Безмолвная - Герритсен Тесс. Страница 61

Сейчас он волнуется еще и из-за персонального следящего устройства, которое обнаружил на моей лодыжке. Он отключил его, сняв аккумулятор.

— На кого вы работаете? — спрашивает он. Он подносит устройство к моему лицу. — Кто за вами следил?

Несмотря на мою разбитую челюсть и распухшие губы, я нахожу силы ответить хриплым шепотом:

— Кое-кто, с кем тебе явно не хотелось бы встречаться. Но скоро придется.

— Не придется, если они не смогут вас найти. — Он бросает следящее устройство, и оно падает на пол со звуком сокрушившихся надежд. Я все еще была без сознания, когда он забрал его, поэтому не знаю, в какой момент устройство перестало работать. Может быть, задолго до того, как меня привезли сюда, а это означает, что меня никто не найдет. И здесь я умру.

Я даже не знаю, где нахожусь.

Мои запястья прикованы наручниками к скобам на стене. Под босыми ногами бетонный пол. Никакого освещения, кроме того, которым он светит мне в глаза, ни намека на солнечный свет, пробивающийся через окно. Возможно, сейчас ночь. Или, может быть, это место, куда никогда не проникает свет, откуда никто не услышит криков. Я щурюсь от яркого света, пытаясь рассмотреть это место, но существует лишь это ослепляющее сияние и тьма за его пределами. Мои руки подергиваются от желания схватиться за оружие, чтобы завершить то, чего я ждала так много лет.

— Вы ищете свой меч, не так ли? — говорит он и проводит лезвием на свету так, чтобы я могла это видеть. — Прекрасное оружие. Достаточно острое, чтобы отрубить пальцы, не приложив и толики усилий. Это им вы убили их? — Он взмахивает лезвием, и оно свистит у моего лица. — Слышал, ее рука была отрезана чисто. А его голова снесена одним ударом. Двое профессиональных убийц, и оба были застигнуты врасплох. — Он подносит лезвие к моей шее, прижимая его так сильно, что пульсирующая вена заставляет металл вибрировать. — Может, нам стоит посмотреть, что этот меч сделает с вашимгорлом?

Я не шевелюсь, мой взгляд сосредоточен на черном овале его лица. Я уже примирилась с мыслью о смерти, поэтому готова к ней. По правде говоря, я была готова умереть еще девятнадцать лет назад и взмах клинка освободит меня, чтобы я, наконец-то, смогла присоединиться к своему мужу. Эту встречу я откладывала только из-за незаконченного дела. Поэтому сейчас я чувствую не страх, а сожаление, что мне это не удалось. Что этот человек никогда не ощутит прикосновение моего меча к своему горлу.

— Той ночью в «Красном фениксе» остался свидетель, — говорит он. — Кто это был?

— Ты и правда думаешь, что я бы тебе рассказала?

— Значит, кто-то все же был.

— И он никогда не забудет.

Меч глубже вжался в мою шею.

— Назовите мне имя.

— Ты все равно убьешь меня. Зачем бы мне это делать?

Долгое молчание, затем он отодвигает клинок от моей кожи.

— Давайте заключим сделку, — произносит он спокойно. — Вы скажете мне, кем был этот свидетель. А я расскажу, что произошло с вашей дочерью.

Я пытаюсь осознать то, что он только что сказал, но тьма внезапно закружилась вокруг меня, а пол будто растворился под ногами. Он видит мое замешательство и смеется.

— Вы и понятия не имели, что все это случилось из-за нее. Лора, так ее звали? Ей было около четырнадцати. Я помню ее, потому что она была первой, кого я выбрал. Прелестная крошка. Длинные черные волосы, узкие бедра. И такая доверчивая. Было нетрудно уговорить ее сесть в машину. Она тащила все эти тяжеленные книги и свою скрипку, и была благодарна, когда я предложил подвезти ее до дома. Все это было невероятно просто, потому что я был другом.

— Я тебе не верю.

— Зачем мне лгать?

— Тогда скажи мне, где она.

— Сначала назовите свидетеля. Скажите мне, кто был тогда в «Красном фениксе». Тогда я расскажу вам, что случилось с Лорой.

Я все еще пытаюсь справиться с этим откровением, стараюсь понять, откуда этот мужчина знает о судьбе моей дочери. Она исчезла за два года до того, как мой муж умер при перестрелке. Я никогда не предполагала, что между этими двумя событиями существует связь. Считала, что судьба просто нанесла двойной удар, некое кармическое наказание за поступки, совершенные в прошлой жизни.

— Она была такой талантливой девочкой, — говорит вкрадчивый голос. — В то воскресенье мы репетировали, и я понял, что хочу ее. Концерт Вивальди для двух скрипок с оркестром. Вы помните, как она разучивала его?

Его слова разносят мое сердце на осколки, точно взрыв, потому что теперь я знаю, он говорит правду. Он слышал, как играет моя дочь. Он знает, что с ней произошло.

— Назовите мне имя свидетеля, — повторяет он.

— Все, что я тебе скажу, — спокойно произношу я, — это то, что ты покойник.

Удар обрушивается без предупреждения, такой сильный, что моя голова откидывается назад и череп ударяется о стену. Сквозь шум в ушах я слышу, как он говорит мне слова, которых я не хочу слышать.

— Она продержалась семь или восемь недель. Дольше, чем другие. Она казалась хрупкой, но да, она была сильной. Подумайте об этом, миссис Фэнг. Целых два месяца пока полиция разыскивала ее, она все еще оставалась жива. Просила отпустить ее домой к своей мамочке.

Мое самообладание разбивается вдребезги. Я не могу сдержать слез, не могу подавить рыданий, которые сотрясают мое тело. Они звучат, словно вопли раненого животного, дико и чужеродно.

— Я могу положить этому конец, миссис Фэнг, — говорит он. — Могу ответить на вопрос, мучивший вас все эти годы. Куда подевалась Лора? — Он наклоняется ближе. Хотя я не могу разглядеть лица, но чувствую его запах, полный агрессии. — Скажите мне то, что я хочу узнать, и я дам вам успокоение.

Все происходит прежде, чем я успеваю даже подумать об этом, дикая реакция, удивившая нас обоих. Он отдергивается, задыхаясь от отвращения, пока стирает плевок со своего лица. Я ожидаю еще одного удара и готовлю себя к боли.

Ничего не происходит. Вместо этого он наклоняется и подбирает мое устройство слежения, которое ранее швырнул на пол. Он машет им перед моим лицом.

— На самом деле вы мне не нужны, — говорит он. — Все, что необходимо сделать — это заменить аккумулятор и снова включить его. И мне останется только подождать и посмотреть, кто придет.

Он выходит из комнаты. Я слышу, как захлопывается дверь, и шаги поднимаются по ступеням.

Горе — мой единственный спутник, терзает меня острыми как бритва зубами так, что я рыдаю и выкручиваю наручники, сдирая кожу на запястьях. Моя дочь была у него. Он удерживал ее. Я вспоминаю ночи после исчезновения Лоры, когда мой муж и я обнимали друг друга, не осмеливаясь произнести вслух то, о чем думали. Что, если она мертва?Теперь я понимаю, что реальность была намного хуже всего, что мы могли себе вообразить: она все еще оставалась жива. Что все эти два месяца, пока Джеймс и я чувствовали, как умирает надежда и на ее место приходит отчаяние, наша Лора все еще дышала. Все еще страдала.

Я оседаю, совершенно изнуренная, и мои крики стихают до завываний. Безумная мысль заставляет меня онеметь. Опираясь о бетонную стену, я пытаюсь соединить только что сказанное им с тем, что я уже знала: спустя два года после исчезновения дочери мой муж и еще четыре человека были убиты в ресторане «Красный феникс». Как эти события могли быть связаны и что их объединяло? Этого он так и не объяснил.

Я изо всех сил стараюсь вспомнить все, что он говорил, выискивая подсказки через пелену горя. Внезапно одно предложение всплывает в моей голове, слова, мгновенно заморозившие кровь в моих венах.

Она продержалась семь или восемь недель. Дольше, чем другие.

В моей голове зарождается осознание. Другие.

Моя дочь была не единственной.

Глава тридцать пятая

Что узнал детектив Ингерсолл и почему его за это убили?

Этот вопрос мучил Джейн в конце дня, пока она сидела и просматривала записи об убийстве Ингерсолла. На ее столе были разложены фотографии с места преступления, баллистические и трасологические [74]отчеты, списки вызовов с сотового и стационарного телефонов Ингерсолла и выписки с его банковской карты. По словам Донохью, заказ на убийство Ингерсолла поступил несколько недель назад, сразу после того, как он начал задавать вопросы о пропавших девочках. Все случаи были давними исчезновениями в пределах штата Массачусетс. Она посмотрела на фотографию тела Ингерсолла и подумала: Что за чудовище ты разбудил?