Соблазнение невинной - Лукас Дженни. Страница 24

Как странно! Вокруг был рай, а она чувствовала себя как в аду. Лия понимала, что больше так не может продолжаться. Ей нужна была любовь Рорка, и хотелось, чтобы у них была настоящая семья. И то, что сейчас она все время чувствовала себя одинокой, Лию не устраивало. Ей не следовало отдаваться ему, как будто ее устраивает механический секс с ним. Сегодня она откажет Рорку!

Однако ночью она не сдержала своего обещания. Рорк разбудил ее поцелуем, потому что она заснула, ожидая его. Лия ответила на поцелуй, потому что слишком долго ждала его, и, когда руки Рорка стали гладить ее тело, она поняла, что не сможет остановить его.

Рорк принялся снимать с нее ночную рубашку и трусики, а в Лии вдруг проснулась надежда: ведь он поцеловал ее впервые за долгое время. Она не могла видеть лицо Рорка, но чувствовала, как его руки заскользили по ней, заставляя ее трепетать от желания.

— Пожалуйста, — прошептала она. — Я прошу тебя, не мучай меня больше.

Вместо ответа Рорк поцеловал ей грудь и раздвинул ноги. Дыхание Лии участилось, и она выгнулась навстречу ему, поскольку не могла уже контролировать себя.

Она хотела его так сильно, что трудно было сдерживать себя. «Но мне этого недостаточно. Мне необходимо, чтобы Рорк любил меня», — промелькнуло у Лии в голове.

Она любила его и не могла забыть, что когда-то он открыл ей свою душу. Теперь, когда Лия наблюдала за ним, то видела, что Рорк обожает их дочку. Почему же он мучает ее?

— Рорк, пожалуйста. Не надо! — прошептала она, приходя в себя.

— Ты моя жена. Ты принадлежишь мне, — сказал он, и кривая улыбка блеснула на его лице.

Когда Рорк, насытившись, ушел, Лия долго не могла заснуть, поражаясь тому, как бурно ее тело продолжало реагировать на его прикосновения. Она понимала, что любит его и хочет принадлежать ему, но Рорк только мучил ее своей страстью.

Утром он сидел как ни в чем не бывало за столом и просматривал газету и даже не удосужился поднять глаза, когда она вошла в столовую.

— Сегодня мы уезжаем в Токио, — сухо произнес Рорк.

Лии бы обрадоваться: Гавайи казались ей тюрьмой, но стало грустно при мысли, что они покинут этот уютный дом. Может быть, если бы они остались еще на несколько дней, то смогли бы получить удовольствие от своего медового месяца? Ей не хотелось с болью вспоминать потом свое пребывание на Гавайях.

— Завтра канун Рождества. Мы не могли бы остаться хотя бы до!.. — воскликнула она, чувствуя ком в горле.

— Машины заедут за нами через час, — холодно прервал ее Рорк.

Он встал, бросил газету на стол и вышел из столовой, оставив ее завтракать в одиночестве.

Глава 17

Войдя в гостиную их номера в токийском отеле рождественским утром, Лия обнаружила там груду подарков, очевидно купленных и упакованных сотрудниками Рорка. Коробки лежали под огромной искусственной елкой, украшенной тоже сотрудниками Рорка. Его люди были везде, куда бы они ни прилетали. Очевидно, в их обязанности входило делать жизнь их босса максимально легкой и приятной.

Лия была разочарована, так как сама хотела украсить елку, купить украшения для нее, но Рорк не разрешил ей этого сделать. Он не хотел от нее ничего, кроме ее тела.

Когда все собрались за завтраком, в столовой появился Рорк в черном халате. В руках у него было два подарка, которые он, скорее всего, подготовил сам. Лия заметила, что они были не так профессионально завернуты, как те, что лежали под елкой, и у них не было ни бантов, ни открыток.

Когда он подошел к столу, Лия поняла, что больше всего на свете хочет получить один из них. Однако ни один из них не был предназначен ей. Первый Рорк вручил Руби, которая достала из коробки ручной работы куклу из Перу. Второй — миссис О'Киф. Кашемировый гималайский шарф.

Лия уже готова была разочарованно вздохнуть, когда Рорк непонятно откуда вытащил еще один сверток.

— Мне? — прошептала она.

Руби протянула ручонки и занялась разворачиванием подарка. Она любила играть с бумагой.

Наконец Лия достала коробочку и положила ее себе на колени. Неужели Рорк готов простить ее? Начал ли он заботиться о ней и ее чувствах, раз купил подарок и для нее? Чувствует ли по отношению к ней хоть долю того, что она испытывала к нему?

— Что там? — спросила она с надеждой, взглянув на мужа.

— Открой, — приказал Рорк, положив руки ей на плечи.

Затаив дыхание, Лия послушалась и подняла крышку. Перед ней лежало дорогое бриллиантовое колье. Камни холодно сверкали и напомнили ей глаза Рорка, когда он приходил к ней в спальню, чтобы взять ее тело.

Взяв колье, Рорк надел его ей на шею. Он как будто снова показывал всем, что она принадлежит ему. Для Лии это был конец Рождества.

Из Токио они полетели в Москву, где Лии пришлось снова надеть колье, потому что она выполняла обязанности хозяйки на новогоднем приеме Рорка. Она с болью в сердце наблюдала за тем, как Рорк флиртует с длинноногими русскими красавицами. Поскольку они общались на русском, Лия даже не могла понять, о чем они разговаривали.

Колье стало для нее символом рабства. Оно убило надежду Лии на то, что Рорк поймет и простит ее. Она видела, что он никогда не будет относиться к ней так, как она к нему. Ее любовь останется безответной.

Знал ли он, как мучает ее? Наверняка знал. Это и было его местью. Однако Лия терпела и оставалась с ним, потому что она была его женой, у них была дочь и… она любила его всем сердцем.

В течение нескольких месяцев они переезжали с одного места на другое, поскольку Рорк лично следил за работой на строительстве всех своих проектов. Отношение его к ней не менялось, и у Лии постепенно накапливалось раздражение.

Они останавливались в самых дорогих отелях, но Лия нигде не чувствовала себя дома. Ей приходилось присутствовать на многочисленных приемах и деловых ужинах. Порой она ловила на себе заинтересованные взгляды мужчин, но единственный мужчина, чья любовь ей была нужна, никогда не смотрел на нее с нежностью. Он большую часть времени игнорировал ее, только ночами являясь к ней в спальню, чтобы удовлетворить свою страсть.

Лия сломалась, когда они приехали в Дубаи.

Она плохо спала в самолете во время ночного перелета из Токио: сначала потому, что Рорк увел ее в отсек с кроватью, а потом — из-за охватившей пустоты, которая не позволяла ей сомкнуть глаза. Он не давал ей самого главного: внимания, уважения, любви… Лия больше не могла терпеть его отношение к себе.

По прилете в город Рорк, как обычно, сразу уехал на стройку, оставив Лию распаковывать вещи. Обычно она пыталась создать ощущение дома в очередном номере отеля, но на этот раз, открыв чемодан Рорка, мгновенно захлопнула его.

Мысль о том, что через несколько дней придется снова паковать вещи и лететь куда-то еще, показалась Лии ненавистной. Ей нужен дом! Она больше не могла переносить переезды. Смешно подумать, что когда-то ее привлекала мысль о путешествиях по миру! Теперь Лия ненавидела все, что было связано с дорогой: самолеты, пятизвездочные отели, рестораны… Ее мама, выросшая в богатой семье, рассказывала ей о подобных путешествиях, и Лии раньше все это казалось таким заманчивым и экзотичным.

Заманчивым? Экзотичным? Теперь она и слышать не хотела о перелетах! Ей хотелось домой. У нее не было ни друзей, ни работы, ни собственной жизни. Ее окружали сотрудники мужа. Мужа, который относился к ней с презрением.

С нее хватит!

Лия взяла телефон. Сделав несколько звонков, она прошла в свою комнату и выбрала самое красивое ярко-красное облегающее платье. Потом занялась макияжем и укладкой волос. Закончив все приготовления и взглянув в последний раз в зеркало, Лия глубоко вздохнула и вышла в коридор.

Взяв машину, она попросила отвезти себя на место строящегося компанией Рорка небоскреба.

За все месяцы их брака Рорк никогда не оставался с ней наедине, не считая, естественно, того времени, когда он приходил к ней в спальню. Она была хозяйкой на всех организуемых им приемах, но никогда они не проводили время вместе.