Знаменитая героиня - Бэлоу Мэри. Страница 10

Кора не припоминала, чтобы она была когда-нибудь так счастлива. Все опасения, которые она переживала вчера вечером и сегодня утром, оказались напрасными. Дождя не было, и солнце весело светило с безоблачного неба. День был жаркий, но к пяти часам установилась отменная погода. Вдобавок к этому вопреки ее опасениям лорд Фрэнсис Неллер не забыл о своем приглашении повезти ее кататься в Гайд-парк. Он прибыл ровно в половине пятого.

Кора надела свое самое любимое новое платье – ярко-желтое муслиновое с голубым кушаком и вышитое по вырезу голубыми васильками. Шляпка тоже была украшена васильками, и из-под тульи спускалась широкая желтая лента, которая завязывалась под подбородком. Зонтик Кора взяла голубой.

Ей пришлось, к ее глубокому сожалению, надеть старые туфли, но это было лучше, чем пойти на прогулку совсем босой, и ей просто больше ничего не оставалось сделать, как вытащить на свет божий свою старую пару.

Кора радовалась своим покупкам. Отец дал ей с собой в Лондон значительную сумму денег, с тем чтобы она потратила их на самые модные наряды. И Эдгар добавил к этим деньгам еще кое-что – на шпильки и булавки, сказал он, хоть это тоже была приличная сумма. И она с удовольствием выполняла наказы обоих.

И не только это делало ее счастливой. Всю ночь, когда Кора просыпалась, чтобы осторожно поправить повязки, которые служанка предусмотрительно наложила на ее терзаемые жгучей болью пальцы, ее неотвязно преследовала одна мысль. И днем эта же мысль продолжала мучить ее. Что, если странная внешность лорда Фрэнсиса Неллера вовсе ничего не говорит о его характере? Может быть, он совсем даже не пустышка, не фат? Что, если сегодня, когда он приедет за ней, он будет выглядеть как настоящий мужчина, например, так же элегантно и мужественно, как герцог Бриджуотер? Как ей тогда быть? Он все-таки лорд Фрэнсис Неллер. Его отец – настоящий герцог. И его брат – тоже герцог. Она, наверное, начнет вести себя ужасно глупо – или хихикать всю дорогу, или смущаться и заикаться от страха.

Ни один из сыновей герцога или даже сам герцог никогда не будут для нее лучше, чем папа или" Эдгар. Но одно дело – знать это, и совсем другое – вести себя так, как хочется, когда язык прилипает к гортани от робости и неловкое тело совсем тебя не слушается.

Поэтому она и ждала, и боялась появления лорда Неллера. И искусала себе все губы, пытаясь справиться со столь противоречивыми чувствами.

И опять оказалось, что она волновалась напрасно. Когда дворецкий позвал ее и она спустилась вниз и увидела лорда Фрэнсиса, стоящего посреди гостиной, камень свалился с ее души. На нем был фрак розового или даже малинового цвета. Скорее, это было нечто среднее между малиной и розой. Эдгар говорил, что некоторые великосветские франты любят носить одежду, облегающую как перчатка. Взглянув на лорда Фрэнсиса, Кора тут же припомнила эти слова брата Панталоны были не хуже. Сшитые из прекрасной се рой замши, они облегали ноги так плотно, что, будь на месте лорда Фрэнсиса кто-нибудь другой, Кора зарделась бы от стыда. Конечно, он знал, как привлекательны его мускулистые ноги. Кора имела возможность убедиться в его физическом совершенстве прошлым вечером, когда он нес ее на руках в карету. Его чессенские ботинки так блестели, что Кора могла проверить, поглядевшись в них, точно ли посередине подбородка завязан бант ее шляпки. Жабо же не уступало вчерашнему по пышности и сложности. В руке он держал шляпу и хлыст.

Его одновременно пышный и элегантный костюм придал ей необходимую уверенность. Теперь она могла спокойно радоваться жизни. Но вершиной происходящего был великолепный высокий фаэтон, в который лорд Фрэнсис посадил Кору, когда они вышли на улицу. Он представлял собой смесь помпезности и непрактичности и был выкрашен в самые яркие оттенки желтого и голубого. Как забавно и замечательно, что она одета в такие подходящие цвета. В экипаж были впряжены две гнедые, похожие друг на друга как две капли воды.

– Сегодня, – заявила Кора, как только они повернули к парку, – самый замечательный день в моей жизни, – и виновато повернулась к лорду Фрэнсису:

– Я не слишком возбуждена? Леди Элизабет всегда повторяет мне, что я слишком увлекаюсь. Но ведь вы – это не она? Когда мы поедем там, где много народу, я обещаю вести себя хорошо. – Она открыла зонтик, очевидно, решив, что они уже подъезжают к нужному месту, и закружила его над головой.

– Вы совершенно правы, – ответил лорд Фрэнсис, глядя на нее. – Но абсолютно не понимаю, почему молодые леди должны скрывать свои настоящие чувства для того только, чтобы выглядеть более светскими.

– Может быть, это считается грубым? – спросила Кора. – Так однажды назвала это Элизабет. О, вы только поглядите! – Она, конечно, слышала о том, как vноголюдно бывает в Гайд-парке, но все равно это немыслимое сборище экипажей, всадников и пешеходов в первый миг ошеломило ее. Кажется, там едва можно было двигаться.

– Было бы гораздо лучше, – сказала Кора лорду Фрэнсису, – если бы все эти люди оставили свои экипажи и лошадей у входа и просто прогуливались по парку. Ведь всем ясно, что приходят сюда для того, чтобы поболтать.

– Да, но как же тогда мы могли бы пускать друг другу пыль в глаза, мисс Даунс? Каким же образом мы старались бы перещеголять друг друга, если не фасоном собственных экипажей и чистокровностью своих лошадей? Платьем мы имеем возможность щегольнуть на каждом балу, да и в театре тоже. Как бы мы тогда развлекали друг друга на прогулках?

– Какая глупость, – ответила она.

– Может быть, – согласился лорд Фрэнсис, – но эта глупость меня забавляет, мисс Даунс. Бесконечное представление.

Кора попыталась вообразить, что лорд Фрэнсис когда-нибудь перестанет участвовать в этом маскараде, и не смогла. Но тут толпа народа, с которой они смешались, отвлекла ее. Больше нельзя было думать о своем и даже разговаривать стало трудно – их уже заметили и с ними тут и там раскланивались.

Кем бы он ни был на самом деле, лорд Фрэнсис не был изгоем в высшем свете, как показалось Коре вчера. Многие джентльмены кивали ему и подходили, чтобы поприветствовать их. Леди, и молодые, и старые, останавливали экипажи, чтобы перемолвиться с ним хотя бы словом. И молодые, и старые довольно хихикали в ответ на его безупречные комплименты. Некоторые дамы, особенно солидного возраста, и сами не скупились на похвалы лорду Фрэнсису. Кора думала о том, отчего все эти дамы не считают опасным флиртовать с таким странным человеком, как лорд Фрэнсис.

Очень скоро ей стало ясно, что и она сама не остается без внимания. Некоторые из тех, кого лорд Фрэнсис представлял ей, просто кивали и продолжали путь. Но многие, как оказалось, направлялись к их экипажу специально для того, чтобы познакомиться с ней и восхититься ее героизмом во время происшествия с маленьким Генри. Двое джентльменов, с которыми она танцевала прошлым вечером, – мистер Коршэм и мистер Пэндри – пристроились рядом с их экипажем и заговорили с ней, пользуясь тем, что лорд Фрэнсис беседовал с кем-то еще. Мистер Коршэм, ухмыляясь, сообщил ей, что не стал бы ревновать ее, если бы знал, с кем она собирается кататься. А мистер Пэндри осведомился о том, собирается ли она на ближайший бал и не будет ли так любезна оставить для него несколько танцев..

Все льстили ей и хвалили ее. Помимо ее славы бесстрашной героини, кое-кто из джентльменов уже знал, что она дочь именно того мистера Даунса, который недавно выкупил и восстановил аббатство Мобли неподалеку от Бристоля. Правда, Кора не знала, слышал ли об этом сам лорд Фрэнсис.

Кора была безмерно довольна собой.

Правда, через некоторое время она, как обычно, начала думать о чем-то своем. Слишком много было людей вокруг, тех, кому нужно улыбаться и кивать, слишком много имен нужно было запомнить и слишком много лиц, которые в будущем уже и не будут ассоциироваться с этими именами. Кора, как всегда, невольно отстранилась от окружающего, наблюдая со стороны за всем, что происходит.