Забудь о прошлом - Айзекс Мэхелия. Страница 35

– В Бирмингем? – Филип казался обескураженным. – С какой стати мне везти его в Бирмингем?

Джоан продолжала хлопать глазами.

– Ну… я подумала, что ты уедешь сразу после меня.

– Нет.

– Что ты хочешь сказать этим «нет»?

– Я хочу сказать, что никуда не ездил, – ответил Филип и на мгновение стиснул зубы. – Кроме паба, конечно, куда заскочил забрать свои вещи. Я подумал, что тал не будешь возражать. Я переехал в Шелби.

Джоан была ошеломлена.

– Но я не понимаю…

– Да. – Филип, кажется, согласился с ней. – Ты не понимаешь.

Она попыталась вникнуть в то, что он ей сказал.

– Значит… ты был здесь все эти… эти…

– Последние две недели. Да.

– И ты не возвращался в Бирмингем?

– Нет.

Джоан проглотила образовавшийся в горле комок.

– В таком случае и… и мисс Такер… тоже здесь?

Лицо Филипа исказила раздраженная гримаса.

– Ах да, конечно, – отрывисто произнес он. – Я способен на такое, не правда ли? Привести другую женщину в дом своей жены – ты ведь этого от меня ожидала? Что я ткну Криса во все это носом, привезя сюда Лори?

Джоан глубоко втянула в себя воздух.

– Откуда мне знать, на что ты способен? Для мужчины, который любит одну женщину, ты слишком много внимания уделяешь другой.

– И этой другой ты считаешь себя? – натянуто предположил Филип. – В таком случае, это не должно тебя удивлять. Ты всегда умела меня достать.

Как и ты меня, с болью подумала Джоан, желая понять наконец, что происходит. Что делает здесь Филип? Остался ли он только ради Криса? И если так, почему не решил иначе? Крис с удовольствием поехал бы с ним в Бирмингем.

– Пожалуйста… – произнесла она, внезапно почувствовав смертельную усталость. – Я ехала всю ночь. Как думаешь, могу я рассчитывать на чашку кофе, прежде чем мы продолжим? Я понимаю, что была не права по отношению к тебе, и я благодарна тебе за то, что ты остался из-за Криса. – Она немного помолчала. – И… и из-за моей матери. К-как чувствует себя леди Сибил? Полагаю, я должна об этом спросить.

Филип схватил чашку, налил немного ароматной густой жидкости и придвинул к ней.

– Вот, – сказал он без особых церемоний. – Похоже, ты очень нуждаешься в этом. У тебя ни кровинки в лице.

– Спасибо.

Джоан взяла чашку обеими руками и попыталась сделать глоток. Но руки так тряслись, что она обожгла губы. Затем убрала одну руку, чтобы отереть их, тогда горячая чашка обожгла другую, и, автоматически дернув ею, она расплескала остальное.

Несколько капель попало на руку Филипу, наклонившемуся, чтобы помочь ей, и, охнув, он забрал у Джоан чашку.

– Все в порядке, – успокоил ее Филип, когда она отпрянула, прикрыв щеки ладонями. – Несчастный случай, – добавил он, казалось почувствовав, что она на грани нервного срыва. – Брось, детка. Расслабься. Ты здесь среди друзей.

– Вот как? – Джоан посмотрела на него сквозь ресницы, и Филип, поставив чашку, заключил ее в объятия.

– А ты как думаешь? – хрипло спросил он, прижимая ее лицо к своему плечу. – Господи, Джо, ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть. Я уже начинал спрашивать себя, вернешься ли ты вообще.

– А это имеет какое-то значение? – прошептала она, понимая, что пожалеет потом о вопросе, заданном под влиянием момента.

– Имеет, – заверил Филип, погружая пальцы в ее волосы. – Мы все ужасно волновались о тебе. Как бы недостойно ни вела себя та леди наверху, но она любит тебя. Можешь не сомневаться в этом.

– Да, по-своему, – глухо произнесла Джоан, понимая, что слишком много значения придает его объятиям. К тому же она все еще не могла простить Филипу того, что все эти годы он не верил ей. Пусть мать обманывала и его тоже, но ему следовало бы больше доверять ей.

Однако поверила бы ему она сама, если бы оказалась на его месте? Если бы застала Филипа и, скажем, Лори в постели, а потом Лори заявила бы, что беременна?.. Скорее всего, нет.

– Я… я лучше поднимусь и скажу Крису, что вернулась, – с некоторым запозданием попыталась спасти ситуацию Джоан. Не стоит позволять Филипу думать, будто она готова повторить то утро в его гостиничном номере. Да, муж по-прежнему неудержимо притягивал ее. Но это нечестно с ее стороны – пользоваться его эмоциональным всплеском, вызванным не страстью, а облегчением.

Но Филип, как это ни парадоксально, похоже, не собирался отпускать ее. Когда она попыталась отстраниться, он сделал незаметное движение, и Джоан оказалась прижатой спиной к столу.

– Не сейчас, – сказал он низким голосом и опустил на ее губы взгляд, который Джоан показался почти осязаемым. И ее затопило волной сладкого предвкушения.

– Филип… – она ощутила сухость во рту и судорожно сглотнула, – это не очень удачная мысль.

– Это единственная моя мысль, – пробормотал он, сжимая ее лицо ладонями и пристально глядя ей в глаза. – Хотя бы ради Криса, Джо, прояви немного сострадания. Мы не можем позволить, чтобы эгоизм одной старухи разрушил то, что осталось от нашей жизни.

Джоан охватил трепет. Хотя Филип и держал ее лицо в ладонях, всем телом он прижимался к ней, и она не могла не чувствовать, как он возбужден. Он хотел заняться любовью с ней и не скрывал этого. Джоан хотела того же. Прямо здесь, прямо сейчас, на гладко оструганных досках стола, если придется. И до тех пор, пока не уйдет мука, так долго не оставлявшая ее.

– Филип… – Она попыталась воззвать ко всему лучшему в нем, но он, склонив голову, накрыл ее дрожащие губы своими. Джоан судорожно вздохнула, когда ее словно обожгло огнем, и, вопреки советам, которые давала себе в эти последние недели, откинула голову назад и обвила руками шею мужа.

Это был рай – и это был ад. Рай – потому что именно этого она всегда и хотела. А ад – потому что понимала, как это неправильно. Она не может стать его временной любовницей. Сколь бы мало самоуважения у нее ни оставалось, она утратит и его, если позволит Филипу использовать ее так и когда ему захочется.

А его рука уже опустилась к ее груди, затем скользнула под короткую майку, расстегнула лифчик, и ладонь приняла вес освободившейся плоти. Как бы ни реагировало ее тело, эта реакция контролировалась отнюдь не рассудком.

– Господи, ты сводишь меня с ума, – прохрипел Филип. Второй рукой он провел вниз по ее спине и сжал округлую ягодицу. С недвусмысленным намерением он снова крепко прижал ее к себе, и у Джоан закружилась голова, когда она представила, чем все это непременно кончится.

– Филип… я не могу, – простонала она, прежде чем тело успело окончательно предать ее.

Он слегка отстранился – ровно настолько, чтобы прижаться лбом к ее лбу.

– Это то, чего ты хочешь, – с мукой в голосе произнес Филип. – То, чего хотим мы оба.

– Знаю, – чувствуя себя глубоко несчастной, прошептала она. – Но я не могу быть для тебя заменой Лори. Я понимаю: ты уже несколько недель не встречался с ней, и ты… ты…

– Сексуально неудовлетворен? – В его голосе слышалось что-то отдаленно похожее на насмешку.

– Да, – сморгнув непрошеную слезу, упрямо произнесла Джоан. Теперь она готова была бороться, если потребуется.

Филип внимательно посмотрел ей в глаза.

– Я не хочу развода.

Джоан смутилась. Что он хочет этим сказать? Что не будет разрывать их брак ради Криса?.. И станет содержать другую женщину на стороне?

– Я не…

– У нас с Лори все кончено, – мягко прервал ее Филип. – Тем утром, когда Кинни ворвался сюда, я пришел, чтобы сказать тебе об этом. Но со всеми этими откровениями леди Сибил, слезами Криса, не говоря уж о твоем исчезновении, у меня просто не было возможности все объяснить.

– Но… – Голова Джоан лихорадочно работала. – А как же Крис?

– Что Крис?

– Ну, тогда ты ведь еще не верил, что он твой сын, разве не так?

– Да, не верил, – со вздохом сожаления признался Филип. – Но тогда я уже понял, что ты слишком нужна мне и для меня вполне достаточно того, что он – твой сын.

Джоан изумленно смотрела на него.