Осколки чужой жизни (СИ) - Волхова Ульяна "Люлёк". Страница 20

Так я представляла, сколько труда Дереку стояло проявить себя, пробиться, занять то место, которое он занял. Какие чувства в нём бурлили, когда он достигал свои цели, когда он побеждал, когда на него, на человека, который совсем недавно не имел ничего, смотрели с восхищением, уважением, завистью…

И это всё, вернее не всё, но многое у него отнимали!

Ситуация ещё больше обострялась тем, что ответственность, постоянный анализ, чувство власти, положение и статус ему нравились. Дерек, в отличие от меня, был на своём месте — и вот его смещали…

Что ж, нетрудно догадаться, что на самом деле было у него на душе.

Обрывок третий: характер Дерека.

Этот человек никогда и ничего не делал просто так. Всё имело свой смысл. Кстати, этому меня он тоже учил…

Не нужно быть гением, чтобы, используя эти небольшие зацепки, прийти к выводу, что Дерек что-то задумал, и для этой задумки, этой цели нужно именно такое поведение, именно это действие…

И я догадываюсь чего добивался мужчина, скорее даже знаю.

— Что это было? — повторяю я свой вопрос, ни на каплю не смягчив голос. В правдивом ответе я не нуждаюсь: правду я знаю — она мне неинтересна. Мне интересна ложь. Та ложь, с помощью которой сейчас будут выкручиваться, пытаться достичь своей цели… Вот только я в неё не поверю.

Дерек никогда не был дураком, поэтому он быстро понял, что где-то просчитался, но где не знал, поэтому выдал подготовленную версию событий максимально правдоподобным тоном, на какой только был способен, ведь менять непонятно что, на неизвестно что, явно идея, обречённая на неудачу, а так есть шанс, пусть и небольшой, что пройдёт.

— Ялина, — начал бархатный голос. — я прошу прощения…

«Уже хорошо», — мысленно усмехнулась я.

— Не знаю, что на меня нашло… — продолжал голос.

«Ещё лучше», — не унималась внутренняя язва.

— Просто как представил, что долго не увижу… Просто осознал, что ты замуж выходишь — всё в голове мгновенно помутилось. Решил хоть что-то сделать, хоть что-то… даже глупость, но сделать иначе жалел бы всю жизнь. И вот попытался! — заявил мужчина.

Прекрасно, просто замечательно… Вот только ты, Дерек, всегда слишком трезв. Голова у таких, как ты, всегда холодна, а взгляд не мутнеет. Но как же ты хорошо меня знаешь! Знаешь, что я не люблю пышных, напыщенных фраз и невыполнимых клятв, обещаний… И Обошёлся без них, молодец. Знал, что я в какой-то степени идеалистка и несколько романтична…

Сам же выхватил у меня сборник детских сказок со счастливым концом, который я, смущаясь, пыталась спрятать…

Не хотела казаться в твоих глазах глупой или смешной, но и в этой маленькой радости себе отказать не могла. Читала, читаю и буду читать, когда так тяжело, что хочется забиться в какую-нибудь каморку, обнять коленки руками и плакать-плакать, а сказки не дают, отвлекают, заставляют верить в лучшее, на что-то надеяться. И пусть я выросла, всё равно, читала, пряталась в те свободные минуты, которые у меня были, от себя и от реальности.

Ты забрал у меня книжку, посмотрел на яркую обложку, прочёл название и перевёл на меня удивлённо-поражённый взгляд, а я, сама не ожидая от себя, начала оправдываться:

— Здесь настоящая мудрость. — говорила я, строго и уверена смотря на тебя. — Стремление к чему-то светлому, справедливому, лучшему. Многому можно научится…

Я всё это сказала, не обманув ни одним словом, ты же, Дерек, легко усмехнулся и ответил:

— Хорошо, пусть будет так. — и отдал мне книгу.

Дерек, ты слишком хорошо меня знаешь, поэтому и этот удар, по сути предательство, невероятно болезнен.

Но я стою, не отвожу взгляд, даже улыбаюсь, делаю вид, что верю каждому слову — и ты расслабляешься, но зря, ведь на самом деле, Дерек, ты ничего не понимаешь.

Не понимаешь, что проиграл, провалился. Ты никогда не достигнешь своей цели, какой бы она не была. Обещаю, а я всегда держу обещания: я же Аларская…

Дерек закончил изъяснятся, протянул по направлению ко мне открытую ладонь, словно приглашая подойти поближе. И я подошла… Сделала ровно один шаг и остановилась, чтобы смотря прямо в глаза сказать:

— Спасибо. — я ни на йоту не испытывала чувства благодарности, но у нас принято благодарить за нежные чувства. И пусть Дерек напрямую о них не говорил, но он точно знал, как я буду это интерпретировать. Основы игр словами в меня заложил тоже он, остальные преподаватели лишь совершенствовали…

Я улыбнулась и сладеньким голосом продолжила:

— Спасибо, тебе, Дерек, за твои чувства. Вот только почему ты о них заговорил именно сейчас? — дала ему возможность сказать всё же правду и сохранить, хоть какую-то теплоту в наших отношениях, но он её не воспользовался. И я знала, что будет именно так, но, всё равно, дала этот ничтожный по своей сути шанс.

— Всё навалилось — и передо мной словно пелена пала. — сказал Дерек то же самое, но другими словами.

— То есть, взрослый мужчина решил бросить на плечи молодой девушки груз ответственности. Он знал, что вместе им быть не судьба. Знал, что она никогда не позволит ему, благодаря своим принципам и воспитанию, стать кем-то ближе, чем друг… Но всё же решил наградить её чувством ответственности за несчастливую любовь. Зачем? — меня попытались прервать, но я продолжила философстасовать. — Ему нужно её чувство вины, ведь им так легко манипулировать и заставлять действовать так, как это выгодно кукловоду. Например, с помощью чувства вины можно заставить вернуть бывшие положение и должность, как только появится такая возможность. Не так ли?

Дерек молчал, но что-то в его глазах промелькнула, заставляя поверить, что я была права.

— Шах — и- мат, друг. Вернее, бывший. — бросила я, на мгновение закрывая глаза, пытаясь понять, когда Дерек успел измениться. Когда из неплохого человека стал тем, кто ради власти, ради своих меркантильных целей может переступить через меня. Причём ладно, если бы он попросил, я бы всё поняла и не осудила, но так в тихую, пытаясь играть… Нет, этого я простить не могла: в моей жизни и так достаточно людей, для которых я всего лишь фигурка на шахматной доске. Поэтому я и ценила душевную теплоту, искренность, неравнодушие превыше всего. Да, я, можно сказать, смирилась с браком с его Высочеством только потому, что он мне не врал! Гидеон не обманывал, не играл, просто ставил перед действительностью такой, какая она есть… Это было единственное, что позволяло нам сосуществовать! И я ему за это благодарна, а Дерек… Вдруг пришла мысль, что может я и не знала этого мужчину… Он же ничего не помнил, а сейчас, спустя столько лет, начала выходить внутренняя суть, долго дремавшее где-то.

Неважно, я могу искать какие угодно объяснения — это ничего не изменит.

Захотелось сделать больно. И я сделала, сказав правду:

— Самое смешное, что я изначально хотела сделать так, как ты и добивался, но твой ужасный спектакль всё изменил. Я больше тебе не доверяю, Дерек, и пальцем о палец не пошевелю, чтобы хоть как-то тебе помочь, вернуть тебя на прежнее место… Так что, строй новую карьеру, там я тебе мешать не буду, но особый надзор устрою, чтобы со злости не наворотил дел. Это всё. Большего ты сейчас не стоишь. — закончила я. Мой голос с приговором звучал ровно. Это было несложно, ведь всё внутри у меня за этот час превратилось в ледяную пустыню. Было холодно, мерзко и как-то грязно.

И может быть поэтому с небес стал падать дождь, но мы не поспешили в укрытие. Дерек и я просто стояли и смотрели друг другу в глаза. Два человека, когда-то такие близкие, а теперь безумно чужие.

В небе появились первые вспышки молнии, но мы стояли, не отводя взгляды. Грянул гром — мы стояли, тогда снова ударила молния, коснувшись земли, прямо по середине дистанции, разделявшей меня и Дерека — только после этого мы отскочили в сторону, увеличив расстояние между нами.

И не зря, потому что перед нашими лицами появился Создатель.