени потрачу на то, чтобы объяснить, что вы должны сделать.

Гидеон вернулся к работе. Эмма зачарованно наблюдала за его плавными, отточенными движениями: он явно знал, что делает, и делал это далеко не впервые. Несмотря на раздражение, Эмма была впечатлена.

– Знаете, – голос мужчины вернул ее к реальности, – игра в девочку со спичками тоже не заставит меня работать быстрее.

Эмма удивленно посмотрела на него:

– Игра в кого?

– В девочку со спичками. Помните детскую сказку: маленькая девочка бродила по городу в метель и искала кого-нибудь, кто бы купил у нее спички.

– Видимо, эту я пропустила. – Даже в детстве Эмма не слишком увлекалась сказками. Мечты о прекрасном принце были уделом ее матери.

– Она умерла.

– Что?

– Эта девочка умерла, замерзнув насмерть.

Что ж, теперь это звучало более реалистично.

– Не волнуйтесь, – ответила Эмма, в душе полностью уверенная, что уж он-то точно за нее не беспокоится. – Я не планирую здесь умирать.

– Умгм.

– Правда, я в порядке. – Конечно, было бы гораздо лучше, если бы он сразу ответил на письмо, вместо того чтобы тратить необходимые для этого пять минут на пересказ детской сказки.

Дождь все усиливался, волосы Эммы намокли и повисли слипшимися прядями. Может быть, она действительно переборщила со своей исполнительностью? Миссис Кент бы наверняка поняла, почему она, не сумев договориться с ее упрямым внуком, между пневмонией и неисполнением поручения выбрала последнее. Но слова начальницы так и звучали у девушки в голове: «Даже не думай уйти с пристани не получив ответа от Гидеона!» Эмма тоскливо вздохнула. Похоже, миссис Кент прекрасно знала, что ее здесь ждет.

Ох… Гидеон еще раз проверил, хорошо ли закреплен узел. Мария определенно знала, что делает, посылая эту наивную, хрупкую девчонку ждать под дождем и заставлять его чувствовать себя все более и более виноватым. И черт возьми, это работало! Только бессердечное чудовище могло сконцентрироваться на работе, когда на него умоляюще смотрят эти огромные карие глаза.

– Почему бы вам не подождать меня там, где потеплее?

– Я же сказала, не обращайте на меня внимания, я в порядке.

Конечно, и именно поэтому она так дрожит. Даже не дрожит, а подскакивает на месте, пытаясь хоть немного согреться, но под проливным дождем ей это вряд ли удастся.

– Черт подери! – прошептал Гидеон, вложив в эти слова все свое раздражение, и обернулся к девушке. – Пойдемте.

Девочка со спичками, погрузившись в свои мысли, никак не отреагировала на его слова.

– Вы просили уделить вам пять минут, – напомнил он. – Я готов их вам предоставить.

Эмма попыталась скрыть свое облегчение, но не смогла, ее глаза радостно засияли.

– Я думала, вам нужно закрепить лодку.

– Закреплю позже. Хватит болтать, пойдемте. И смотрите под ноги. – Гидеон взял девушку под руку, помогая подняться на борт. Тепло кожи Эммы удивило его, он-то думал, что она будет такой же ледяной, как и все вокруг.

– А куда мы идем? – спросила девушка.

– В каюту. Вам, может, и нравится стоять под дождем, но я предпочитаю вести дела там, где есть крыша над головой.

Девушка последовала за Гидеоном, и стук ее каблучков зазвучал в унисон с его собственными шагами. Для маленькой девочки со спичками она была не такой уж маленькой, сейчас она была с ним почти одного роста, а значит, без каблуков в ней примерно пять футов и десять дюймов. Забавно, когда Гидеон впервые увидел эту девушку, она показалась ему очень маленькой и хрупкой, похожей на потерявшегося ребенка. Видимо, всему виной ее огромные карие глаза.

Из открытой Гидеоном двери повеяло теплом: на рассвете перед уходом он затопил камин, и каюта, похоже, еще не остыла. Только сейчас мужчина почувствовал, насколько сильно он замерз, его тело буквально одервенело от холода. А ведь он был достаточно тепло одет. Страшно представить, что в этот момент чувствовала мисс О’Рорк. Неужели она и правда собиралась стоять под ледяным дождем и ждать, когда он закончит закреплять парусник, просто потому, что Мария ее попросила?

– Ооох!

Гидеон едва успел подхватить спускавшуюся вслед за ним по лестнице девушку. С тем же успехом он мог голыми руками схватиться за раскаленные угли – настолько горячим было тело Эммы. Жар через пальцы, удерживающие ее за талию, растекся по всему телу Гидеона. Он судорожно вздохнул и почувствовал легкий запах ванили, исходивший от волос девушки. Холод и окоченевшее тело вдруг перестали его волновать.

– Вы не ушиблись, мисс О’Рорк? – Гидеон постарался, чтобы его голос звучал спокойно.

– Да, спасибо… Как здесь мило и уютно!

– Вам может понравиться здесь еще больше, если вы, наконец, окончательно войдете.

– Да, извините. На секунду я… Не обращайте внимания. – Девушка закрыла за собой дверь. – А вы здесь все время живете?

– Когда позволяет погода. А мой основной дом находится в Каско-Бей.

– На острове Сент-Мартин, я помню. Мария мне говорила.

– Неужели?

Какими еще деталями его биографии успела поделиться с ней дражайшая бабушка. Вряд ли самыми интересными: такие скелеты обычно прячут поглубже в семейный шкаф и стараются лишний раз не демонстрировать публике.

– Мне срочно нужна большая чашка горячего кофе. Вам сварить?

Эмма взглянула на него так, словно Гидеон предложил ей в личное пользование Святой Грааль, но покачала головой:

– Не волнуйтесь, я в порядке. Ничего не нужно.

– В порядке?

– Да, в порядке.

Это слово девушка произнесла уже раз пять, и Гидеон уже начал испытывать к нему стойкое отвращение. Похоже, это и есть самое раздражающее и лживое слово в английском языке. Эмма явно была совсем не в порядке: она вся промокла и дрожала как осиновый лист. А судя по блеску огромных карих глаз, она очень хотела чашку горячего кофе, но отчаянно стеснялась. Тяжело вздохнув, Гидеон одним широким шагом преодолел разделявшее их расстояние. Теперь между ни ми оставалась лишь пара дюймов.

– Насколько я знаю, – улыбнулся он, осторожно забирая конверт из дрожащих пальцев девушки, – бонусы за стоицизм компанией пока не предусмотрены. Так что присаживайтесь, мисс О’Рорк, а я заварю нам кофе.

Но Эмма осталась стоять у входа, прислушиваясь к металлическому стуку, доносящемуся с кухни. Странная, незнакомая ей комбинация тепла и холода пульсировала в ее теле: пальцы ее рук и ног онемели, но туловище, по крайней мере те места, к которым прикасался Гидеон, горело огнем. Вдруг Эмма почувствовала, как об ее ногу потерлась мягкая шерсть, и, присев, оказалась лицом к лицу с огромным черным котом. Взгляд неподвижных желтых глаз был таким же пристальным, как и у Гидеона.

– Привет, – улыбнулась девушка и почесала кота за ухом. Раздавшееся вслед за этим урчание напомнило ей звук заводящегося трактора.

– Теперь вы никогда от него не отделаетесь, – улыбнулся Гидеон, входя в комнату. Он нес две большие кружки, от которых поднимался ароматный пар. Одну из них он протянул девушке. – Держите, перед тем как заниматься делами, следует хорошенько согреться. Хотите молока?

Кофе пах просто великолепно. Эмма держала кружку обеими руками, чувствуя, как от пальцев по всему телу постепенно растекается приятное тепло. Мгновением позже ее новый пушистый друг, обиженный тем, что она больше не обращает на него внимания, мяукнул и потерся о ее ногу.

– Видите, я говорил, – улыбнулся Гидеон.

– Ничего не имею против, он очень милый и дружелюбный.

– Легко быть дружелюбным, когда ты уверен, что мир создан лишь для того, чтобы кормить тебя и почесывать спинку, – ответил он со смешком. – Так вы хотите молока?

– Нет, спасибо, я люблю черный кофе. – Эмма опустила взгляд на кота. – А я думала, что моряки суеверны. Разве не считается, что черные коты приносят на корабль неудачу?

– Черные коты, возможно, – отозвался Гидеон, вновь уходя на кухню, – но Хинкли не верит в то, что он кот. Он считает себя слегка располневшим и обросшим шерстью человеком.