Влюбленный горец - Грант Донна. Страница 4

Несколько веков назад богов мести призвали из ада, чтобы те вселились в тела самых сильных кельтских Воителей и сражались с римлянами.

Друиды не понимали, что совершают ошибку, призывая богов, но у них не было выбора. Шаг за шагом Рим уничтожал Британию. Кельты поступили так, как должны были поступить, чтобы сохранить свою землю.

Увы, когда римлян изгнали, жрецы не смогли убедить богов вернуться в ад. Они так и остались жить в кельтах, а те превратились в Воителей — бессмертных людей, наделенных мощью, поражавшей воображение. С ними не могли сравниться даже друиды.

Распавшись на два клана, которые владели белой и черной магией, друиды тем не менее объединились, чтобы сковать богов в людях. Поначалу им это удалось, но никто из жрецов представить себе не мог, что боги через кровь будут передаваться из одного поколения в другое и лелеять надежду на то, что в какой-то момент они все равно вырвутся на свободу.

Так и получилось. Все началось с Куина и его братьев.

Закрыв глаза, он вспомнил тот роковой день. Вспомнил о смертях, о том, как кровь залила его любимую страну. В считанные секунды его жизнь изменилась коренным образом, и он не мог сделать ничего, кроме как бороться с богом внутри себя и из последних сил надеяться, что победит.

Чтобы не дать богу власти над собой, Куин поступил так, как поступили бы его братья. Он спас женщину.

Куин выгнул пальцы с угрожающе длинными ногтями — настоящими когтями — и вздрогнул, когда коснулся ран на боку и спине. Они, конечно, со временем затянутся, но не так быстро. А Воители скоро снова накинутся на него, потому что им нужна женщина.

Куин вернулся в свою пещеру, куда закинул женщину, и остановился перед ней. Он ощутил силу ее магии, как только она коснулась пола подземелья. И задался вопросом, зачем Дейрдре сбросила жрицу сюда, к Воителям? Хотя сейчас его больше занимало, почему жрица лежит без движения.

Может, он обошелся с ней чересчур грубо, и она потеряла сознание? Или хуже того? Вдруг он убил ее? Куин пытался действовать не в полную силу, но иногда забывал, насколько силен его бог.

Он опустился перед ней на колени и поднес палец к ее носу. Теплое уверенное дыхание коснулось его черной кожи, и Куин вздохнул с облегчением.

— Она ранена?

Оглянувшись через плечо, Куин увидел, что Арран наблюдает за ним. Практически сразу после того как Куин очутился в подземелье, белый Воитель вычислил его по имени и примкнул к нему.

— Она дышит. Но боюсь, я чересчур грубо обошелся с ней, — откликнулся Куин.

Арран медленно приблизился к нему, не выпуская из поля зрения темные углы, в которых притаились наблюдавшие за ними Воители. В этом каменном мешке никто из Воителей не мог позволить себе принять человеческий облик, чтобы не погибнуть.

— Она сильно ударилась при падении, — сказал Арран. — Многие ломают кости.

Куин кивнул, зная это по своему опыту. Когда его скинули в люк, он сломал руку и несколько ребер. Надо было быстро определить, что с ней, и оказать помощь. Но Куин молился, надеясь, что обошлось без переломов. Она была смертной и вряд ли легко пришла бы в себя, как они.

— Давай, я осмотрю, — предложил Арран.

Куин сначала решил отказаться от помощи Аррана, потому что ему не хотелось, чтобы кто-нибудь еще касался женщины. Она стала принадлежать ему, когда он спас ее. Это его обязанность — ухаживать за ней. Куин покачал головой, сообразив, что ведет себя как его брат Лукан, когда тот привез Кару к ним в замок. Это было так странно: Куин ни с кем не хотел делить жрицу. Но, даже понимая, насколько все это странно, он жаждал ее.

Желание возникло в тот момент, когда он увидел, как мужественно она держится и насколько красива.

— Можешь мне помочь, — сдался он.

Вдвоем мужчины обследовали ее и, к облегчению Куина, не нашли серьезных повреждений. Только на затылке прощупывалась огромная шишка.

— Что ты собираешься с ней делать? — спросил Арран, поднимаясь.

Куин пожал плечами и уселся на огромный камень возле женщины.

— Понятия не имею.

— Дейрдре явно желает ей смерти.

— После представления, которое мы для них разыграли, они уже считают ее мертвой.

Арран фыркнул.

— Дейрдре хочет тебя, если ты забыл. Она пока держится в стороне, но это долго не продлится. Она придет за тобой, а тут еще и женщина…

— Не знаю, что и сказать, Арран. Я только знаю, что должен спасти ее.

Арран всплеснул руками. Белые когти мелькнули в темноте, а длинные волосы утонули в тени.

— Успокойся, Куин. Ты же знаешь, что можешь рассчитывать на мою преданность. Я просто надеюсь, что ты понимаешь, что делаешь. Женщина здесь, среди Воителей, которые не видели их в течение долгих лет, — это чудовищная проблема.

Куин провел рукой по лицу. Что это с ним? Жрица пахла просто божественно. Она разбудила в нем все его инстинкты защитника и покровителя. Но Арран прав. Другие Воители в подземелье захотят не только разорвать ее в клочья, но и утолить с ней свою похоть.

И Господи прости, он не смог бы осудить их за это.

Он и сам почувствовал прилив возбуждения, стоило легкому аромату солнца и дождя донестись до него. Но несмотря на то, каким чудовищем он был, он не будет стоять в стороне и поможет ей.

— Йен и Дункан доказали тебе свою преданность, — напомнил Арран. — Они будут с нами заодно.

— Пожалуй.

Куин посмотрел на двух Воителей, которые стояли у входа в его пещеру. Близнецы. Как и Куин со своими братьями, по отдельности они были сильными Воителями, но когда сражались вместе, превращались в смертельное оружие.

Йен и Дункан обеспечат ему надежные тылы. Но как долго это продлится, прежде чем похоть вскружит им голову?

Взгляд Куина остановился на другом Воителе, стоявшем по ту сторону прохода. У Харона была кожа цвета меди. Он всегда держался особняком, не участвовал в схватках против Куина, но и не выступал на его стороне. Сейчас он разглядывал женщину, и его глаза были полны вожделения.

О черт!

Куин тяжело вздохнул. Жизнь в темнице была сущим адом, а он добавил себе новых мучений. Куин внушил себе, что спас женщину, потому что поступить так означало проявить человечность. Но на самом деле он бросился ей на помощь, потому что ее запах и вид разбудили в нем желание.

Что с ним происходит? Он ведь должен сосредоточиться на том, чтобы держать своего бога в повиновении, дожидаясь, когда Фэллон и Лукан вызволят его. Куин не имел ни малейшего сомнения, что братья придут за ним. Он одновременно и хотел этого, и боялся.

Если Дейрдре удастся захватить и его братьев, их конец будет настолько ужасен, что об этом страшно было думать.

Куин снова обругал себя. Он сбежал от своих братьев, от их любви, потому что не мог оставаться рядом с Луканом и его женой Карой. Их любовь друг к другу постоянно напоминала ему о том, чего у него никогда не было и не будет.

Но сейчас его единственным желанием было вернуться в их полуразрушенный замок к воспоминаниям, которые гнездились в раскрошившихся камнях.

— Мы можем прятать ее некоторое время.

Куин вздрогнул, когда Арран прервал его мысли.

— Возможно. Но тут по крайней мере двенадцать Воителей. Большинство из них мы не видим, потому что они держатся в сторонке.

— После того, как ты дал им понять, кто в подземелье хозяин…

В голосе Аррана прозвучал намек на шутку.

Глянув на него, Куин фыркнул. Неделя, которая понадобилась ему, чтобы установить здесь свои порядки, была мучительной, и не из-за многочисленных ран, а потому что приходилось выпускать на волю своего бога ради того, чтобы остаться в живых.

Только ему, Аррану и близнецам было известно, что, когда Куин возвращался в темноту своей пещеры, он снова принимал облик человека. Это делало его счастливым. Но Куин был настолько близок к тому, что его бог возьмет над ним власть, что даже не понимал остроты ситуации.

Только не теперь, после всего пережитого за эти несколько недель в глубине горы.