Рифматист (ЛП) - Сандерсон Брэндон. Страница 38

— Кто знает, может, прямо сейчас?

Джоэл поморщился.

— Конечно дело не только в этом, — добавил Фитч. — Джоэл, сынок, смысл школы в том, чтобы научить тебя учиться. Если не изучать то, что тебе не по нраву, в жизни придется очень тяжело. Как ты собираешься стать выдающимся ученым в области рифматики и поступить в университет, если, когда тебе не хочется, ты перестаешь учиться?

— Об этом я не задумывался.

— Что ж, возможно, пора?

Джоэл откинулся на спинку сидения. Лишь недавно он узнал о прогрессивных университетах, в которых рифматику разрешалось изучать нерифматистам. Вряд ли туда принимали студентов, каждый год заваливающих самое малое по одному предмету.

Разозлившись на себя, он стиснул зубы, но ушедшие годы не вернуть. Возможно, удастся изменить будущее. Конечно, при условии, что из-за последних неприятностей Армедиус не закроют.

— Так что угрожает Новой Британнии?

— Младший Кэллоуэй — сын кавалер-сенатора, — начал объяснять Хардинг. — Кэллоуэи из Восточной Каролины, там нет рифматической школы, и местные жители вынуждены отправлять своих рифматистов в Армедиус. Некоторые острова жалуются на то, что им приходится оплачивать образование детей вдали от родных берегов. Им не по душе, что их рифматисты попадают под контроль другого острова, пусть и только в том, что касается обучения.

Джоэл кивнул. Соединенные Острова были независимыми. Кое-какие расходы, например, на рифматистов и инспекторов, оплачивались сообща, но страна не была единой — по крайней мере, не такой, как Ацтекская Федерация в Южной Америке.

— Вы считаете, что кавалер-сенатор может обвинить Новую Британнию в похищении сына, — сказал Джоэл.

Хардинг кивнул.

— Из-за проблем в торговле отношения между северо-восточной и техасской коалициями довольно напряженные. Будь они все прокляты! Ненавижу политику. Лучше бы я вернулся на фронт.

Джоэл чуть не спросил, почему же инспектор так и не поступит, но засомневался. Было в лице Хардинга что-то такое, из-за чего он решил, что это не самая лучшая идея.

Фитч покачал головой.

— Меня беспокоит, что все эти исчезновения детей и странные рисунки на местах преступления — лишь прикрытие для того, что произошло сейчас. Похитили сына влиятельного кавалер-сенатора. Возможно, это политический ход.

— Или, — добавил Хардинг, — ответственность может лежать на какой-нибудь подпольной организации, пытающейся создать собственное войско из рифматистов. Я видел, как хорошо нарисованная линия Запрета останавливает пули и даже пушечное ядро.

— Хм-м, — отозвался Фитч. — В этом что-то есть, инспектор.

— Надеюсь, что ошибаюсь. — Хардинг хлопнул по подлокотнику сидения. — Мы не можем позволить себе сражаться друг с другом. Только не снова. Последний раз едва не окончился всеобщей гибелью.

«Ничего себе», — подумал Джоэл.

Ему никогда не приходило в голову, насколько Армедиус влияет на мировую политику. Внезапно будущее школы показалось ему гораздо более значимым, чем всего пару мгновений назад.

Второй барабан встал на место, последние из недовольных пассажиров покинули поезд. Рельс убегал прямо в небо. Стальной трос был усеян острыми выступами, за которые, двигая вагоны, цеплялись зубцы массивных шестерней. Когда машинист отпустил стопор первого пружинного двигателя, сверху раздался резкий скрежет стали о сталь, и поезд тронулся.

Под пощелкивание шестерней вагон медленно, покачиваясь, поплыл вперед. Постепенно набирая скорость, поезд оставил позади станцию и устремился по рельсу вверх. От открывшегося с высоты вида захватывало дух. Поезд проносился прямо сквозь центр города над крышами не самых высоких зданий.

Люди на улицах напоминали кукол или оловянных солдатиков. Их словно разбросал и забыл убрать ребенок. Пружинная дорога устремилась вниз, к следующей станции, но поезд не замедлился и без остановок промчался мимо платформы.

Джоэл представил раздраженные лица ожидающих поезд людей, но те, мелькнув, смазались в расплывчатую линию. Поезд покружил по городу, пропустив еще несколько остановок, а затем направился строго на юг. Через несколько мгновений они оказались над открытым водным пространством.

Джеймстаун раскинулся на побережье Новой Британнии, и в те несколько раз, что Джоэл пользовался пружинной дорогой, поездка заканчивалась на пляже. Один раз это было с отцом, в счастливом прошлом, второй — несколько лет спустя, с матерью и бабушкой с дедушкой.

Последняя поездка вышла невеселой. Они все время возвращались мыслями к тому, кого потеряли.

Как бы там ни было, Джоэл никогда не пересекал водные просторы.

«Мое первое путешествие на другие острова».

Конечно, хотелось бы, чтобы оно состоялось при более приятных обстоятельствах.

Рельс поддерживался в воздухе вытянувшимися в ряд большими стальными колоннами, основания которых скрывались в океане. Между островами было довольно мелко, глубина достигала примерно сотни футов, но постройка пружинных путей все равно требовала огромного труда. Постоянно прокладывались новые линии, шестьдесят островов превращались в замысловатую стальную паутину.

Впереди показалось место пересечения пяти разных ответвлений. Две линии уходили на юго-запад, к Западной Каролине и дальше, еще одна изгибалась на юго-восток и вела, скорее всего, к Флоридийскому атоллу. Прямо на восток пути не было. Велись разговоры о том, чтобы построить пружинную дорогу до самой Европы, но глубина океана сильно затрудняла задачу.

Поезд достиг петли, окружающей развязку по внутреннему радиусу. Джоэл наблюдал из окна, как они частично ее обогнули, и машинист дернул за рычаг — тот управлял хитроумным устройством с крюком над крышей поезда. Крюк перевел нужную стрелку, и спустя несколько секунд они уже мчались к Восточной Каролине.

На время в пути Фитч и Хардинг расслабились: профессор просматривал книгу, инспектор черкал заметки в блокноте. Недавняя спешка странно контрастировала с их непринужденными позами. Оставалось только ждать. Острова отстояли друг от друга не так уж далеко, но все равно требовалось несколько часов, чтобы пересечь широкие проливы.

Джоэл всю дорогу просидел, наблюдая за океанскими волнами в пятидесяти футах снизу. В том, как они сталкивались друг с другом и пенились, было что-то завораживающее. Спустя некоторое время поезд начал замедляться, шестерни одна за другой исчерпывали пружинную силу.

В конце концов поезд замер над водой. Вагон тряхнуло, послышалось отдаленное звяканье — запустился второй барабан. Движение возобновилось. К тому времени, как Джоэл смог различить впереди землю, их поездка длилась уже два часа.

Он встрепенулся. На что похожа Восточная Каролина? Здравый смысл подсказывал, что она не сильно отличается от Новой Британнии, ведь это соседние острова. В какой-то степени так и было. Зелень листвы и густые кроны деревьев очень напоминали родной остров.

Однако имелись и различия. Вместо города из бетона Джоэл увидел лесистые участки, посреди которых возвышались большие особняки. Дома словно прятались за толстыми ветвями и буйной растительностью. Мимо проносились городки не больше чем в дюжину зданий. Наконец поезд снова замедлился, впереди показалось очередное скопление домов. Даже не городок, а скорее несколько деревянных особняков, удаленных друг от друга достаточно, чтобы считаться уединенными.

— Неужели весь остров застроен особняками? — спросил Джоэл, когда поезд спустился ниже.

— Вовсе нет, — ответил Фитч. — Мы на восточной стороне, здесь селятся любители загородной жизни. На западе больше городов, хотя нет ничего похожего на Джеймстаун. Пожалуй, до самого Денвера не встретить другого такого же величественного города.

Джоэл склонил голову набок. Если уж на то пошло, Джеймстаун никогда не казался ему величественным. Он просто был таким, каким был.

Лязгнув, поезд заехал на станцию и остановился. На платформу сошло лишь несколько пассажиров, и почти все они были полицейскими. По всей видимости, остальные ехали в западную часть острова, куда поезд и должен был отправиться дальше.