Гражданская кампания - Буджолд Лоис Макмастер. Страница 42

– Лорд Доно Форратьер к вашим услугам, лорд Форпатрил!

Приятный тенор. Никакого бетанского акцента, произношение – как у образованного барраярца-фора. Эти сверкающие улыбающиеся глаза объяснили наконец, в чем дело.

– Ах ты черт! – прошипел Айвен и, отшатнувшись, выдернул руку. – Донна, нет!

Ну да, бетанская медицина! И бетанская хирургия. На Колонии Бета они могли сделать – и делали – все, что вы хотите, если у вас достаточно денег и вы в состоянии убедить их, что идете на это добровольно и сознательно.

– Если все пройдет по-моему на Совете графов, скоро я стану графом Доно Форратьером, – спокойно продолжила… продолжил… Доно… Донна… или как там?

– Или покойником. – Айвен уставился на… него, не веря своим глазам. – Ты ведь не можешь всерьез полагать, что этот номер пройдет?

Он(она), выгнув бровь, глянул на Цабо, вздернувшего подбородок чуть ли не на сантиметр вверх, и сказал(а):

– О, поверь мне, мы тщательно просчитали весь риск, прежде чем приступить к делу.

Она/он, короче, бывшая Донна, ныне Доно – углядел букет, забытый Айвеном в руке.

– Ах, Айвен, это мне? Как мило с твоей стороны! – пропела она, забрала букет и поднесла к носу. Скрыв бороду за букетом, она похлопала поверх цветов ресницами, внезапно и ужасно снова сделавшись Донной.

– Не ведите себя так на публике! – сквозь зубы процедил Цабо.

– Виноват, Цабо. – Голос снова приобрел низкой мужской тембр. – Не смог устоять. То есть это ведь Айвен.

Цабо пожал плечами, принимая причину, но не следствие.

– Отныне я буду следить за собой, обещаю. – Лорд Доно перевернул букет, сунул под мышку, как рапиру, и чуть расставил ноги, встав в квазивоенную стойку «вольно».

– Уже лучше, – оценивающе буркнул Цабо.

Айвен смотрел с зачарованным ужасом.

– Бетанские врачи добавили тебе еще и рост? – Он поглядел вниз. Каблуки полусапог лорда Доно были невысокими.

– Я такого же роста, что и прежде, Айвен. Изменилось другое, но не рост.

– Да нет, ты выше, черт подери! Как минимум сантиметров на десять!

– Это тебе только кажется. Один из многих поразительных побочных эффектов тестостерона, который я открыл, помимо перепадов настроения. Когда приедем домой, можно будет меня измерить, и я тебе это докажу.

– Да, – сказал Бай, оглядываясь по сторонам. – Предлагаю продолжить дискуссию в более уединенном месте. Ваша машина с водителем ждет вас, как вы и приказывали, лорд Доно.

Он отвесил кузену иронический поклон.

– Ты… Я вам не нужен, чтобы отметить семейную встречу, – промямлил Айвен, начиная бочком-бочком отползать.

– Нет, что ты, очень нужен! – остановил его Бай. С одинаковыми злорадными улыбочками оба Форратьера подхватили Айвена под руки и потащили к выходу. Хватка Доно оказалась весьма мужской. Оруженосцы шагали следом.

Лимузин покойного графа Пьера они нашли там, где Бай его оставил. Оруженосец-водитель в знаменитой сине-серой ливрее Форратьеров поспешно открыл кабину для лорда Доно и его спутников. Водитель искоса глянул на нового лорда, но, похоже, нисколько не удивился. Оруженосец помоложе погрузил невеликий багаж и плюхнулся на переднее сиденье.

– Как я рад снова оказаться дома, – воскликнул он. – Йорис, ты не поверишь, что я видел на Бете…

Тут колпак кабины опустился, отрезав Доно, Бая, Цабо и Айвена от переднего сиденья. Лимузин мягко тронулся с места. Айвен, вывернув шею, жалобно вопросил:

– Это весь твой багаж? – Как правило, Донне требовалось две машины, чтобы забрать все ее барахло. – А остальное где?

Лорд Доно, откинувшись на сиденье, вытянул ноги и поднял голову:

– Я все бросил на Колонии Бета. Мои оруженосцы ездят с одним чемоданом. Век живи – век учись, Айвен.

Айвен отметил это собственническое «мои оруженосцы».

– А они все, – он кивнул на слушающего Цабо, – в курсе?

– Разумеется, – спокойно ответил Доно. – А как же иначе? Мы все собрались ночью, сразу после смерти Пьера, и мы с Цабо предложили этот план, и тогда все они принесли мне присягу.

– Какие они… хм… преданные.

– Мы все несколько лет наблюдали, как леди Донна управляет округом, – сказал Цабо. – Даже те из моих людей, которые… м-м-м… не очень прониклись планом, истинные уроженцы округа. Никто не хотел, чтобы он попал в лапы Ришара.

– Полагаю, за его деяниями вы тоже имели шанс некоторое время понаблюдать, – признал Айвен. И, помолчав, добавил: – И как это он умудрился достать вас всех?

– Он этого добился не за одну ночь, – вступил в разговор Байерли. – Ришар не настолько талантлив. На это ушли годы настойчивых усилий.

– Сомневаюсь, – неожиданно бесстрастно произнес Доно, – что по прошествии скольких лет кого-то заинтересует, что он пытался меня изнасиловать, когда мне было двенадцать. А когда я сумел от него отбиться, в отместку утопил моего щенка. В конце концов, тогда это никого не взволновало.

– Умф! – глубокомысленно изрек Айвен.

– Будь снисходительна к своей семье, – хмыкнул Бай. – Ришар убедил всех, что щенок погиб из-за тебя. В такого рода делах он всегда отличался большим умением.

– Но ты-то мне поверил! – воскликнул Доно. – Едва не единственный из всех.

– Да, но у меня к тому времени имелся свой собственный опыт общения с Ришаром, – пояснил Байерли, однако в подробности вдаваться не стал.

– Я тогда еще не служил у вашего отца, – подчеркнул Цабо, возможно, в виде извинения.

– Считай, что тебе повезло, – вздохнул Доно. – Сказать, что там царил полный бардак, – не сказать ничего. Никто не мог приказывать, кроме старика, пока его не хватила кондрашка.

– Ришар Форратьер, – продолжил Цабо специально для Айвена, – наблюдая за… э-э-э… нервными проблемами графа Пьера, все последние двадцать лет считал, что графский титул и округ могут перейти в его собственность в любой момент. И вовсе не в его интересах было позаботиться о том, чтобы Пьеру стало лучше или чтобы он обзавелся семьей. Я точно знаю, что он подкупил родственников первой молодой невесты, с которой Пьер обручился, чтобы те расторгли помолвку и сплавили девицу кому-нибудь другому. Вторую попытку Пьера жениться Ришар поломал, тайком передав родителям девушки кое-какие медицинские записи Пьера. Гибель третьей невесты при аварии флайера признали несчастным случаем. Доказательств обратного не было. Но Пьер никогда не верил, что это была случайность.

– Пьер… верил в кучу странных вещей, – нервно заметил Айвен.

– Не думаю, что это был несчастный случай, – сухо продолжил Цабо. – Флайер вел один из лучших моих людей. Он тоже погиб.

– О! Хм… Но ведь в смерти самого Пьера не подозревают?..

Цабо пожал плечами:

– Мне кажется, наследственное заболевание сосудов вряд ли убило бы Пьера, не пребывай он в такой глубокой депрессии. В таком состоянии он просто о себе не заботился.

– Я пытался, Цабо, – печально сказал Доно/Донна. – Но после той истории с медицинскими записями он стал совершенно параноидален в отношении врачей.

– Да, знаю. – Цабо собрался было потрепать ее(его) по руке, но спохватился и утешающе похлопал по плечу. Доно ухмыльнулся.

– Как бы то ни было, – продолжил Цабо, – было совершенно ясно, что ни один верный Пьеру оруженосец – а мы все были ему верны, да упокоит Господь его душу, – не продержится на службе у Ришара и пяти минут. В первую очередь (а мы все слышали, как он это заявил) он намеревался отделаться от всех и вся, кто был верен Пьеру, и посадить на их место свои креатуры. И сестра Пьера, естественно, первая кандидатура на вылет.

– Если у Ришара есть хоть капля инстинкта самосохранения, – яростно проговорил Доно.

– А он может это сделать? – усомнился Айвен. – Выгнать тебя из дома? Разве Пьер не упомянул тебя в завещании?

– Из дома, из округа, отовсюду, – кисло улыбнулся Доно. – Пьер не оставил завещания, Айвен. Он не хотел назначать Ришара своим наследником, от его братьев и сыновей тоже был не в восторге, и мне кажется, до самого конца надеялся навсегда отсечь Ришара, обзаведясь собственным сыном. Черт, да при современной медицине Пьер мог рассчитывать прожить еще лет сорок! И все, что я бы имела как леди Донна, – доходы от моего приданого. А поместье – в ужасном состоянии.