Барабаны осени. Книга 1. О, дерзкий новый мир! - Гэблдон Диана. Страница 122

Первая ловушка стояла в узкой лощинке всего в паре сотен ярдов над нашим домом, и по одну сторону от нее густо сплели свои колючие ветви ели, а по другую росла тсуга. Я ходила с Джейми, когда он налаживал эту ловушку, но это было днем; а теперь, ночью, даже при факеле все казалось совершенно другим и абсолютно незнакомым.

Я прошлась в разных направлениях, наклоняясь к земле и светя на снег. Мне пришлось несколько раз промаршировать вдоль лощинки и поперек нее, прежде чем я наконец обнаружила то, что искала: темные глубокие следы ног на пятне снега между двумя голубыми елями. Еще несколько минут поисков и я нашла ловушку, пустую и настороженную. То ли в нее никто не попался, то ли Джейми извлек добычу и установил ловушку заново.

Следы уводили с опушки вверх по склону, потом исчезли, добравшись до большого участка земли, лишенного снега, зато сплошь покрытого прошлогодними листьями. На мгновение я ударилась в панику и начала метаться в разные стороны, ища хоть какое-нибудь местечко, на котором могли бы остаться отпечатки ног. Но я ничего не нашла; слой листвы достигал, пожалуй, фута в глубину, она шуршала и пружинила под моими башмаками. Но — стоп! Я увидела бревно, которое перевернули явно совсем недавно; да, я отчетливо различала темную, влажную борозду на том месте, где дерево лежало прежде, и оборванный мох на самом стволе. Ян объяснял мне, что белки и бурундуки иногда устраивают гнезда под такими вот упавшими деревьями.

Очень медленно, то и дело теряя след и поневоле делая круги и возвращаясь назад в их поисках, я шла за Джейми от одной ловушки к другой. Снег повалил гуще, и меня охватили сомнения. Если снег скроет следы до того, как я найду Джейми, как я найду обратную дорогу к дому?

Я оглянулась назад, но не увидела за своей спиной ничего, кроме длинного, пугающего пространства склона, покрытого свежим снегом; склон уходил к совершенно незнакомому ручью внизу, и камни, торчавшие вдоль его берегов, походили на острые зубы. Никаких признаков веселой струйки дыма и искр, вылетавших из трубы нашего очага. Я отвернулась от этого страшного зрелища и огляделась по сторонам, но водопады уже не были видны.

— Отлично, — пробормотала я сквозь зубы. — Значит, ты заблудилась. И что теперь?

Я решительно подавила панический страх, зародившийся где-то в глубине живота, и принялась напряженно думать. Я не совсем еще заблудилась. Я просто не знала, где я нахожусь, а это совсем другое дело. Передо мной все еще виднелись следы Джейми, и они должны были вести меня… или могли вести, пока их не скроет снег. А если уж я сумею найти Джейми, то он как-нибудь отыщет дорогу к дому.

Мой факел догорел уже почти до конца; я ощущала кожей руки его жар, довольно сильный. Я извлекла из связки, спрятанной под плащом, вторую сухую лучину и зажгла ее от огрызка первой, поспешив бросить догорающую деревяшку в снег, пока она не сожгла мне пальцы.

Я не знала, удаляюсь ли я от дома, или брожу беспорядочно туда-сюда, или уже возвращаюсь… Мне было известно, что ловушки Джейми расставил по кругу, — хотя это, конечно, был очень большой круг, — но я понятия не имела, сколько их всего. Пока что я отыскала три, и все они были пустыми и готовыми к появлению добычи.

Но четвертая ловушка не была пустой. Огонь моего факела отразился в кристаллах льда, покрывавших шкуру крупного зайца, растянувшегося под замерзшим кустом. Я потрогала зайца, потыкала в него пальцем от носа до хвоста. Он был твердым — то ли от мороза, то ли от трупного окоченения. Значит, убит он уже некоторое время назад… и разве это не должно означать, что Джейми где-то поблизости?

Я попыталась рассуждать логично, не обращая внимания на все усиливавшийся мороз, пробиравшийся в мои башмаки, заставлявший неметь пальцы и щеки. Заяц лежал на снегу; я отлично видела отпечатки его лап, цепочку, протянувшуюся к ловушке… я видела следы предсмертной агонии зверька. Но я не видела поблизости следов ног Джейми. Отлично; значит, он до этой ловушки не добрался.

Я стояла неподвижно, и от моего дыхания надо мной клубились небольшие белые облачка. Я чувствовала, как у меня в ноздрях намерзают льдинки; мороз явно усиливался. Где-то между этими двумя ловушками Джейми свернул в сторону. Но куда именно? Куда? Вверх по склону? Или вниз?

С тупым упорством я вернулась назад, к тому следу Джейми, который смогла определить наверняка. Мне понадобилось немало времени, чтобы его найти, — снег покрыл уже почти все оголенные участки земли тонким пушистым слоем. Второй мой факел догорел уже до половины, когда я наконец нашла то, что искала. Вот он, бесформенный отпечаток в грязи на берегу ручейка.

Я нашла ловушку с зайцем только потому, что пошла в ту сторону, в которую, как мне показалось, был направлен этот след. Но… но я явно ошиблась. Джейми просто перепрыгнул это мокрое грязное место, и пошел… куда?

— Джейми! — закричала я. Несколько раз подряд я выкрикнула его имя, но снег, казалось, тут же поглощал звук моего голоса. Я прислушалась, но не услышала ничего, кроме бульканья воды и позвякивания льдинок у моих ног. Но… Джейми явно не было впереди по моему маршруту, и его не было сзади. Так куда же мне теперь податься? Вправо или влево?

— Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать… — пробормотала я и пошла вниз по склону, потому что идти вниз было легче. И снова, и снова я звала Джейми.

Потом я остановилась и прислушалась. Мне показалось? Или действительно кто-то откликнулся на мой зов? Я снова закричала, но ничего не услышала в ответ. Ветер усиливался, и ветки деревьев над моей головой звенели, покрытые льдом.

Я сделала еще шаг, другой, присела на заледеневший камень — и тут земля выскользнула из-под моих ног. Я поскользнулась и полетела вниз по склону, точнее, поехала на животе по скользкой грязи, и наконец врезалась в кучу камней, перелетела через них и вцепилась в какие-то колючие обледенелые ветки, едва дыша. Прямо у моих ног начинался каменистый обрыв, и ничего, кроме падающего снега, я не увидела. Вцепившись покрепче в куст, который помог мне остановиться, я осторожно подползла к самому краю и заглянула вниз.

Это было не ущелье, как мне думалось; обрыв оказался высотой едва ли в пять футов. Но не от этого мое сердце упало и чуть не лопнуло, — а потому, что мои глаза увидели кое-что на дне засыпанной листьями ямы.

Да, листьев там хватало, сухих, мертвых, заставивших меня с неприязнью вспомнить о смерти… впрочем, я несла ее с собой, если иметь в виду зайца, привязанного к моему поясу. И там, внизу, тоже кто-то боролся, как этот заяц, разбросав во все стороны пожухлую листву… а потом его уволокли в сторону. Широкая дорожка уходила куда-то в темноту.

Не чувствуя под собой ног, я спустилась вниз по камням и поспешила по широкому следу, наклоняясь, чтобы не стукнуться лбом о низко нависшие ветки тсуги и бальзамина. В неверном свете факела я увидела, как широкий след огибает груду острых обломков скал, потом тянется через заросли вечнозеленых кустарников…

Он лежал там, у подножия огромного треснувшего валуна, наполовину засыпанный листьями, как будто кто-то уже пытался похоронить его. Он не свернулся в клубок, стараясь сберечь тепло, а просто лежал на животе… абсолютно неподвижно. Снег засыпал полы его плаща, припорошил грязные подошвы его сапог.

Я уронила факел и, заорав от ужаса, бросилась на его тело.

Он издал душераздирающий стон и конвульсивно дернулся подо мной. Я отпрянула, застонав от облегчения и ужаса одновременно. Джейми не был мертв, да, но он был ранен. Куда, насколько серьезно?

— Где? — требовательно спросила я, дергая его плащ, обмотавшийся вокруг тела. — Где у тебя рана? Черт побери, у тебя идет кровь? Ты сломал что-нибудь?

Я вообще-то не видела больших пятен крови, но я ведь уронила факел, и он просто-напросто зашипел и погас, очутившись среди мокрых листьев. А странное, чуть розоватое небо и снежная пелена вокруг с трудом позволяли рассмотреть что-либо в непосредственной близости от себя, но совсем не способствовали изучению деталей, тем более в медицинском смысле.