Ночь с принцем - Джеффрис Сабрина. Страница 17

Кристабель незаметно обвела глазами остальную компанию и обнаружила, что никто не находит ее позицию на коленях Берна ни странной, ни шокирующей. Кроме, пожалуй, леди Дженнифер, которая время от времени зло на них поглядывала. Или Кристабель показалось?

Остальные женщины не демонстрировали никаких признаков ревности. А ведь две из них были любовницами Берна! Интересно кто. Рыжеволосая? Или брюнетка в бесстыдном платье?

Нет, ей, Кристабель, это нисколько не интересно. Ей совершенно все равно. У нее есть цель, и только она, эта цель, ее интересует. И если для возвращения писем надо изображать дурную женщину, то она так и сделает.

Но это не значит, что подобное времяпровождение должно ей нравиться.

— А вы играете, леди Хавершем? — спросил мистер Тал-бот, джентльмен с острым носиком.

— Она будет моим партнером у Стокли, — ответил Берн. Кристабель вопросительно на него посмотрела, но Берн предпочел не заметить ее взгляда. Только вчера он отказался выдать ее за своего партнера. Что же заставило его изменить решение?

Леди Дженнифер, казалось, была не меньше удивлена новостью.

— Значит, ты не будешь играть вместе с хозяином, как обычно? — спросила она.

— В этом году — нет.

Графиня разглядывала Кристабель с нескрываемой враждебностью.

— Для вашей же пользы, миледи, желаю вам играть лучше, чем ваш покойный муж. Берн не любит проигрывать.

— Сначала надо, чтобы Стокли ее пригласил, — заметил мистер Талбот, бросая на стол карту. — Вы же знаете, Как он не любит новых людей в нашей тесной компании.

— Я не поеду, если не поедет она, — равнодушным тоном произнес Берн. — Она будет со мной, а значит, ей можно доверять.

— Если вы не будете его партнером, — пожал плечами мистер Талбот, — почему его должно это беспокоить?

— Потому что ему будет интересно. Он пригласит ее из одного любопытства, чтобы увидеть, на кого я его променял.

Кристабель начала потеть от волнения. Господи, не надо было врать, что она хорошо играет.

— В любом случае, — возразил Талбот, — Стокли никогда никого не приглашает после того, как разослал приглашения, а наши пришли еще на прошлой неделе, ведь так, дорогая?

Ему ответила рыжеволосая красавица, а вовсе не та женщина, которая поглаживала его по бедру:

— Да, мы как раз были в городе, когда их доставили. — «Мы»?! Продолжая уютно сидеть на коленях у дородного джентльмена, она добавила, поморгав длинными ресницами в сторону Берна: — Но я уверена, что для вас он сделает исключение. Без вас у Стокли будет скучно.

— Ты совершенно напрасно кокетничаешь с Берном, — заметила леди Дженнифер с деланной улыбкой. — Разве ты не видишь, что он занят? Он, конечно, не в состоянии долго хранить верность, но по крайней мере когда занят женщиной, все свое внимание посвящает только ей. — Бросив ледяной взгляд на мистера Талбота, графиня добавила: — В отличие от твоего мужа.

От изумления Кристабель открыла рот.

— Да, они муж и жена, — прошипел Берн ей в ухо. — И здесь они оба со своими любовниками. И не выглядите такой испуганной.

Не в состоянии постигнуть такую невероятную распущенность, Кристабель растерянно обернулась к Берну, но это оказалось ошибкой, потому что он принял немедленные меры к тому, чтобы закрыть от всех остальных ее испуганное лицо.

Он ее поцеловал! В комнате, полной людей, он целовал ее медленно и неторопливо, будто имел на это полное право. Его губы были твердыми и властными, они требовали ответа и не оставляли выбора. И Кристабель приходилось играть свою роль, хотя все ее существо возмущалось при мысли, что что-то столь интимное происходит на глазах у посторонних.

Она заставила себя закрыть глаза и, разомкнув губы, впустила в себя его горячий язык. В следующее мгновение Кристабель с ужасом почувствовала под ягодицей крепнущую мужскую плоть.

— Ради Бога, Берн, — раздраженно произнесла леди Дженнифер, — ты пришел сюда смотреть на игру или развлекаться со своей любовницей?

Почувствовав к графине искреннюю благодарность, Кристабель освободила губы. Взглядом призывая к молчанию, Берн беззастенчиво поглаживал ее по животу.

— И то и другое. — Он перевел взгляд на леди Дженнифер. — Не только мы здесь развлекаемся. Поправь меня, если я ошибаюсь, но, по-моему, рука лейтенанта Маркема щекочет в данный момент твое бедро под столом. Ну, во всяком случае, я надеюсь, что это твое бедро.

Кристабель пришлось прикусить язык, чтобы не ахнуть.

Лейтенант попытался выдернуть руку, но леди Дженнифер поймала ее и вернула на место.

— Не притворяйся, что тебя интересует, чем занимаемся мы с Маркемом, Берн. Мы оба знаем, что ты не даешь себе труда ревновать, после того как расстался с женщиной.

— Тут ты ошибаешься, — лениво возразил Берн, — я не даю себе труда ревновать даже до того, как расстался с женщиной.

Леди Дженнифер нахмурилась, а мужчины рассмеялись. Кристабель тоже попыталась улыбнуться. Больше всего на свете ей хотелось подняться с колен Берна и пулей вылететь из этой комнаты. Но она не осмеливалась и продолжала сидеть, мысленно составляя список грехов Берна.

Как может человек быть таким безнравственным? Он отлично целуется, но ничего не чувствует ни к ней, ни к какой-либо другой женщине. Если когда-нибудь она уступит ему, то очень скоро окажется такой же брошенной, надоевшей игрушкой, с которой остается только обмениваться оскорблениями.

Возможно, когда-то у него и была совесть, но это до того, как маленьким мальчиком он оказался на улице. Как ни печально, но это погубило его душу. Потому что у нынешнего Берна нет ни морали, ни принципов. В ином случае он не чувствовал бы себя так уютно в этой компании.

Кристабель и понятия не имела, какое легкомысленное отношение к супружеской верности бытует в высшем обществе. Когда Берн предупреждал ее, что она будет шокирована этой компанией, она представляла себе дам, которые слишком усердно пользуются румянами, и джентльменов, время от времени допускающих двусмысленные шутки.

Но если она хочет вернуть письма, надо убедительно играть свою роль, какой бы отвратительной она ей ни казалась.

Изобразив на лице ленивую и удовлетворенную улыбку, Кристабель откинулась Берну на грудь. Его дыхание тут же участилось, и Кристабель почувствовала некоторое удовлетворение. Он считает, что эта роль ей не под силу, но она еще докажет, как он не прав.

Кристабель ответила на плотоядный взгляд полного джентльмена игривой улыбкой, а заметив, что за ней наблюдает мистер Талбот, положила ладонь на руку Берна, обнимающую ее за талию, и погладила ее точно так, как недавно миссис Талбот гладила грудь своего любовника.

Кристабель заметила, как загорелся взгляд Берна, устремленный на нее, и ягодицами почувствовала, как стремительно увеличивается в размерах его плоть. Истинный Князь Тьмы, никакого сомнения.

— Отлично, детка. — Кристабель почувствовала, как его губы щекочут ей ухо. — Действуйте в том же духе, и, возможно, даже я поверю, что вы блудница. — Его рука подхватила грудь Кристабель снизу. — А сейчас пора обратить внимание на игру, если вы собираетесь стать моим партнером. Наблюдайте за Талботом, он лучше всех. И за партнером Элеоноры, леди Хангейт. Она тоже хороша.

С этого момента Берн не отвлекался от игры и горячим шепотом объяснял Кристабель ход партии. Она заставляла себя внимательно слушать, хотя ощущение его отвердевшей плоти беспокоило ее по-прежнему, а обстановка в комнате не становилась менее шокирующей.

Довольно скоро Кристабель поняла, что вист возбуждает Берна не меньше, чем она сама. Игра и женщины — это вызов, брошенный судьбой, который он должен принять и остаться победителем. Что ж, в карты он, возможно, и выигрывает, но ее он никогда не одолеет. Никогда.

— Ваши перешептывания начинают раздражать, — заметила леди Дженнифер, когда Берн принялся в очередной раз объяснять Кристабель особо хитрый маневр, предпринятый седовласой леди Хангейт. — Вы можете хотя бы пару минут не флиртовать, Берн?