Одноклассница.ru - Тронина Татьяна Михайловна. Страница 7
Итак, она нарушила клятву, данную Тарасу, но утешала себя тем, что не будет сообщать о себе ничего лишнего, не будет размещать никаких фотографий и заводить ни с кем из бывших сотоварищей переписку. Только найти Клима и встретиться с ним. Аминь.
«Поздравляю, вы зарегистрированы на сайте „Однокашники. ру“» – мелькнуло сообщение. А потом перед Вероникой вдруг выскочило окно.
Фотографии. Довольно много – штук двадцать, с подписями. С ходу увидела Лилю Рыжову – в ее новом, медно-фиолетовом цвете. Глаза бежали по лицам, разыскивая одно-единственное.
Женя Мещерская, Витя Ерохин, Алеша Грушин… Как изменились, не узнать… Женька – просто красавица! Ой, а это кто – Сенька Мухин?!
У многих одноклассниц в скобочках стояли новые фамилии. Парни оставались, естественно, при своих прежних. Но Клима Иноземцева в этом списке не было.
Вероника испытала приступ ни с чем не сравнимого разочарования. Прошептала: «Скотина Иноземцев…» Потом вдруг увидела, что есть вторая страничка. Лихорадочно щелкнув мышкой, перешла на нее, но на экране отразились сведения только о двух людях – некоем Абдурахмане ибн Хоттабе (фотография бородатого старикана из древнего советского фильма прилагалась) и Жорке Трухине. Трухин учился на два класса старше – наверное, оказался в их выпуске по недоразумению.
Но Клима Иноземцева не было и тут!
Некоторое время Вероника сидела, тупо уставившись на физиономию ехидного Хоттабыча. Что сие значит? Через плечо заглянула Маша, коротко всхохотнула:
– И ты туда же…
– Да ну, бред какой-то! – с досадой воскликнула Вероника и отъехала на кресле от стола. – Зря я это сделала. Всего-то разок на наших хотелось взглянуть!
– Любопытство разобрало? Ты могла бы зайти на сайт через меня… – великодушно предложила Маша. – В смысле, через мою страничку. И вовсе не надо было регистрироваться! Или вот как этот умник, ибн Хоттаб… прикинулась какой-нибудь Анной Карениной!
– Господи, я же ничего в этих электронных премудростях не понимаю… – Вероника потерла виски. – Я могу удалить себя оттуда? – Она тыкнула пальцем в экран.
– Попробуй… Хотя зачем? – пожала плечами Маша. – Просто не заходи на этот сайт, и все. Забудь. Ничего страшного.
Вероника снова придвинулась к столу, вышла из Интернета. Она ненавидела себя, Клима Иноземцева, старика Хоттабыча и чувствовала вину перед Тарасом. Дурочка!
Ближе к вечеру, перед уходом, она, кое-как вспомнив пароль, снова зашла на сайт, с одной мыслью – все-таки попытаться удалить свою страничку.
И неожиданно обнаружила, что на ее адрес от одноклассников пришла куча сообщений.
«Одинцова, привет!» – это от Грушина.
«Никуся, как дела?» – улыбалась с фотографии почетная и вечная красавица класса Женя Мещерская.
«Одинцова, покажи личико!» – Сеня Мухин требовал фотографию Вероники.
Бывшие одноклассники почему-то никого и ничего не боялись. Ни бандитов, ни кредиторов, ни всех тех, кем стращал Веронику Тарас… Они улыбались с экрана на фоне яхт, машин, загородных домов, египетских пирамид, Эйфелевых башен, но, помимо этого, на их страничках были и другие фотографии из их жизни – с родными и близкими, с подробными указаниями, где, кто и с кем…
В конце списка Вероника прочитала сообщение от Лили Рыжовой: «Ника-Вероника, наконец-то! Теперь ты тоже с нами, поздравляю. Ты в курсе? В субботу собираются все наши. Сейчас обзваниваю всех, очень рада, что нашла тебя через сайт – телефона своего ты мне так тогда и не оставила! Короче, кафе „Лукошко“ напротив нашей школы, шесть вечера. Тыща с носа. Приходи, и обязательно возьми Тарасика!!!!!»
«Кафе „Лукошко“, шесть вечера, – повторила про себя Вероника. – Обзваниваю всех…» Это значит, что Лиля ищет одноклассников не только через Интернет, но у нее наверняка есть и телефоны тех, кто на сайте не регистрировался.
Это значило, что на вечере мог оказаться и Клим Иноземцев…
Пока Вероника думала, ей пришло еще одно сообщение – от Вити Ерохина:
«Ника привет как дела безумна рад ты не в курсе как там Алька Головкина ни как нимогу найдти ее спрашвал всех ни кто ни знает».
Аля Головкина была одной из одноклассниц Вероники – ее имя, кстати, тоже отсутствовало на сайте. Судя по всему, Витя Ерохин был собратом Вероники по несчастью. Она искала Клима, он – Алю.
Вероника вспомнила, что они с Алькой Головкиной сидели в первых классах вместе. Хорошая девчонка…
«Витя, привет! Я тебе тоже очень рада. Про Алю ничего не знаю. Ты в курсе, что наши собираются встречаться в эту субботу? Шесть вечера, кафе „Лукошко“, напротив школы. Приходи!» – написала Вероника письмо Ерохину. Единственному из всех. Она не могла ему не сочувствовать.
Немедленно пришел ответ:
«Про вечир знаю приду где Аля можит быть сохранились старые телефоны ни кто нечего не знает что делать сам ни знаю».
«Наш Витька не филолог, это точно!» – улыбнулась Вероника, читая его сообщения.
На фото Витя Ерохин выглядел вполне импозантно – светлые волосы, светло-серые глаза, светло-серый костюм. На фоне иномарки. Алька, помнится, была черненькой, глазастой. Что ж, противоположности притягивают друг друга…
– Ника, домой пора! – подскочила Маша, увидела знакомую заставку «Однокашников». – Ой, ты опять на этом сайте… А говорила, жалеешь, что зарегистрировалась! Все, пиши пропало – теперь оттуда не вылезешь!
– Нет, что ты – я только одно сообщение отправила, и все. Больше туда не полезу, – смутилась Вероника.
– Ну да, ну да… Все так говорят! – иронично хмыкнула Маша. – Только ты поосторожней, Ника, – начальство такие вещи не любит. Не дай бог Кутельянц нагрянет… Если увидит, что ты в «Однокашниках» сидишь, – голову оторвет!
Мать в молодости была красавицей – это Виктор всегда помнил. Даже когда алкоголь окончательно разрушил ее здоровье, она продолжала оставаться статной, стройной… Со спины если взглянуть – девушка! Одета всегда неплохо – что ж вы хотите, руки-то золотые. Мастерство не пропьешь! Если уж рукодельница – то на всю жизнь. Она всегда что-то кроила, шила, вязала, плела – ну, конечно, когда была в более-менее нормальном состоянии…
Маленький Витя шел за ней и воображал, что она, мама, абсолютно нормальная женщина. Иначе и быть не могло. Сегодня ж она сама забрала его из садика!
– Мам! – с надеждой кричал он ей в спину. Вот сейчас она повернется, и он наконец увидит ее прекрасное, нежное лицо. Ее настоящее лицо.
– Ма-ам!…
– Витюш, чего?
Мать оборачивалась, и всякие иллюзии исчезали. Все та же маска! Пьянчужка. Милая, ласковая, хорошая. Очень гордая. И – пропащая… С тем, что мать – пропащая, Виктор Ерохин так и не сумел смириться.
Она начала пить, когда Виктор был совсем маленьким. Он помнил ее бледное, склоненное над кроваткой лицо, сомкнутые веки. Она стояла над ним, пьяная, скрестив руки на груди, и молчала. О чем она думала?
За шкафом, на другой половине комнаты, шумела компания. Чужие голоса стучали прямо по мозгам:
– Ленка! Ленк, ну ты где пропала, блин?!
Она разворачивалась и выходила из закутка, где жил ее сын.
Отчима у Виктора не было. Приходили разные мужчины. И плохие, и хорошие – как дядя Ваня, например. Но дядя Ваня тоже пил, его потом родственники отправили на лечение, и он пропал навсегда.
Все, что происходило ночью за шкафом, разделяющим комнату на две половины, Витя прекрасно слышал. Прекрасно понимал, что там происходит, но это ничуть его не шокировало. Это нормально, так ведут себя все женщины и мужчины. Что может быть стыдного в том, что нормально?
Мать ничего не могла изменить в своей жизни, но наутро, проводив своего очередного кавалера, слегка протрезвев, спокойно говорила Вите:
– А чего такого? Если б мы с папкой твоим жили – думаешь, по-другому как-то было? Да то же самое!
Мать всегда все объясняла – она, как могла, пыталась примирить Витю с существующим положением вещей.
И в этом были свои плюсы – позже уже ничего не могло шокировать его. Он был готов ко всему.