Плата за обман - Владимирская Анна. Страница 9

— Так ты уверен? — повторил он свой вопрос.

— Обязательно свяжутся. Иначе незачем было похищать, — уверенно проговорил Старостин.

Ладыгин полез под стол за мячиком и вновь принялся терзать его сильной рукой.

— Так. Теперь версии. Кто, почему?

— Сейчас изложу. Но только…

— Что только?

— Вам это может не понравиться, — твердо глядя в глаза своему шефу, предупредил бывший оперативник.

— Даже так? — поднял бровь Марат.

Старостин кивнул и провел рукой по давнему шраму, пересекавшему его правую щеку ниже скулы. В ответственных ситуациях, когда он волновался, шрам беспокоил его слабым жжением, словно щека была травмирована недавно. Этот неврологический эффект был даже полезен. Полковник думал, что так проявляются его интуиция и осторожность.

— Хорошо. Считай, что ты меня предупредил, — нетерпеливо произнес бизнесмен.

— Версия номер один — конкуренты. Самая простая и вялая. Рынок давно поделен, каждый работает на своем участке. Вы в последнее время не заключали никаких особо важных договоров, из-за которых у кого-то из конкурентов потекли бы слюнки. Поэтому, думаю, им нет резона.

— Я гоже думал об этом. Ты прав. Тем более, я всегда предпочитаю конкурентов делать партнерами, как принято на западе. И они это знают.

— Версия номер два. Ваша жена…

— Старостин! Ты что, не в своем уме? Причем здесь Виктория?!

— Я предупреждал, что вам это может не понравиться. Если вы хотите профессиональной работы, то неприкасаемых быть не должно. Ведь у Вики есть мотив.

— Мотив? У моей жены? — Ладыгин перестал расхаживать по кабинету и уселся в огромное кожаное кресло у стола. — Тьфу на тебя с твоими ментовскими замашками!

Старостин давно привык не обижаться на шефа.

— И тем не менее…

— Излагай подробнее!

— В общем-то, все очень просто. Личная неприязнь — раз, зависть — два, — легко ответил Старостин.

Стало тихо, только еле слышно цокали настенные часы. Мужчины молчали. Марат уставился на своего подчиненного, но не видел его. Неужели?… Впервые за несколько последних лет, с тех самых пор, как в его жизнь вошла Виктория, он вынужден быт задать себе вопрос: как относятся друг к другу его молодая жена и его юная дочь?

Это случилось, как всегда такое случается, неожиданно. На него работали сотни людей, и он ее даже никогда не видел. Вика трудилась в отделе маркетинга. Поэтому, когда она вошла в кабинет к Ладыгину, он в первые секунды решил, что она из какой-то другой фирмы.

— Здравствуйте. Я у вас работаю уже два месяца, а мне никак денег не заплатят. Разберитесь, пожалуйста.

Марату хотелось улыбнуться, так решительно и в то же время несмело она это заявила. Но он сдержался. Непорядок на фирме — это безобразие.

— Разберусь.

Он запомнил яркую девушку и разузнал о ней все, что можно было выяснить у менеджера по кадрам. Приехала в Москву из Томска, где окончила школу с золотой медалью, участвовала в конкурсе моделей. Даже завоевана титул «Мисс Очарование Сибири». Ее заметили и пригласили учиться в Москву, в школу моделей. Учиться на красавицу в наше время тоже можно, оказывается.

Вика работала в модельном агентстве, но потом решила получить образование маркетолога, здраво рассудив, что маркетинг вечен, а красота — нет. Когда в холдинге Ладыгина, самом крупном агентстве коммерческой недвижимости, открылась вакансия в отделе маркетинга, Вика принесла свое резюме. Ее приняли на работу.

Глава холдинга стал брать симпатичную сотрудницу с собой в поездки. Деловые их отношения быстро сделались личными. И вскоре жена Марата потребовала развода… С тех пор как он развелся и они зарегистрировали брак, Виктория перестала работать маркетологом. Зачем же такой красавице работать? Пусть ведет жизнь светской львицы, как и положено жене очень богатого человека.

В ее отношениях с дочерью Марата от первого брака царило полное равнодушие. Мирослава не нашла в ней ни подруги — разница между ними была всего восемь лет, — ни родственной души. При этом девочка не возненавидела мачеху. Вика была слишком занята собой, чтобы вызывать сильные чувства. Новая жена отца стала для Мирославы пустым местом. Виктория же до поры до времени относилась к дочери своего мужа как к соседке по большому дому. Ну, живет себе кто-то за стенкой. Иногда приходится встречаться за столом. «Здрасьте» и «до свиданья» — вот и все отношения.

Потом Ладыгин решил из увлечения дочери рисованием вообще и платьями для кукол в частности сделать бизнес. И благодаря его деньгам возник бренд «Мира Ладыгина». А что, если Вика позавидовала? Могла ведь подумать так: почему не ей, красивой модели, которая вращалась в мире моды и ходила по подиуму, был предложен этот бизнес? По чьей волшебной воле открылись бутики с именем «Мира» в столицах многих стран? И полноводные денежные реки потекли к девчонке-тинейджеру. Да даже не в деньгах дело! Это мог быть сильный удар по самолюбию второй жены миллионера.

Однако она никогда не показывала и тени таких чувств… Как, в самом деле, девочки ладят между собой, когда его нет рядом? Ссорятся? Дружат? Марат ни разу об этом не задумывался. Может быть, зря…

— Кажется, я понимаю, что ты хочешь сказать, — сказал он.

Даже если он не может поверить в причастность Вики к похищению, непрофессионально отбрасывать эту версию. Марат это понял сам и легко читал в глазах Старостина. У нее были деньги, она могла девочку, если не ненавидеть, то испытывать к ней сложные чувства.

— Я позвоню опытному человеку в Москве. Нужно проверить версию номер два, — скупо заметил начальник службы безопасности.

— Версия номер три тоже есть? — спросил бизнесмен.

— Безусловно. А также номер четыре.

— Итак?…

— Ваша первая жена, Маргарита Андреевна.

Лицо Ладыгина стало твердым. Мысль о бывшей жене его отчего-то всегда беспокоила. Может, чувствовал свою вину?… Маргарита тоже была красавицей, особенно когда они только познакомились. Училась в мединституте. За ней ухаживали не только однокурсники, но и преподаватели, и даже немолодой профессор, преподаватель анатомии. В те времена не было слова «модель», но имелось такое понятие, как «артистическая внешность». Каждому, кто смотрел на Риту Голубенко, казалось: он видит какую-то знакомую артистку.

Марат увидел в ней высокую, ладную и необыкновенно естественную девушку, с которой не хотелось расставаться. Хотелось смешить ее вновь и вновь, чтобы смотреть на эти соблазнительные губы, не отводить взгляд от прозрачно-синих глаз на смуглом лице. А за тем, как она встряхивала своими длинными волнистыми волосами, он вообще мог наблюдать бесконечно…

Марат строго взглянул на своего собеседника.

— Маргарита не способна даже муху прихлопнуть, не то что ребенка выкрасть!

— Но она мать. А матери ради своего ребенка на многое способны, — философски заметил умудренный опытом бывший милиционер. — Я знаю несколько случаев, когда родители похищали своих детей…

— Допустим! Но зачем Рите похищать Мирославу? Она может беспрепятственно с ней общаться. Ей никто этого не запрещает.

Старостин пожал крепкими плечами. Марат лукавил или не хотел вспоминать. При разводе он сделал так, чтобы дочь осталась с ним. Рита возмущалась, кричала, обращалась во все инстанции, в суды — все было бесполезно. Деньги, как обычно, решили исход дела. Кто-то состряпал фальшивую справку, что Маргарита пристрастилась к а1коголю. Адвокаты настаивали на том, что она не сможет вырастить и воспитать девочку. К тому же у нее не было денег. Вскоре Рита перестала досаждать Марату звонками и писать жалобы в чиновничьи инстанции. Наверное, смирилась.

Тогда Ладыгин еще раз дал понять бывшей жене, что в его новой жизни не должно остаться ничего из прежнего времени, и она была вынуждена вернуться в город своего детства и юности, Киев.

— А что там с версией номер четыре? — спросил бизнесмен, решив не продолжать разговор на эту скользкую тему. Он знал, что Старостин все и так дотошно проверит.