Любовь всемогущая - Грант Донна. Страница 21

Насколько Брок мог судить, разглядывая их с высоты, вирранов было двенадцать. Он мог, конечно, разделаться с ними, однако на это ушло бы много времени, особенно если они рассыплются в разные стороны, как это случилось в прошлый раз. Или же он мог плюнуть на все, вернуться к Соне и той же ночью отнести ее в замок. Брок раздумывал недолго. Бросив на вирранов прощальный взгляд, он повернул назад.

Соня устало потерла затекшую поясницу. Она уже потеряла счет заштопанным ею вещам, а обрадованная Джин все таскала наверх охапку за охапкой, кидала ей на колени и забирала то, что Соня успела привести в порядок. Работа помогла ей убить время, но лишь только солнце начало клониться к горизонту, как шитье стало валиться у Сони из рук. От каждого звука она вздрагивала, а едва услышав снаружи шум, кидалась к окну.

Джин принесла ей на подносе ужин, но Соня так и не смогла заставить себя проглотить ни кусочка. Отодвинув поднос в сторону, она решила, что подождет Брока. Часы текли медленно, Брока все не было, и Соню охватила паника. Она по-прежнему вздрагивала от каждого шума, но избегала приближаться к окну, за которым мог притаиться вернувшийся за ней вирран.

Отложив в сторону тунику, которую взялась зашивать, Соня уселась за стол. В животе забурчало от голода. Она понимала, что нужно поесть. Если Брок не вернется к утру, она сама отправится в замок.

Соня принялась неохотно жевать, с трудом пропихивая в себя кусок за куском и не ощущая вкуса пищи. Все ее мысли были с Броком. Где он сейчас? Почему его нет так долго? Неужели попал в лапы к Дейрдре? Или ранен? Хотя с помощью своей силы он легко мог исцелиться, Соня уже успела понять, что есть нечто такое, с чем даже древние боги кельтов не в силах справиться, — магия.

Как много вопросов! А ответов у нее нет. Ощущение собственной беспомощности и неизвестность сводили ее с ума.

Соня отодвинула поднос и снова встала у окна. Время уже близилось к полуночи. Ветер разогнал облака, небо было чистым, но сколько ни вглядывалась Соня, Брока не было видно.

Окно ее комнаты выходило на деревню, но в домах уже не горел ни один огонек, и Соня при всем своем желании не могла ничего разглядеть. Если во мраке и прятались вирраны, она их не видела, но это вовсе не значило, что их тут нет. Перегнувшись через подоконник, она заметила темные силуэты нескольких мужчин и сообразила, что это и есть те, кого Джин наняла охранять трактир. Казалось, их присутствие должно было успокоить Соню, но она понимала, что если на трактир нападут, всех их ждет неминуемая смерть. И от этого ей стало еще тяжелее.

Огонь в камине успел превратиться в жалкую кучку тлеющих углей, но Соня не решилась развести его заново. Темнота стала ее союзником. Если появятся вирраны, в темноте ей будет легче защищаться. А она не намерена сдаваться без борьбы.

Простояв у окна не меньше часа, Соня почувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Она подтащила к подоконнику тяжелое кресло, уселась и снова принялась ждать. Соня устала и измучилась от тревоги, но дала себе слово, что дождется Брока.

Жаль, что она не может воспользоваться магией, чтобы еще раз поговорить с деревьями. Может, они смогли бы поведать ей, что с ним? А еще деревья могли бы сказать, не бродят ли поблизости вирраны. Но теперь, без магии, это невозможно.

Теперь она не может ни исцелить, ни защитить себя. Как пользоваться кинжалом, который оставил ей Брок, она тоже не знает. Выходит, она совершенно беззащитна. Но это не значит, что она не попробует любой ценой добраться до замка.

Размотав повязку на руке, Соня принялась разглядывать рану. К счастью, теперь она уже не сочилась гноем. Можно было надеяться, что рана затянется, только вот случится это не скоро. Если магия по-прежнему с ней, как уверял ее Брок, почему бы не попробовать ею воспользоваться?

— Ладно, посмотрим, — пробормотала Соня.

Раньше процесс исцеления начинался сам собой — еще до того, как она успевала об этом подумать. Возможно, теперь все будет по-другому — так, как бывало, когда она пыталась исцелить не себя, а кого-то еще. В таких случаях ей сначала нужно было сосредоточиться.

Положив правую руку поверх левой, Соня зажмурилась. Она попыталась представить себе, как магия копится внутри ее, как она поднимается волной, стекает по руке, струится к кончикам пальцев, заставляя их пульсировать, — так, как делала это бесчисленное количество раз, когда занималась целительством.

Но как она ни старалась, как отчаянно ни хотела почувствовать, что ее дар возвращается к ней, все было напрасно.

Глаза защипало, по лицу градом хлынули слезы. Уронив руку, Соня в отчаянии разглядывала свою рану. Она до сих пор не могла ничего делать этой рукой — наверное, пройдут недели, прежде чем она сможет нормально двигать ею.

А она так надеялась, что Брок прав, что она все еще обладает магией! И вот убедилась, что предчувствия не обманули. Ни молитвы, ни заклинания не помогут ей вернуть дар. Утешает только одно — теперь она бесполезна для Дейрдре. А значит, опасность ей больше не грозит.

Всхлипнув, Соня уронила голову на подоконник. При мысли о том, что она перестала быть жрицей, в груди возникла страшная пустота. Пустота, которую невозможно заполнить. Ничем.

Она опять задумалась. И конечно, мысли ее вновь устремились к Броку. За какие-то две недели он так прочно вошел в ее жизнь, что ей иногда казалось, будто они всегда были вместе.

Собственно говоря, так оно и было. Он наблюдал, как она росла, из ребенка постепенно превращаясь в женщину. Интересно, какой он видит ее? Наверное, за почти три сотни лет, что Брок живет на свете, он встречал много прекрасных женщин… а некоторых, возможно, даже любил.

Кто она в глазах бессмертного Воина? Одна из многих, не более того.

Внезапно дверь в ее комнату с шумом распахнулась. Соня, вздрогнув, вскочила, судорожно сжимая в руке кинжал. И только спустя несколько мгновений разглядела силуэт мужчины, того самого, единственного, рядом с которым она забывала обо всем.

Всплеснув руками, Соня бегом бросилась к Броку. Схватив ее в охапку, Брок порывисто прижал Соню к груди — так крепко, что она охнула от неожиданности, однако и не подумала отстраниться. Он был жив. Он вернулся к ней, и это было самое главное. Остальное уже не имело значения.

— Я так волновалась! — выдохнула она.

— Я вернулся, как только смог.

Спохватившись, Соня высвободилась из его рук и повнимательнее пригляделась к Броку. Штаны его были в нескольких местах порваны, кое-где на них виднелись темные пятна, подозрительно напоминающие кровь. Такой же коркой засохшей крови было покрыто и тело Брока.

— Что произошло?

— Времени нет. Потом расскажу. А сейчас нужно убираться отсюда, да поскорее.

Соне хватило одного беглого взгляда, чтобы понять: Брок валится с ног от усталости. При других обстоятельствах она бы промолчала, прекрасно понимая, что из гордости он никогда не признается в этом. Ведь он как-никак был Воином. Однако он не спал уже третью ночь — что было необычно даже для Воина. И вдобавок был ранен. Соня не могла допустить, чтобы он загнал себя до смерти.

— Нет! — решительно отрезала она. Она уже заметила, что Брок двигается словно во сне. Веки его отяжелели. Ему явно стоило немалых усилий держать глаза открытыми. Ощущение было такое, словно он засыпает на ходу. Соня поклялась, что заставит его хоть немного передохнуть, хотя заранее знала, что Брок станет упираться.

Закрыв за собой дверь, Брок направился к валявшейся на полу сумке.

— Я понесу тебя, а ты пока поспишь, — буркнул он.

— Давай дождемся утра.

— Соня! — рыкнул он, повернувшись к ней. — Я слишком устал, чтобы спорить с тобой.

— Послушай, Брок! Все, о чем я прошу, — это несколько часов отдыха, — взмолилась она. — Ради меня! Ты ведь сражался с вирранами. Тебе нужно восстановить силы и как следует поесть.

Фыркнув, Брок вытащил из сумки последнюю целую тунику.

— Я же Воин, — бросил он через плечо. — Воины могут по несколько дней обходиться без отдыха. Без пищи, кстати, тоже.