Вторая жизнь - Марченко Ростислав Александрович. Страница 4

По положению нашему дорогому князю были равны три князя серых орков, князь черных и двое людских/крови орочьей. Теоретически они должны были избирать Великого Князя, но сего несколько сот лет не случалось. Давно сильный противник не попадался.

Те тоже без дела не сидели, как ни удивительно, не допуская большой войны между кланами и племенами. Видно, статус-кво устраивал.

Жизнь вообще была насыщенная. Нападения бродячих отрядов эльфов, вырезавших целые поселки низшей формы жизни, коими они считали орков. Грабительские походы на людей. Ответные карательные рейды людей. Карательные походы на эльфов. Иногда стычки с кланами, что зажимали налоги на княжескую дружину. Миротворческие миссии в стиле US Army & Marines. Короче, повоевать было с кем, зависело от желания.

Хотя с островитянами князьки обломались. Те, воспользовавшись географией, нашли общий язык. Выбрали себе Морского Конунга и фактически дружно забили болт на материк. Естественная война с сепаратистами привела к установлению статус-кво. Материковые князья не лезут на острова, теоретически считая роды и тамошние кланы своими. Островного конунга материковые признают ярлом, хевдингом Островов. Островитяне честно дают лоцманов и войска в морские походы теоретически своих материковых племен. И по желанию, а коли запахнет жареным, обязательно, на материк. Хевдинг на островах сам собирает налоги и содержит дружину островных орков.

Отношения с демократией у всех племен были, похоже, одинаковы.

Поразмыслив, я пришел к выводу, что не так все плохо. Могло все оказаться гораздо хуже. Во всех отношениях. На папу в свете политической обстановки тоже грех жаловаться. Тяжелые кулаки неприятно, конечно, но кто из нас ангел.

Переселившись в новый борг, наименованный Тайнборг, папаша занял должность поселкового кузнеца плюс доспешника и оружейника для достаточно денежных клиентов, в свободное время промышляя мародерками в крепостях и городе. С даже относительно целыми доспехами пока не везло, но металла мало-мало хватало. Во всяком случае, на изготовление доспехов и оружия, как это ни удивительно, сравнивая с земной археологией. Материал на гвозди, подковы, топоры и прочий хозинвентарь приходилось покупать либо требовать с заказчика.

Жить в ближних окрестностях города слабоумных не было. Ничего хорошего в местах огромных сражений с тысячами трупов и частым применением колдовства быть не могло. И не было. Даже если не учитывать, что недобитые жители империи и победоносные остатки войск оккупантов почти начисто вымерли от эпидемий, как и две трети населения тогдашней Ойкумены после победоносного завершения войны и смерти Императора. Что навело меня на мысль о магико-биологическом характере сих эпидемий. И поставило вопросы об уровне развития самой Империи и ее конкурентов.

К счастью, я осчастливил бедолагу Края переселением душ не в ходе одного из таких налетов на полезное в хозяйстве бесхозное добро, а в походе по наводке обнаружившего копателей нашего односельчанина. В результате мы свиделись с ватажниками не втроем-вчетвером плюс рабы, а в численном преимуществе. Иначе, как подозреваю, переселение было бы учебным и очень недолгим.

Край мне отомстил зрелищем стычки с людьми, стоившим мне тогда еще, в человеческом теле, кошмарного сна. А так же по невоздержанности языка, проблем с представителем Путинской карательной психиатрии, говоря языком Буковского, Новодворской и Каспарова. Что чуть было не сделавших меня Узником Совести после избиения малолеток, как подозреваю.

Параллели с «Другой Россией» можно было расширить и далее. Мнимого или реального шизофреника Буковского власти СССР выкинули в Англию, поменяв на Корволана. Мнимого или реального (коли вокруг все таки бред) шизофреника меня, черт знает кто, или что выкинул, или выкинуло в Оркланд, по крайней мере виртуально. Похоже, ни на кого не поменяв. Судя по инстинктивному опасливо-уважительному отношению к отцу и безумной любви к моей новой матери, личность Края никуда не делась.

Осталось только приподняться, найти спонсора и баллотироваться в Президенты России. Коли найду возможность вернутся на Землю, перед этим призвав флоты кланов и племен Оркланда сжечь и ограбить Питер. Представив свою клыкастую зеленую рожу над костюмом с галстуком ценой в пару-тройку кило американских рублей, обличающую в отступлении от демократии Путина или там его преемника в телевизоре в ходе предвыборной агитации или передаче «К барьеру», меня начал душить нервный смех.

Отец бросил на меня хмурый взгляд.

— Что с тобой?

— Не всем так везет, — абсолютно искренне ответил я.

— Точно ничего не лапал?

— Уж в этом-то я точно уверен, — сделал намек на хамство я. Надо было отвлечь старого козла от вопросов, пока он тоже чего не заподозрил. Хватит с меня колдуна.

— Что со мной было то? Не помню.

— Что могло быть. Заорал ты, вылез из ямы. Потом упал. Амулет раскалился так, что рассыпался. Рубаху тебе сжег и вон, ожог был. Там какие-то обломки были в яме, мы их засыпали. Видели, что жив, но в себя за сутки так и не пришел. Ждать не стали, сплавились на лодках, я тебя к колдуну отвез.

— Добычу поделили? — нагло заявил я, имея ввиду металл и всякое имущество, выкопанное в развалинах и барахло бедолаг, печенью одного из которых папа меня так милостиво угостил. Видно, решив, что не помешает мне толика храбрости. Пусть даже человека. Местный опиум для народа вещал, что поедание печени и сердца достойного врага улучшает собственные показатели. Чего-чего, а храбрости у копателей было с избытком.

Старик оторопел, машинально ответив:

— Да, поделили. Пока ждали, что очнешься.

— Мне что из доспеха дашь? Досталось же что пригодное? — Продолжил грузить старого козла.

Папаша раскрыл рот. Неудивительно, судя по воспоминаниям, Край был добрым домашним мальчиком, воспитанным больше мамой, чем отцом, насколько это возможно среди орков. Даже таких наездов на своего сурового отца за ним прежде не водилось. В отличие от обеих, резких как понос, старших братцев, лупивших бедолагу Края при каждой возможности. Отчего отец младшего не сказать что недолюбливал, но считал слабым духом сопляком, чье поведение могло помешать баллотироваться в местные окружные шерифы-министры обороны — хевдинги, отвернув от него симпатии части избирателей, к чему он как бывший десятник дружины ярла и богатый кузнец имел неплохие шансы, коли бы нынешний где сильно попал ногами в жир. Или прикончили. А в хевдинги ему хотелось до писка. Немудрено, борг не совсем маленький, выставляет более пятидесяти воинов и новиков, пусть даже половина избранных жребием остаются на хозяйстве. Это делало предводителя весьма важной фигурой, как в клановом ополчении, так и вообще. Не считая приличной доли в добыче.

— Досталось, выберешь, — несколько удивленно протянул папаша.

После чего из под моей ноги выскочила каменюга и я достаточно чувствительно рухнул на тропу. Встать из-за головокружения и боли в груди сразу не удалось. Отношение к этому мама выказала заботой и лаской, а папа матюгами.

Остаток пути к лошадям, охраняемым моим средним братом — Харальдом с копьем в руках, прошел в молчании, не считая щебета матери. Как раз слегка отпустила голова, чего я попытался не показать.

Там разобрались по лошадям, мохнатым близнецам монголок, и так же молча двинулись домой.

Это позволило продолжить размышления о делах моих скорбных, касающихся почетного долга Родине, время начать отдавать который как раз подошло. О чем, собственно, папе я сам и напомнил.

По традиции новиками становились с четырнадцати лет. Что налагало определенные обязательства по вооружению молодых людей. То есть, обязательно что серьезное юридически не налагало, но хорошие доспехи и вооружение были весьма желательны сыновьям и родственникам уважаемых людей. Для поддержания уважения. Особенно в походе за какими-нибудь «зипунами» совместно с княжеской или клановой дружиной, к людям, например. Там доспех и хорошее оружие элементарно серьезно улучшали шансы на выживание, не говоря про добычу.