Сети соблазна - Бэлоу Мэри. Страница 7

Мэдлин стала еще красивее, чем прежде. На самом деле она никогда не была необычайно красивой, но притягивала взгляды, потому что в лице ее были живость и жар. И потом, она принадлежала к тому редкому типу женщин, которые с годами становятся только совершеннее. В тот момент, когда он наконец посмотрел ей прямо в лицо, у него просто дух захватило.

И он держался с ней, как всегда, неуклюже.

Парнелл мог быть учтивым с кем угодно, только не с Мэдлин. И еще, наверное, не со своим отцом. Он смущенно посмотрел в сторону лорда Бэкворта. С тех пор как он вернулся, они почти не разговаривали. И он еще не решил, не будет ли лучше, чтобы так все и продолжалось.

– Они были очень любезны, правда, Джеймс? – Джин обернулась к нему. Два пятна, алевших на ее щеках, очень красили девушку.

– А почему бы нет? – спросил Парнелл, блеснув глазами. – Разве только если бы они приревновали к вашей красоте.

Ее лицо просияло от радости.

– Вы говорите глупости. Мисс Кэррингтон очень привлекательна, Джеймс. А леди Мэдлин настоящая красавица. Удивительно, что она вообще соизволила заметить меня. Она здесь вон с тем потрясающе красивым офицером?

– Кажется, да. А еще мне кажется, что мы должны наслаждаться прославленным сопрано. Музыка доставляет вам удовольствие, Джин?

Девушка обратила на него взгляд блестящих глаз и, понизив голос, сказала:

– Мне доставляет удовольствие каждое мгновение. Я стараюсь запомнить все, чтобы рассказать потом папе, Дункану и мисс Хендрикс.

Джеймс улыбнулся и погладил ее по руке, лежащей на его локте. А взглянув в сторону фортепьяно, увидел на другом конце зала Мэдлин, смотревшую на него. Она тоже улыбалась и похлопывала полковника веером по руке. Джеймс и Мэдлин быстро отвели глаза.

Графиня Эмберли уговорила мужа устроить обед и бал в честь возвращения ее брата в Англию. Сделать это было нетрудно, потому что граф почти ни в чем ей не отказывал. И все же Алекс было трудно просить об этом, ведь в глубине души граф был отшельником и не любил больших светских приемов.

– Только один разик, – сказала графиня, обвив руками шею мужа и глядя на него виноватыми глазами. – Джеймс вернулся домой, Эдмунд, и, судя по всему, уедет еще на несколько лет, а может, и навсегда.

– Если вы хотите, чтобы мы дали бал, – сказал он, – мы это сделаем, Алекс. Вам незачем убеждать меня.

– Я думаю, он, вернувшись в Канаду, возможно, женится на мисс Кэмерон, – предположила графиня, – она очень славная девушка, хотя и совсем молоденькая. Как вы думаете, они подходят друг другу?

– Понятия не имею, – ответил Эдмунд, – поскольку не склонен к сватовству. Одно мне известно: вы подходите мне.

– А выйдет ли Мэдлин за полковника Хакстэбля? – спросила Алекс. – Он просто великолепен, Эдмунд. Как по-твоему, они подходят друг другу?

Граф улыбнулся и поцеловал жену.

– Ступайте и составьте список гостей. В любом случае наш бал назовут балом года, потому что на нем будет объявлено о двух обручениях. Как насчет Анны и Чэмберса? А также Уолтера и мисс Митчелл? Я никого не забыл?

– Вы ужасный человек! – Она рассмеялась.

Независимо от того, нравится это ему или нет, обед и бал состоятся, довольно уныло размышлял Джеймс на следующее утро, выходя из детской вместе с Александрой.

– Вы привезете с собой мисс Кэмерон? – спросила его сестра. – Она очень мила, Джеймс.

– Ей нравится в Лондоне, – ответил он. – Я уверен, что возможность побывать на балу окрылит ее. Пошлите приглашения и ей, и ее брату, хорошо, Алекс?

Она посмотрела на брата и улыбнулась:

– Да, это будет правильно. Я слишком нетерпелива, да, Джеймс? Эдмунд всегда смеется надо мной и говорит, что я сделалась заядлой свахой, с тех пор как вышла замуж. Но что я могу поделать? Ведь мне хочется, чтобы все были так же счастливы, как и я! Я подумала, что мисс Кэмерон, возможно, та самая… Я ошиблась?

– Не знаю, – честно признался Джеймс. – Она мне нравится, Алекс. Пока это все.

– Ну ладно, – сказала сестра, кладя руки ему на плечи и подставляя щеку для прощального поцелуя, – я не стану жаловаться. Я слишком счастлива видеть, что ты снова ожил, Джеймс, и больше не смотришь на мир глазами циника, как то было четыре года назад. Я рада, что ты закрыл книгу прошлого.

Джеймс поцеловал сестру и вышел. И не менее чем в тысячный раз задался вопросом, правильно ли он поступил. Алекс ошибалась. Он не оставил прошлое, он запер его в глубине своего сознания, чтобы вернуться к жизни. Но с каждым днем, проведенным в Англии, прошлое все сильнее и сильнее давит на него.

Дуглас сказал, что Парнелл может взять отпуск, если пожелает. Джеймс хотел поехать в Йоркшир, но там не было ничего привлекательного. Даже в те годы, когда он жил в доме отца, уже став совершеннолетним, ему не разрешали участвовать в управлении имением.

А больше ехать туда незачем. Дора исчезла девять лет назад. Последние пять лет он тщетно пытался найти ее. Маловероятно, что он сможет отыскать ее теперь. И что он будет делать, если все же отыщет место ее пребывания? После того случая прошло девять лет.

Джеймс не разговаривал с отцом. Всякий раз, придя навестить Алекс, он убеждал себя, что договорится с отцом о времени, когда они смогут побыть наедине и откровенно побеседовать. Он должен поговорить с отцом. Может быть, ему станет легче.

Или, может быть, он проживет здесь лето и вернется назад в Канаду, чтобы снова запрятать все в такие глубины сознания, что это будет все равно что забыть.

Или, может быть, он женится на Джин и обоснуется с ней в Монреале. Ой может сделать и худшее. Гораздо худшее.

Джеймс снова задался вопросом, каким задавался и раньше: почему он может обдумывать женитьбу на Джин, но не на Мэдлин? Почему это так, ведь он в действительности волен жениться на любой женщине, но чувствует какую-то непреодолимую преграду, отделяющую его от Мэдлин…

Он не хочет разбираться в своих противоречивых чувствах к Мэдлин. Любовь, ненависть; восхищение, презрение; тоска, страх – как можно при этом думать об ухаживании и женитьбе? В то время как его отношения с Джин приятны и спокойны. Возможно, с обеих сторон здесь нет глубокой любви. Но привязанность гораздо более утешительное чувство, нежели любовь.

И вот теперь, когда он решил держаться подальше от Мэдлин, оказалось, что он обязан посетить бал в доме своей сестры. Лучшее, что он может сделать, наверное, – это то, в чем он стал настоящим мастером. Он должен держать свои мысли взаперти.

Мэдлин приняла решение. Она выйдет замуж за Джейсона Хакстэбля. Правда, он гвардейский офицер, а ее никогда особенно не привлекала участь солдатской жены. Странная мысль, наверное, если учесть, что в возрасте восемнадцати лет она чуть было не убежала с офицером на половинном жалованье и практически обручилась с лейтенантом всего год назад. Но тем не менее это так. По-хорошему она никогда бы не вышла за офицера.

Но было бы глупо отвергать ухаживания Джейсона. Вряд ли она сможет найти что-то лучшее. Он человек добрый и надежный. И ей нравится его общество.

А главное – ей давно пора замуж. Она должна найти мужа в самом скором времени. А если должна, то ничего лучше Джейсона не придумаешь. Больше того, она примет его предложение на балу у Эдмунда.

Поэтому Мэдлин нарядилась в платье цвета морской волны, которое берегла для особых случаев. И воодушевилась при мысли о том, что будущее ее наконец решится.

Она твердо решила хорошо провести этот вечер. Если бал – это спектакль, значит, она должна подготовить текст. Потому что полковник уже просил ее открыть с ним бал и во время танца всячески пытался увлечь ее к двери, а потом и дальше – в маленькую приемную рядом с бальным залом, пустующую в столь ранний час.

– А я думала, что офицеры – самые выносливые из смертных, – весело проговорила она. – Неужели у вас уже заболели ноги, Джейсон? Какой позор!

– Ноги у меня не болят, – отвечал он. – Дело в нетерпении. Я прекрасно понимаю, что должен был бы дождаться более позднего и романтического часа. Я знаю все о боевой тактике, но не о любовной. Я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж, Мэдлин. Вы согласны? Я вас обожаю.