Насмерть - Громов Борис Николаевич. Страница 18

— Что, Миша, как сам? Как жизнь, какие планы? — присаживается на свободный стул Исмагилов.

— Да нормально все, устроились, обжились, — я широким жестом обвожу свой небольшой кабинет. — Вот, думал в самое ближайшее время назад в Червленную скататься. Дела у меня там важные. А назад уже с молодой женой. Надеюсь, ей тут понравится.

Олег как-то уж очень пристально смотрит на меня, а потом показывает глазами на Курсанта. Понятно…

— Так, Толян, — беззаботно подмигиваю я Курсанту, — с машинами потом разберемся, время терпит. Дуй в столовую, скажи, пусть сообразят на ужин чего-нибудь этакого, праздничного. Не каждый день к нам такие важные гости приезжают.

Толя понятливо кивает и, крепко пожав Исмагилову руку и, по кавказскому обычаю, слегка приобняв его, ломится выполнять распоряжение. Кто бы сомневался, вкусно и обильно покушать наш Толя любит! Впрочем, давайте смотреть правде в глаза — не он один…

Едва за напарником закрывается дверь, сразу перехожу на деловой тон.

— Ну, что, контрразведка, зачем пожаловал? Что на этот раз понадобилось Родине? Снова где-то стоять насмерть нерушимой стеной? От полутора до двух суток по предварительным расчетам…

— Злой ты, Тюкалов, — неодобрительно качает головой Олег, — недобрый. Я к нему в гости через всю республику ехал, а он, не накормив, не напоив, в баньке не попарив, с ходу о делах.

— Олег, не обижайся, — чуть сбавил обороты я, — но в то, что ты просто так в гости заехал, уж прости, не верю. Я очень рад тебя видеть и приезд твой мы вечером отметим по полной программе, не сомневайся! Но ты тут по делу, даже отрицать не пытайся. Если бы просто сильно соскучился или сказать чего хотел — так для этого телефонная связь есть или телеграф. Ежели что важное и не для всяких ушей — радиосвязь в режиме ЗАС… ^[31]А уж если сам приехал, значит, что-то экстраординарное у тебя к нам. Ну, или ко мне… Хотя, вряд ли, сам по себе, в гордом одиночестве я особого интереса для контрразведки не представляю. Значит, ко всему отряду у тебя дело. А уж если присовокупить к этому последние… Ну, скажем так, странные события, то вырисовывается не самая радужная и беззаботная для нас картинка.

— А чего такого странного в этих ваших событиях? Взяли груз контрабанды, заказчиков уконтрапупили, исполнителей даже частично повязали. В порядке ж все!

— Угу, в полном. Только часть груза уж больно подозрительная и странная. Мало того, оказывается, мне про то, что это вообще такое было — даже и знать не положено. Но и это еще не самое-самое.

— А что тогда самое? — прищурившись, интересуется Олег.

— То, что мне до сих пор непонятно, чем бредуны собирались расплачиваться и на чем товар вывозить. Или господин Модякин им еще и свой грузовик загнать хотел, пользуясь случаем? Не исключаю такой возможности, но тогда бредуны ему еще больше отстегнуть должны были. А мы при них только и нашли, что мелочь кое-какую, так, чисто на карманные расходы. На круг даже на покупку одного приличного автомата в «Ратнике» не хватило бы. Не кажется тебе это подозрительным?

— В очередной раз убеждаюсь, что аналитическими способностями тебя бог не обделил. Как один мой знакомец говаривать любит: «Слишком умный стал, стрелять пора».

— Что, неужто за этим и приехал?

— Тьфу на тебя! Ляпнешь тоже! — морщится Исмагилов в притворном неодобрении. — Ладно, не буду вокруг да около бродить, скажу напрямую — по бредунам я пока ничего не скажу, а вот со свадьбой тебе, Николаич, придется немного обождать.

Вот так, значит? Блин, какое ж счастье, что я о своей задумке с моим скорым приездом в Червленную и свадьбой Насте сообщить не успел! Сюрприз сделать хотел. Теперь, похоже, сюрприз здорово откладывается. Но хоть солнце мое голубоглазое не расстроится. Я, внутренне подобравшись, вопросительно смотрю на Олега.

— Есть новое задание. Очень хорошо оплачиваемое, но очень серьезное и опасное. Не для всей роты, группа нужна человек в тридцать — тридцать пять, но самых лучших. Остальные бойцы твоего отряда продолжат нести службу тут. Понятно, что придется им сложнее, восемьдесят человек — это не сто десять, но так и остальные не на чай с баранками отзываются.

— Это при условии, что я дам согласие… — немного осаживаю я контрразведчика.

Нет, Олег мужик правильный и надежный, но садиться себе на шею нельзя позволять никому. Я сейчас наемник, Вольный Стрелок. Хочу — берусь за контракт, не хочу — не берусь. Мне, как какому-нибудь летехе-взводному, приказ не отдашь. Я сам себе начальник.

— Именно, — тяжко вздохнув, соглашается мой собеседник. — Но я очень надеюсь, что ты согласишься. Вот веришь, нет, вопрос о твоей кандидатуре на самом верху решался.

— Ну, надо же, — в притворном восхищении тяну я. — Какая честь! Постараюсь оправдать. А в чем подвох-то?

— Что, прямо вот сейчас рассказывать? Слушай, Миш, я только что приехал. Устал, как пес. Мне бы, честное слово, пожрать чего да помыться сначала. Ну, где твое гостеприимство? Расскажу я все, и не только тебе, все равно с командованием Бригады координироваться придется. Вот, чтобы сто раз одно и то же не пересказывать, оповещу тебя и Лапшина разом.

— Прости, Олег, зарапортовался. Сейчас я тебе какой-нибудь легкий перекусон перед праздничным ужином соображу. Чайку вскипячу, бутербродов настругаю. Душевая у нас постоянно работает, а вот если в баньку, то часика четыре подождать придется.

— Нет, отказаться от бани я сейчас не смогу. Так что, можно и подождать. Что ты там, кстати, про чай и бутеры говорил?

— Момент! — Я достаю из шкафа небольшую электроплитку, чайник и сахарницу с крупно наколотым коричневатым сахаром, а потом из соседнего ящика на свет божий появляются свежий, только утром купленный в маленькой пекарне, по дороге на службу, батон, примерно четверть круга желтого ноздреватого сыра и кусок копченого мяса.

— Вот, другое дело, с довольным видом потер ладони Исмагилов. — А то накинулся с ходу, как ирод какой: «Происки кровавой гэбни, кругом враги…», а покормить старого друга — не судьба была.

— Ты не выпендривайся, а лучше нарезать помоги, я не Шива, у меня не шесть рук, — протягиваю Олегу нож. — Заодно рассказывай, какие дома новости.

— У Шивы рук всего четыре, умник! Да какие там новости… — отмахивается, ухмыляясь, хитрый татарин. — Так, по мелочам все больше… Станицу восстанавливают, в Ханкале гарнизон увеличили наконец-то, танков дали всего пять, зато бронетранспортеров пригнали аж два десятка, новеньких, только с завода. На модернизированные БТР-152 похожи сильно, но намного мощнее и комфортнее. Морда у них прикольная такая, народ их сразу «свинобразами» окрестил. У Сергеича в «Ратнике» новая фишка — производство «глушаков» наладил и боеприпасов к ним. Говорят — неплохо идут, в основном вояки берут, что через нас на фронт едут. Абы плохо — свой ПБС иметь? А, вот еще новость — Ильяс твой, Байсаров, приподнялся здорово. Он ведь в горах на бывшей территории Непримиримых сейчас самая серьезная, если не сказать — единственная, сила. В других-то тейпах даже намека на вооруженные отряды не осталось. С Ханкалой уже контакты наводит официально, да и выше заглядывает…

— Вы, Олежек, построже с ним, но и палку не перегибайте. Он мужик правильный, но на своей волне. В набеги не ходил только потому, что сам это неправильным считал. Мне помог, потому долг чести за ним был, ну и в память о былой дружбе. В остальном же он ни под кого гнуться не будет. То, что против Югороссии не воевал, когда остальные воевали, — лишнее тому доказательство. Так что, если с ним лишнего заигрывать — сядет с наглой физиономией на шею. Оно вам надо? Проходили уже, хватит! Со строгостью переусердствуете — обидится. А противник он очень серьезный, я его людей в деле видел.

— Сообщу о твоих выводах, но, думаю, в аналитическом у нас тоже не дураки сидят и все уже поняли и просчитали.

— Слушай, — не выдерживаю я, — может, хватит уже? Неужели не понимаешь, каких новостей я от тебя жду?

— Да все я понимаю, — хитро щурится Олег. — На вот, все тебе интересные новости, сам читай, Настя письмо передала…