Горны Империи - Верещагин Олег Николаевич. Страница 25

— Знаешь, как вашу контору расшифровывают у нас? — в лоб спросил он, называя штабс-капитана с ходу на «ты». ОБХСС — Один Будешь Хапать Скоро Сядешь! — и Бахурев сам захохотал своей шутке. Потом поставил локоть на широкие перила. Наклонился к Борису Игоревичу и шепнул заговорщически: — А я ведь вешаю. Прямо перед дворцом. Не боишься?

— И много наших вы повесили? — уточнил Третьяков-старший.

— Ни одного! — хлопнул по колену и сокрушённо покачал головой Бахурев. — Не воруют! И другим не дают — ну не сволочи?! Что ты будешь делать, не за что вешать! Не просто ж за шею или там х… прочие места, извиняй, хозяйка… — Валерия Вадимовна, подрагивая губами в сдерживаемой улыбке, кивнула благосклонно. — Нечем прямо душу мою злодейскую потешить! Читал, небось, как я кровь пью и костным мозгом сырьём заедаю? Не читал?! Ну это мне даже и обидно… А про мой гарем на Медео читал?! — с надеждой продолжал президент. — Ну?! Тоже нет?! Я тебе газету пришлю, от сердца оторву, один номер у меня — раритет! Но самая страсть знаешь что?! — Бахурев понизил голос. — Лизка, дура моя старая, поверила. Седина в бороду, говорит… Я говорю — окстись, дура, я ж без бороды! А она меня… в общем, был скандал в семье. Про него тоже писали, но этот номер мне не достался, расхватали… Ну пошли, пошли, поговорим про виселицы…

— Вы куда-то собирались? — спросил, задержавшись, у мальчишек отец Славки. Он выглядел обеспокоенным и раздражённым, не в пример вчерашнему себе.

— Да, но, пап… — начал Славка.

— Вот и валите, — отрезал Виктор Анатольевич. — Быстро.

Он сказал это так, что мальчишки выкатились наружу.

— Пасторальные нравы, — сказал Денис изумлённо, оглядывая конвой Бахурева.

— Что-то у них неладно, — Славка поморщился. — Ладно. Пошли, вернее — поехали, пока не досталось нам на кокосовые орехи… Ты пистолет взял?

— Взял… — пробормотал Денис и повторил: — Пасторальные нравы.

Глава 9

ПАСТОРАЛЬНЫЕ НРАВЫ-2

Мотоцикл давал не меньше двухсот километров в час. Хорошее шоссе не неслось — летело по сторонам и внизу, под колёсами. На поворотах Славка «клал» своего «горбунка» так, что прямо возле голого колена Дениса опасно свистел асфальт. Но это было здорово! Денису очень хотелось сдёрнуть шлем, чтобы ветер шарахнул в лицо. Однако на такой скорости от малейшего камешка можно остаться слепым. Жук какой-нибудь контузит, как удар боксёра. Да и шлемы — копии шлемов всё той же косморазведки — стоили того, чтобы их носить.

Машин попадалось мало, и попадавшиеся «попутки» Славка обходил, "как стоячие". Денису нравилось всё. Как летит над асфальтом «харлей». Как бьётся над правым плечом галстук. Как хлещет по ногам ветер. И даже то, как в небе движутся тучи, цепляясь за Голодный и где-то над горами проливая дождь…

…А вот знаменитый Медео Денису не понравился.

Нет, стадион был огромен. Но он выглядел чем-то вроде руин Колизея — у нормального человека руки так и чешутся привести их в порядок. Денис ни разу не видел таких гигантских и таких запущенных сооружений. Имперские стадионы почти все были меньше (кроме, разве что, петроградского «Динамо» на тридцать тысяч мест… да столичного сорокатысячного "Космоса"). Но они оставляли ощущение веселья и бодрой подтянутости — чистые, светлые, украшенные десятками флагов спортивных обществ, многолюдные… А тут… Со всех сторон — горы, покрытые мокрым туманным лесом. Сам лёд, правда, был на удивление хорош (со здешними-то запасами энергии — конечно…). Но тут и там трибуны были провалены, большинство хозяйственных помещений явно заброшено, а то и просто разрушено. Да и люди… От большинства у Дениса осталось неприятное впечатление всё той же истеричной вокзальной толпы, странной и глупой в своей торопливости. Только эти нелепо торопились отдыхать. Жгли костры, спешно пили что-то, что-то готовили… Настоящего веселья не было видно даже там, где собрались компании подростков. Более-менее приятно выглядели несколько домиков на дальнем склоне гор — наверное, какие-то… о, а уж не президентские ли это дачи, где он "свой гарем содержал"?

Впрочем, Славка тут нигде и не задерживался. Мотоцикл, правда, сбросил скорость, но достаточно уверенно шёл по всё той же дороге — как ни странно, по-прежнему хорошей — постепенно спускаясь всё глубже и глубже в котловину, где был расположен каток. Тут было безветренно и душновато. Это Денис ощутил, как только «харлей» встал и, соскочив с него, мальчишки стащили шлемы.

На обложенной кирпичами площадке горел большой костёр, с нескольких краёв на отодвинутых углях жарились шашлыки из сочных кусков мяса и кипел большой котелок. На скамейках — по два брёвнышка с прибитой сверху доской — сидели человек двадцать, не меньше, ребят и девчонок, ровесников или немного постарше-помладше Дениса и Славки. Они все уже издалека наблюдали за подъезжающим мотоциклом. Когда же Славка положил шлем на сиденье, послышались возгласы:

— Ого, Славян со своей быстрокрылой птицей!

— Привет, Славян!

— Славян приехал!

— А это кто с тобой?!

— Погоняем, Славян?

Какая-то девчонка, поднявшись, крепко чмокнула Славку в щёку — тот скривился и сделал вид, что стряхивает поцелуй в огонь. Вокруг костра проскочил хохот, девчонка замахнулась кулаком.

— У-ух, ты!

— Всем привет! — Славка плюхнулся на скамейку. — Это Денис, он из Империи приехал.

— Из Империи-и-и?

— Да хоть с Севполюса, садись, Денис!

— Чай будешь?

— Ты его не слушай, он живёт по принципу — "чай будешь, а шашлык я сам съем…"

— Привет, я Олег…

— Я Нина.

— Тимка.

— Сашок.

— Ксана…

Денис почти сразу всех перезабыл, конечно. Но эта компания здорово отличалась в лучшую сторону от остальных, виденных по пути сюда. Собственно, Денис решил бы с ходу, что попал в обычную компанию имперских ребят. Но тут же различил среди пионеров «гражданских» мальчишек, нескольких — в какой-то серо-золотой форме, вроде бы уже виденной на улицах Верного, но пока неизвестной… Однако, ясно было одно — ребята хорошие. И правда рады не только знакомому Славке, но и незнакомому Денису — то есть, ведут себя именно так, как должны вести нормальные мальчишки и девчонки. Он охотно уселся в общий ряд, взял на себя заботу о "шашлыках по правому флангу", как выразилась девчонка с роскошным золотистым «хвостом» до лопаток и стал просто прислушиваться и приглядываться.

Довольно быстро выяснилось, что вокруг — и ребята из сеттельмента, дети имперских специалистов, и местные пионеры, и просто «сочувствующие», а эти, в серо-золотом, из кадетского корпуса Верного. Разговор вращался вокруг самых разных тем и на взгляд Дениса выглядел как ничего не значащая для него смесь обрывков, смеха и непонятных реплик. Но потом возникла в руках одной девчонки гитара — и все сразу утихли, а её голос, задумчивый и спокойный, поднялся над огнём, как тонкая струна:

1. Стихи А.Земскова.

— А ну дай, — Славка протянул руку, когда девчонка допела, и все молчали, как это часто бывает после хорошей песни. — Дай-дай.

— Держи, оп! — она перебросила дворянину инструмент, и Денису показалось, что Славка начал играть ещё в полёте. И это была совсем другая песня, а голос у Славки оказался сильным и хорошо поставленным — в лицеях учили петь по специальной методике, развивая даже бесталанных казалось бы в этом отношении, так как считалось, что без умения петь дворянин неполноценен.