Смерть не имеет лица (Преданность смерти) - Робертс Нора. Страница 35

– Да, конечно. – Ева вытерла вспотевшую руку о брю­ки и протянула ему. – Значит, ты считаешь, что мы еще сможем заниматься сексом – хоть где-нибудь?

Рорк внимательно посмотрел на нее и улыбнулся:

– Да, конечно. – Он взял ее руку, немного подержал и подвел к тому месту, откуда должен был выпасть чип. – Теперь тебе придется немного свесить голову и смотреть за тем, что я делаю. Следи за чипом.

Ева послушно свесила голову, отчего ее плечи остались без упора, и увидела маленькую коробочку, зеленый ого­нек и разноцветные провода.

– Вот он. – Рорк дотронулся инструментом до серого чипа размером не больше суставчика на мизинце младенца.

– Я взялась за него. Заканчивай скорее.

– Не сжимай его, держи осторожно. Теперь на счет «три»… Один, два… – Он мягко снял крышку с чипа. – …Три!

Чип освободился с тихим щелчком, который отозвался в ушах Евы словно взрыв бомбы.

– Все, он у меня.

– Не двигайся, – предостерег Рорк.

– Я никуда не собираюсь двигаться, – подавляя страх, пыталась ершиться Ева.

Рорк поднялся на колени, достал из кармана носовой платок и сделал из него на ладони что-то вроде подушки. Затем он взял Еву за руку, в которой находился чип, разжал ее пальцы и накрыл ладонь платком. Проверив, что чип оказался в платке, Рорк тщательно завернул его и ос­торожно засунул сверток в задний карман брюк.

– Не слишком-то хорошо упаковано, но лучше, чем никак. Пока я на него не сяду, мы будем в безопасности.

– Поосторожнее. Мне слишком нравится твоя задни­ца, я не хочу, чтобы ее разорвало в клочки. А теперь, черт побери, как нам отсюда выбраться?

– Мы можем вернуться тем же путем, каким добира­лись сюда, – ответил Рорк, вставая на ноги, и Ева вдруг заметила озорную искорку в его глазах. – Но можем сде­лать возвращение более веселым.

– Не хочу я никакого веселья!

– Зато я хочу.

Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Потом поддел хвост какого-то каната, назначение которого он, судя по всему, знал безошибочно, и спросил:

– Знаешь, в чем была суть сегодняшнего спектакля? В возрождении образа давнего любимца детей – Питера Пэна! Держись крепче, дорогая.

– Нет!

Но Рорк уже плотно прижал ее к себе. Автоматически она ухватилась за него обеими руками, пробормотав:

– Я убью тебя за все это!

– Пираты выглядели великолепно, забавляясь такими трюками… Вдох! – скомандовал он и со смехом сорвался вниз вместе с ней.

Еву обдало ветром, который, как ей показалось, вырвал из нее внутренности и оставил их болтаться где-то позади, наверху. Единственное, что удерживало Еву от крика, это остатки гордости. Но даже и эти остатки почти исчерпались в тот миг, когда они пролетали над оркестровой ямой. Затем безумец, за которым она каким-то образом оказа­лась замужем, нежно поцеловал ее, и, может быть, именно это помогло ей вовремя сгруппироваться перед тем, как ее ботинки коснулись сцены. Но первое, что она произнесла сразу после приземления, было:

– Все, тебе конец! Считай, что ты – кусок дерьмового, никому не нужного мяса…

Рорк опять поцеловал ее и рассмеялся:

– Ты уверена, что я тебе совсем не нужен?

– Очень эффектное появление, – послышался голос Фини, который шел к ним с уставшим, обеспокоенным лицом. – А теперь, когда вы, детки, кончили играть, въезжайте в ситуацию: нам осталось найти еще два заряда.

Ева отодвинула локтем Рорка и, переведя дух, спросила:

– Публику вывели?

– Да, здесь все освободили. Если террористы будут придерживаться заявленного ими предельного срока, то мы, возможно, управимся. Чтобы быть точнее…

И тут раздался грохот. Внизу, под ногами, дрогнула сцена. Над головами людей закачались светильники и ка­бели.

– О, черт! – вырвалось у Евы, и она выхватила из кар­мана свой коммуникатор: – Мэллой? Энн? Что случи­лось?!

Услышав в наушниках непонятный шум, Ева инстинк­тивно ухватилась за руку Фини. Затем в коммуникаторе появился какой-то треск, и раздался голос Энн:

– Это Мэллой. Мы локализовали взрыв. Раненых и по­гибших нет. Таймер был совсем на исходе, нам пришлось срочно изолировать взрывное устройство колпаком и при­вести в действие. Другого выхода не было. Повторяю: ра­неных и погибших нет. Но помещение под сценой – те­перь невообразимый бардак.

Ева провела рукой по лицу и спросила:

– И какова сейчас ситуация?

– Мы нашли все заряды, Даллас. Здание полностью очищено.

– Доложи в Центральное сразу, как очухаешься. Удачи вам.

Ева сунула коммуникатор в карман и наконец удостои­ла Рорка коротким взглядом.

– Ты, дружок, следуешь со мной, – бросила она ему. – Требуется вся информация о системе безопасности этого здания, включая полный список сотрудников – техперсо­нал, постановщики, материальное обеспечение, менедже­ры… Короче – все!

– Эти данные я затребовал для тебя, как только вычис­лил цель нападения. Они уже должны быть в Центральном управлении.

– Отлично. В таком случае ты можешь возвращаться к своим делам – покупать музеи, театры, острова… И отдай мне чип.

Рорк поднял брови:

– Какой чип?

– Не строй из себя дурачка! Отдай мне импульсный чип, или взрыватель, или как там его.

– О, тот чип… – Рорк сделал вид, что спохватился, и с готовностью полез в карман за своим платком. В платке ничего не оказалось. – Ах, должно быть, я его где-то потерял.

– К черту! Дай мне этот паршивый чип, Рорк, это ве­щественное доказательство!

Виновато улыбаясь, он встряхнул платок и пожал пле­чами.

Ева приблизилась к нему вплотную и громко прошипела:

– Отдай эту чертову штуку, пока я не приказала обыс­кать тебя с ног до головы!

– Ты не имеешь права устраивать такие обыски без ор­дера, – конечно, если ты не хочешь это сделать сама. А если хочешь, я готов ради такого дела отказаться от части своих гражданских прав.

– Это официальное расследование!

– А этот чип был моей собственностью. Понятно, жен­щина? – Его взгляд стал холодным. – Если я тебе нужен, ты знаешь, где меня найти.

Ева схватила его за руку:

– Если «моя женщина» – это новое выражение вместо «моя жена», оно мне нравится ничуть не больше!

– А я и не думал, что тебе понравится. – Он поцеловал ее дружески в лоб и уже на ходу бросил: – Увидимся дома.

Еве вдруг стало лень даже ворчать. Она связалась с Пибоди и попросила передать остальным участникам коман­ды, что все бригады возвращаются в Центральное управле­ние.

Кларисса вошла в мастерскую, где Зак подгонял пазы на деталях шкафа. Он с удивлением взглянул на нее, отме­тив, что глаза ее стали как будто еще больше, а лицо – бледнее.

– Вы слышали? – спросила она. – Кто-то хотел взо­рвать бомбу в Радио-сити.

– В театре? – Зак нахмурился и опустил свой инстру­мент. – Но почему?

– Не знаю. Может, деньги или еще что-нибудь… – Она провела рукой по волосам. – Ах да, вы же не включаете радио! Никаких подробностей пока не сообщили. Сказали только то, что здание находится в безопасности и угроза взрыва предотвращена.

Казалось, Кларисса не знает, куда девать руки. Извиня­ющимся тоном она добавила:

– Я не хотела мешать вашей работе.

– Театр – красивое место, очаг культуры. Почему ко­му-то понадобилось его разрушить?

– Люди так жестоки, – сказала она, проведя пальцем по гладко зачищенным дощечкам, которые Зак сложил стопкой на верстаке. – Иногда для жестокости нет вообще никаких причин. Когда-то я каждый год ходила туда на рождественские представления – меня водили родители. Это приятные для меня воспоминания; наверное, из-за них я так расстроилась, когда услышала в новостях сооб­щение… Ну, мне, наверное, лучше не мешать вам.

– Что вы! Я как раз собирался сделать перерыв.

Достаточно было взглянуть на ее лицо, чтобы понять, как она одинока. На этот раз Кларисса воспользовалась косметикой, но все же был заметен небольшой синяк на скуле.

Зак достал из сумки пакет с обедом и бутылку с соком: