Любовь всемогущая - Грант Донна. Страница 26

Забившись в очень кстати подвернувшуюся расщелину, Соня смотрела, как из горы вышли два виррана. Выглядело это так, словно они вдруг появились из ниоткуда. Соня покрутила головой — даже раньше, владея магией, она не умела проходить сквозь стены. Тем более каменные.

И тут она вдруг обнаружила дверь. Тоже каменная, она настолько сливалась с горой, что была почти незаметна.

Вирраны двигались намного быстрее Сони и добрались до места гораздо раньше. Брок находился в подземелье горы уже несколько часов. Соня с трудом подавила желание открыть эту дверь и ринуться на поиски Брока. Пришлось напомнить себе, что это неминуемо закончится тем, что ее возьмут в плен. И тогда она ничем не сможет ему помочь.

Мысль о том, что она больше не владеет магией, снова заставила ее усомниться в собственных силах. Сможет ли она, обычная смертная женщина, не умеющая сражаться, помочь Броку выбраться из горы, где на каждом шагу подстерегает неведомая опасность? Она ведь даже не знает, сколько там вирранов!

Если она попадет в лапы Дейрдре и окажется в плену, ведьма наверняка использует ее, чтобы надавить на Брока, — в этом Соня не сомневалась.

Девушка тяжело вздохнула. Брок никогда не бросит ее. Так же, как и она его. Что бы ни случилось, чем бы ей это ни грозило, она пойдет на все, чтобы освободить его.

Смеркалось. Соня решила, что несколько часов сна ей не помешают. Усталое тело требовало отдыха, но все ее мысли были с Броком.

Укрывшись от ветра за каменной грядой, Соня жевала кусок ячменной лепешки. В голове мало-помалу начал складываться план. План, который скорее всего будет стоить ей жизни.

Но если это позволит Броку дожить до освобождения, он того стоит.

Все тело Брока представляло собой один сплошной сгусток боли. Он стал бессмертным так давно, что уже забыл, когда в последний раз раны причиняли ему хоть какое-то неудобство. Но сейчас Брок чувствовал, что держится из последних сил.

Дейрдре не спешила избавить его от мук, которые причиняла кровь драу. Да и с чего бы вдруг? Это была еще одна пытка, уготованная ему. Дейрдре не упускала случая напомнить, что боль может убить его. И при этом повторяла, что она, мол, ему не враг. Но Брок только смеялся ей в лицо, хотя с каждым разом это было все труднее.

Искаженные судорогой губы кривились, улыбка больше смахивала на оскал, к тому же Броку требовались все его силы, чтобы наполнить легкие воздухом. И всякий раз, как только он пытался вздохнуть, его пронзала такая дикая боль, что Брок спрашивал себя, стоит ли вдох подобных мучений.

И при этом Дейрдре даже пальцем его не тронула.

Броку не раз доводилось видеть, какие страдания испытывает Воин, отравленный кровью драу, и даже самые стойкие из них обычно погибали через минуту. В свое время Ларина чудом осталась жива, когда в ее рану попала кровь драу.

Смерти Брок не боялся. Он боялся только одного — что Дейрдре не даст ему умереть.

Черная магия такой силы могла заставить душу вернуться обратно в тело. Умерший оживал, но в душе его навсегда поселялось зло. При одной лишь мысли о том, что подобное может произойти и с ним, Броку хотелось завыть.

Со временем он победил своего бога и научился держать его в узде. Но познав вкус зла, Пораксус вырвется на свободу, чтобы взять над ним верх. И Брок навсегда станет его рабом.

И он уже ничего не сможет с этим поделать.

Конечно, с первого раза такого не произойдет. Но Брок слишком хорошо знал Дейрдре. Она будет проделывать это снова и снова, пока не добьется своего.

Он уже видел, как это бывает.

Что будет с Соней, если его бог возьмет над ним верх? Очнувшись в донжоне, Брок первое время не позволял себе думать о ней. Но потом и сам не заметил, как это случилось, и с тех пор все его мысли были только о Соне.

Почему он с такой легкостью сдался? Где его хваленое самообладание? Все это так непохоже на него.

Но стоило только представить себе ее лицо, как ему становилось легче, будто мысль о Соне поддерживала его.

Подняв голову, Брок с трудом открыл налитые кровью глаза. За спиной у него высилась скала, которую Дейрдре, пользуясь властью над камнями, заставила изогнуться так, что Брок при всем желании не сумел бы дотянуться до нее. Он даже не мог привалиться к ней спиной и немного перевести дух. А прямо перед ним зиял вход в громадную пещеру. Высеченные в камне ступени винтовой лестницы, ведущей к тому месту, где стоял закованный в цепи Брок, были настолько узкими и так круто уходили вверх, что терялись в темноте. Раньше ему уже случалось тут бывать, правда, тогда Брок просто слетал вниз, не опускаясь до того, чтобы идти пешком.

Он сразу понял, что это и есть то самое место, где томился Фелан. Несчастный мальчишка, которого Айла по приказу Дейрдре заманила в гору. Беднягу держали тут в цепях, пока он не превратился в мужчину, и тогда Дейрдре помогла его богу вырваться на свободу.

Брок отчаянно жалел, что не успел отыскать Фелана до того, как они напали на Дейрдре. Ведь Айла стремилась найти его не меньше, чем Ларина — Малькольма.

Что с ними будет, если ему не удастся вернуться в замок?

«Нет никаких „если“. Мне не суждено выйти отсюда».

Брок сразу это понял. И смирился. Он даже не чувствовал гнева — одну лишь тупую покорность судьбе.

Мысленно он вернулся в прошлое. Ему вдруг вспомнилась девчушка, которая когда-то нравилась ему, — самому Броку было тогда лет восемь, ей не больше шести.

Ина была на редкость стеснительной, но Брок даже в столь юном возрасте умел ценить красоту. Прошло несколько месяцев, прежде чем он сумел привлечь ее внимание. Он и сейчас еще помнил ту робкую улыбку, с которой она смотрела на него своими ясными голубыми глазами.

Помнил он и тот день, когда увидел ее тело, прибитое волнами к берегу реки.

Вторая девушка погибла два года спустя. Мойна во всех отношениях была полной противоположностью Ине. Буйным нравом и беззаботностью она не уступала самому Броку. Если он принимался дразнить ее, уверяя, что ей ни за что не вскарабкаться на скалу, она тут же лезла туда, не думая об опасности. Тогда-то все и произошло. Они как раз забрались на самую вершину, когда земля у нее под ногами вдруг осыпалась, и Мойна, сорвавшись вниз, разбилась насмерть.

Были и другие. Стоило Броку лишь обратить внимание на девушку, как внезапная смерть или несчастный случай обрывали ее жизнь. И каждый раз это случалось через пару месяцев после того, как они начинали встречаться.

Среди членов клана поползли слухи. Родственники и соседи испуганно сторонились его, как зачумленного. Он мог бы поклясться, что слышит, как они перешептываются у него за спиной, гадая, кто станет его следующей жертвой.

Брок постарался забыть о девушках, сменив любовные утехи на ратные подвиги. Он часами упражнялся во владении мечом и вскоре превратился в могучего воина, которым мог бы гордиться любой клан. К несчастью, он и представить тогда не мог, что успехи в ратном деле превратят его в существо, способное внушать один лишь ужас.

Что ж, с горечью подумал Брок, по крайней мере можно утешаться тем, что годы, проведенные в подземелье Дейрдре, помешали ему стать причиной еще чьей-то смерти. Жаль только, он не понял тогда, что проклятие за эти годы не утратило своей силы.

В тот день, когда, поддавшись жалости, он забрал двух крошечных девочек из горящей деревни, ему даже в голову не пришло, что тем самым он вновь бросает вызов судьбе.

Брок встрепенулся — чутье подсказывало ему, что в пещеру спускается Дейрдре. Отогнав воспоминания, он постарался забыть обо всем, кроме ненависти. Когда Дейрдре спустилась по узким ступеням, Брок уже был готов встретиться с ней лицом к лицу.

— Вижу, кровь драу подействовала! — с кровожадной радостью в голосе пробормотала Дейрдре. — И как ты себя чувствуешь?

— Как видишь, я пока держусь на ногах.

Неестественно белые глаза Дейрдре, сузившись, превратились в две щелки. На ней были те же черные одежды, что и всегда, — даже по прошествии нескольких столетий этот цвет оставался ее любимым.