Питомец (СИ) - Сапегин Александр Павлович. Страница 23

О, этот чудесный запах свободы и чистого, свежего воздуха, он казался прекрасным ароматом по сравнению с вонью рыбки, что наверняка будет слопана кем-то. Хм, поделом, нечего драконов жрать, это вам не фунт изюма слопать. Так, о чём я думаю? Почему это мою добычу должен оприходовать кто-то другой? Непорядок, пока не будет набита утроба, ни с кем делиться не собираюсь.

Представив в передних лапах виртуальные нож и вилку, я, с мысленным криком "Итадакимас!", вгрызаюсь в податливую плоть дёрнувшейся рыбины...

Эйса четвёртая, свадебная.

Рурговы невесты.

Быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается. Дни летели за днями. Не успел ваш покорный слуга глазом моргнуть, как дубок, выбранный для календаря, обзавёлся тридцаткой глубоких царапин, потом ещё одной, вскоре счёт подошёл к серёдке третьего месяца. Что сказать - таки прижился я на озёрном бережку, пришёлся к месту и экологической нише.

Крылья зажили к исходу второй недели добровольной робинзонады. С той поры житуха подросшего дракончика приобрела другой коленкор. Да-да, вы не ослышались, к исходу первого месяца затворничества Дэсус бы сто раз наперёд подумал, прежде чем шикнуть в мою сторону. Неудивительно, ведь отражение в озере стало в два раза больше, да и поправился я на "деревенских" харчах. Свежинка с пылу, с жару - это вам не сублимированная говядина. Зайцы, суслики, мыши, древесные крысы, птицы, змеи, порядочно разнообразили рацион лесного скитальца. Бывало, конечно, что денёк-другой приходилось выслушивать музыкальные трели пустого желудка, но Фортуна не забывала подопечного надолго, подкидывая добычу.

Получив небо в распоряжение, я озаботился скитом. Должен же я где-то жить? А то всё на дереве, да на дереве. Не комильфо, однако, тем паче на семнадцатый день от прибытия к благословенным берегам, "Робинзон Крузо" нос к носу столкнулся с большой полосатой киской. На глазок, весу в кошечке было больше центнера, что нисколько не мешало ей лазать по деревьям и ловко перепрыгивать с ветки на ветку. Эдакая помесь тигра и ягуара гимнастического пошиба. Гимнастка, блин... Не знаю, как его или её кличут, пусть будет тигруяром. Прилетаю я, понимаешь, с охоты..., удачно так слетал, крылья к тому же размял, а то они после крючков и заусенец несколько атрофировались..., э-э-э, я о маховых мышцах, если кто не понял. Так, о чём я? А, прилетаю я, значит, с охоты, в лапах тащу добычу - помесь кролика и суслика. Нечто среднее, эндемического названия опять не ведаю, то есть не знаю. Назовём его крусликом. Тащу я, значит, этого круслика на любимую ветку любимого дерева, представляя, как буду драть упитанное тельце ещё живого грызуна... М-м-м, тёплая кровь, парное мясцо. Амброзия! Опускаюсь на посадочную площадку без буквы "Т", всё-таки я не истребитель, дерево мало напоминает авианосец или аэродром, хотя мысль намалевать отожжённой головёшкой посадочные знаки меня посещала. А что? По-приколу! То-то аборигены удивятся, если найдут. Опять я отвлёкся. Только-только я уцепился за кору задними лапами, как ветви передо мной разъехались, явив взору ошарашенную морду тигруяра. Кошак припух от радости, обрадовавшись внезапному перекусу. Я, от неожиданности прирос к дереву. Ничего себе встреча, и почему я не почувствовал гостя? Круслик, которого я обнимал передними лапами, и вроде бы смирившийся со своей печальной участью, углядев довольную морду хищника, прерывисто заверещал, прощаясь с жизнью. Полосатая тварь рыкнула во всю глотку. От страха я выпустил живой харч и на полном автомате зарядил по площадям россыпью шаров концентрированного страха. Вот так - от страха долбанул страхом. Тигруяр захлебнулся рыком, подался назад и сверзился с ветки. Я было размечтался о том, чтобы он расшиб себе бошку, но пролетев десять метров, полосатик упал на четыре лапы и задал стрекача. Только я его и видел. Не прекращая истошно верещать, круслик обделался жидким и сбился в дрожащий комок. Пахло от грызуна немилосердно, аж глаза резало. Есть ЭТО моментально перехотелось. Брезгливость победила инстинкты. Заткнув нос и плюнув на обгадившуюся тварюшку, я перелетел на другое дерево. Нет, это же надо суметь так испортить аппетит! Пусть сам спускается, засранец. Через час желудок напомнил о себе звонкой трелью из утробы, но "американская вонючка" к тому времени уже удачно сделала ноги. Спустилась как-то. Пришлось довольствоваться ящерицей, пойманной на каменистых кручах утёса. Жуя отбросившую (в прямом смысле слова) хвост мелочь, я углядел летучих мышей, вылетевших на промысел. Мыши кружили над широким уступом, примыкающим к отвесной стене. Это "ж-ж-ж" неспроста, решил я и проверил догадку. Сухопутных подходов к выбранному жилищу не было, а квартирантов пришлось уговаривать покинуть "помещение". Небольшая колония летучих мышей, по-первости, не хотела покидать нажитой поколениями предков угол, пришлось популярно объяснять, кто ныне в доме хозяин. Небольшой волны страха оказалось достаточно. В конечном итоге бывшие домовладельцы и я спраздновали новоселье. Личная пещера куда как надёжней базы на дереве. Впрочем, рукокрылые недалеко ушли, перебравшись в соседние апартаменты. В десяти метрах ниже был ещё один отнорок, промытый водой - пещерка размером поменьше, переданной мне во владение, вот туда они и свалили.

Общеизвестно, что труд из обезьяны сделал человека! Повезло ей, жаль не получилось из дракона антропоморфной личности, а ведь я гораздо умнее макаки. Уф, устал я пахать, как папа Карло! Два дня улетело на чистку гуано, ещё неделя на обустройство "квартирки" и очага, благо со спичками никаких проблем нет и не предвидится. На оформление лежанки пришлось нагрызть множество веток, из которых я сплёл подобие корзины, дно которой устилала солома, а также перья и пух пойманных и сожранных птиц. Уф, хорошо бобрам, а я чуть зубы не сточил и дёсны в кровь разнёс. Кто же не любит комфорт? Многие потакают своим мелким слабостям, вот и я решил посибаритствовать на "гагачьем" пуху. В порыве вдохновения мечталось о золоте. Настоящие драконы просто обязаны возлежать на груде сокровищ, но раз некто чёрный беднее церковной мыши, придётся ему повременить с мечтами о презренном металле. Не всё сразу. В углу пещерки нашли приют дровишки для очага. Оставался вопрос с дверью или занавесью на вход, да ещё бы неплохо подошли кадки с фикусами и телевизор на стену. Вы не знаете, где в средневековье можно раздобыть телевизор? Не знаете, печально. Хреново без телевизора. Я ведь "Доктор Кто" в прошлой жизни не досмотрел и "Игры престолов". Обидно. Через несколько дней бессмысленного созерцания голых стен, в голову стрельнула идея...

Пять раз дневное светило выпрыгивало из вод на востоке и ныряло за скалы и макушки вековых деревьев западного берега, который за прошедшее время нисколько не изменился. Паруса рыбацких лодок мелькали вдали, но по недомыслию богов или, наоборот - по домыслию, ни один из них не отразился в водах заливчика, где завершился жизненный путь рыбы-неудачницы. Может, оно и к лучшему, мне ведь ничего не известно о путях миграции рыбы, вдруг её косяки сюда заходят в определённые сезоны? Почему я так беспокоюсь о рыбе и тех, кто её промышляет? Ответ прост, как пять копеек - километрах в семнадцати-двадцати на восток от моего прибежища на берегу впадающей в озеро полноводной реки (вполне возможно, что именно по ней приплыл в сие море мой непотопляемый авианосец) примостилась приличная деревня за сотню дворов. Место обжито, через сопки к поселению весело сбегает наезженная дорога. Летая на разведку, высотный разведчик, кроме рыбацких фелюг, несколько раз замечал гребные купеческие галеры, идущие вверх по течению. На пустое место толстобрюхие торгаши путь держать не будут. Значит, если топать к истоку, то стопроцентно набредёшь на посёлки либо города. Да, озеро не изменилось, воды его, по-прежнему, то хмуры, то обманчиво прозрачны, зато стены моей пещерки украсились портретами трёх девочек. Особенно удачно удались дочки. Поразительно, сам от себя не ожидал подобных художественных талантов. Третий портрет смотрелся немного корявенько, у Лилины чуть смазалась левая бровь, и губы вышли несколько кривоватыми, но тут уже неровности рельефа помешали. Ничего не попишешь.