По долгу любви - Милберн Мелани. Страница 8

– Как долго ты намерен упиваться своей властью? У этого соглашения вообще предвидится конец?

– В подлунном мире все имеет свой неминуемый конец. Поэтому, рачительно исполняя все условия этого соглашения, ты приближаешься к его окончанию.

– Мне нужны более определенные представления…

– Общение с тобой порой бывает таким утомительным, – театрально зевнул Массимо. – Если я скажу, что все будет зависеть от моего переменчивого желания, тебе станет легче?

– Отнюдь…

– Но такова уж моя привилегия, и я не намерен ею пренебрегать. В противном случае это соглашение теряет всяческий смысл, – от души потешался над нею Массимо.

– Это соглашение абсурдно по определению.

– Странно слышать это от женщины, которая в течение полугода не отходила от постели смертельно больного только для того, чтобы затем унаследовать от него миллионные долги, – отчаянно насмешничал Массимо.

Никки безмятежно улыбнулась и сказала:

– Тебе прекрасно известно, что расчет был иной. Но, несмотря на его банкротство, я ни единого раза не пожалела о том, что сделала все от меня зависящее, чтобы облегчить страдания своего мужа, поскольку я многим обязана Джозефу Ферлиани…

– Чтобы я больше не слышал его имени в своем доме! – пригрозил ей Массимо. – Ни при мне, ни при моих деловых партнерах никогда не смей произносить его. Это тебе понятно?

– Не имея возможности говорить о нем, я не перестану с уважением относиться к его памяти и с благодарностью думать о том, кого ты так ненавидишь.

Никки хорошо предполагала, как должно подействовать на Массимо Андролетти ее последнее признание. И все же она посчитала нужным еще раз высказать этому человеку, как много для нее значил Джозеф Ферлиани и как важны были годы, проведенные в браке с ним. Никки все еще надеялась развенчать мнение Массимо о меркантильном характере ее взаимоотношений с мужем.

Так и случилось. Стиснув зубы, Массимо процедил:

– Я найду способ избавить тебя от этого груза благодарных воспоминаний…

Никки определила себе новое место в особняке, теперь уже принадлежавшем Массимо Андролетти. Она посчитала, что расстояние в пять дверей между их комнатами в достаточной степени удовлетворяет требованиям босса.

Наконец уединившись в своей новой комнате, женщина задумалась над странностью жизненных перипетий.

Впервые за много лет она вновь имела возможность вдыхать этот аромат страсти, к которому так привыкла за короткую неделю любви и которого сама себя лишила пять лет назад. Она всюду ощущала запах Массимо. Это был тот самый запах, который издавала и ее кожа в день бракосочетания – ведь она только-только успела покинуть его постель и надеть подвенечный наряд, чтобы составить счастье другого мужчины…

И все-таки Никки не считала возможным винить себя за все произошедшее. Она не обманывала ни Массимо, ни Джозефа. Она просто позволила себе единственный раз в жизни быть счастливой женщиной. Если бы в ее жизни не случилось этого волшебного романа, то брак с Джозефом показался бы ей наказанием без вины. Но Никки глубоко уважала своего покойного мужа, и в первую очередь – за его понимание и великодушное отношение к ее беспечному поступку.

Взгляд Массимо безучастно скользил по документам, разложенным на рабочем столе.

Массимо Андролетти от природы был неутомимым тружеником, но только не теперь… Он не мог найти рационального объяснения своего взвинченного состояния. Не мог совладать с ним и успокоиться.

То ли оттого, что мстительные намерения, пестуемые столько лет, вдруг стали приносить слишком уж легкие плоды, то ли по какой-то другой причине, но он не ощутил должного удовлетворения.

Может, потому, что обездоленная и нищая женщина вела себя непозволительно дерзко, а он не нашел действенного способа ее приструнить? А может, потому, что никак не удается утолить рвущую его на части жажду всецело подчинить себе эту женщину? Женщину, которая гордится тем, что высоко ценит его кровного врага, в то время как самого Массимо ни во что не ставит… А может, дело в этом волнении, которое пять лет назад заставило его купить солитер, отвергнутый незабываемой возлюбленной, и которое теперь вновь охватило его душу?

Что бы ни было причиной его возбужденного состояния, сосредоточиться на делах Массимо так и не смог.

Вместо цифр и строгих формулировок перед глазами стоял дерзкий прищур проклятых серых глаз…

Массимо Андролетти потратил целых пять лет на обдумывание одного-единственного вопроса. Почему Никки категорически отвергла его предложение после волшебной ночи любви и вышла замуж за старика, если у нее была возможность убедиться в финансовой состоятельности Массимо? Наверняка, думал он, за этим решением стояли не только корыстные мотивы. Но что мог дать Никки его стареющий отчим, чего не способен был дать он, Массимо? Вот это он и собирался выяснить в самое ближайшее время. Только так он мог обрести долгожданный покой. Одной мести ему оказалось недостаточно.

Плечо Никки касалось плеча Массимо, когда они, сидя на заднем сиденье лимузина, направлялись в ресторан.

Машина подъехала к отелю, в котором когда-то они провели единственную ночь вместе. Шофер припарковался и распахнул ее дверцу. Никки сказала Массимо:

– Я туда не пойду.

– Ошибаешься. Но пока еще ты можешь выбрать способ, которым покинешь салон автомобиля. Ты выйдешь отсюда добровольно или принудительно? Решай…

– В Мельбурне множество ресторанов… – робко попыталась переубедить противника Никки.

– А я выбираю этот, – пресек ее попытку Массимо.

– И какая же повестка дня у твоего изощренного плана мести на сегодня? – продолжая сидеть в машине, поинтересовалась Никки.

– Ужин с красивой женщиной.

– Желаешь посыпать солью рану? – с усмешкой спросила она.

– Если у кого и есть раны, то у меня, – проскрежетал Массимо, который начал терять терпение.

– Насколько я успела понять, тебе очень нравится их бередить. При таком увлечении любую маленькую царапину можно превратить в незаживающую язву и винить в этом весь мир, – развила свою мысль Никки.

– Не прикидывайся невинной, дорогая… Выходи.

Высказавшись, Никки с легкостью ступила на асфальт перед памятным отелем и, не дожидаясь Массимо, направилась к входу. Он нагнал ее и взял под локоть со словами:

– Пройдем в бар и выпьем там что-нибудь в память о былых временах.

Никки часто мысленно возвращалась к моменту их знакомства, когда Массимо заказал для нее самую дорогую бутылку шампанского. Она с удивлением обнаружила; что, оказавшись в подобной ситуации пять лет спустя, не ощущает ничего из палитры тех чувств, которые завладели ею в первый же миг их встречи. Прежних чувств не было, их место заняли другие переживания. Более неоднозначные и томительные.

– Ты чем-то расстроена? – неожиданно преобразившись, мягко поинтересовался Массимо.

Никки не позволила себе поддаться на его ласковый тон.

– Разве у меня недостаточно причин для этого? – ухмыльнулась она.

– День и впрямь выдался не простой. Я очень хорошо понимаю, что ты должна чувствовать…

– Избавь меня от своих манипуляций, Массимо! – прервала поток его сочувствия Никки. – Мне хорошо известно твое отношение. Я не обольщаюсь, что оно когда-нибудь изменится в мою пользу.

– Значит, ты сама признаешь, что твой поступок не заслуживает прощения даже много лет спустя?

– Я не помню, чтобы просила у тебя прощения, Массимо. В чем моя вина? В том, что переспала с тобой, когда ты сам этого хотел?

– Ты знаешь, что хотел я большего, чем одна ночь, – в очередной раз обнажил свою рану Массимо.

– Мы встретились в неудачное время, – пояснила Никки. – И ничьей вины в этом нет.

– Это время должно было стать неудачным только для Джозефа… У тебя была целая неделя, чтобы пересмотреть свои планы в отношении брака с ним. Но вместо этого ты отвергла меня и выбрала его. Я хочу понять, почему ты сделала это.