Лига перепуганных мужчин - Стаут Рекс. Страница 14

Вульф поскреб себе ухо, и я понял, что он доволен.

– Прочитав его романы, я ознакомился с его манерой выражаться и с направлением его мыслей… Итак, он женился на ней. Она, разумеется, не была слишком разборчива. Стали ли они счастливой парой? Вы когда-нибудь видите ее?

– Не часто.

После недолгого колебания он продолжал:

– Я бы даже сказал, что очень редко. По два раза в неделю она приходит причесывать жену и иногда что-то ей шьет, меня же, как правило, не бывает дома.

Вульф пробормотал:

– Так соблазнительно не расставаться с искусной горничной, если таковая вам встретилась.

Бартон кивнул.

– Полагаю, что это так… Моя жена уверяет, что Дора незаменима. Дора – искусная ведьма.

– Так. – Вульф отпил немного пива. – Благодарю вас, доктор. Мистер Чапин меня больше не волнует, поскольку он полностью соответствует моему представлению о нем.

Вмешался Фарелл:

– Какого черта… какое отношение имеют личные дела Лорри Бартона к данной истории? Я думал, что мы собираемся вам заплатить за то, что вы прекратите…

Он замолчал на полуслове, оглянулся на остальных, лицо у него покраснело, и фразу свою он закончил совсем другим тоном.

– Извините, я на минуту позабыл, что…

– Что позабыли?

– Ничего важного… – Только то, что я вне игры. В вашем итоге, превышающем пятьдесят тысяч, мне вы назначили всего десять долларов… Представляете ли вы, с чем столкнулись архитекторы за последние четыре года? Даже самые хорошие. Я проектировал новый городской дом в Балтиморе в 1928 году, а теперь я не могу получить даже самого паршивого заказа. Кстати, не собираетесь ли вы построить себе новый дом, мистер Вульф? Телефонную будку или собачью конуру, что угодно. Я бы с радостью представил вам проекты. Пошли, Лорри, допейте ваш бокал.

Он взял доктора Бартона за руку.

Отходя, они были остановлены словами Вульфа:

– Мистер Фарелл, я считаю себя одинаково обязанным заработать ваши десять долларов, как и девять тысяч мистера Колларда. Если вы возражаете…

– Черт побери, нет! Я не имею даже замечаний.

Джордж Бретт сказал Кэботу:

– Пошли, Ник, надо и нам немного освежиться.

Они ушли в нишу следом за первой парой. Возле стула Вульфа остался только Дреммонд. Он шагнул было вслед за процессией, но повернул обратно. Он посмотрел на Вульфа своими блестящими маленькими глазками, приблизился к Вульфу и тихо спросил.

– Ух… Мистер Вульф. Я думаю, что источники вашей информации вполне надежны?

Вульф ответил, не глядя на него:

– Безупречные.

– Не сомневаюсь. Раз Фарелл болтается без работы всего несколько месяцев, но вы уверенно отнесли его к неплатежеспособным… Ух… Не могли бы вы меня посвятить в финансовые дела некоторых других людей из вашего листа… Самое обыкновенное любопытство.

– Я не имею права удовлетворять ваше любопытство.

– Понятно… Но я никак не могу понять, почему вы занизили Джейса до восьми тысяч, Бартона до семи и так далее. Ферду Бауэну всего лишь тысячу двести? Он же крупная фигура на Уолл-стрит, даже весьма крупная, не так ли? Фирма «Голбрейт и Бауэн»…

Голос Дреммонда чуть-чуть окреп.

– Откровенно, это больше чем любопытство… он занимается размещением денег и для меня…

– Не трудитесь говорить пренебрежительно о своих капиталовложениях. Это не поможет снизить сумму, которую вы должны уплатить мне, ибо все уже учтено и проверено. Что касается вашего вопроса, то хотя источник моей информации и превосходен, но и здесь не исключены ошибки. Так что если мистер Бауэн собирается обвинить меня в том, что мы преуменьшили его платежеспособность, я с удовольствием пойду ему навстречу.

– Конечно, конечно, – согласился Дреммонд. – Но если бы вы мне сказали…

– Прошу извинить меня.

Вульф открыл глаза, вздернул подбородок и слегка повысил голос:

– Джентльмены! Не мог бы я с вами поговорить?

Они подошли к его столу. Двое или трое, сидящих в креслах, остались сидеть.

Дреммонд, глубоко спрятавший недовольство от ответа Вульфа, отошел в дальний конец стола. Майкл Эйерс снова развалился в кресле, вытянув ноги, рот его поминутно широко раскрывался в неудержимой зевоте, но вдруг он решительно поджал губы, а на его лице появилось обиженно-возмущенное и очень изумленное выражение. Я хотел подойти и передвинуть его на место, где нет ковра, но потом решил, что он справится.

Вульф обратился к нам в своей обычной изысканной манере.

– Время позднее, и я не хочу вас дольше задерживать. Я понимаю, что мы договорились. Мы все оформили надлежащим образом. Я попрошу мистера Кэбота приготовить завтра утром в его конторе копии договора и прислать их мне для раздачи вам.

Кэбот кивнул.

– Благодарю вас… В связи с этим, мистер Фарелл, у меня есть предложение к вам. Вы разорены, но у вас очень умное лицо. Быть разоренным не позор, это только несчастье. Вы можете помочь мне. Например, вы можете разнести или разослать копии «Записки» тем членам «Лиги», которые не присутствовали здесь сегодня вечером, добиться их согласия на присоединение к остальным и так далее. Я буду платить вам двадцать долларов в день. У меня будут для вас и другие поручения.

Архитектор уставился на него.

– Вы хороший малый, мистер Вульф, но я не детектив.

– Мои требования к вам будут скромными, я не ожидаю от вас неустрашимости.

– Хорошо, – рассмеялся Фарелл. – Ваши двадцать долларов не окажутся лишними.

– Вот и прекрасно. Позвоните сюда завтра в одиннадцать. Теперь вы, доктор Бартон. Ваше многолетнее знакомство с Полем Чапином ставит вас в особое положение для моих целей. Не могли бы вы отужинать со мной завтра вечером?

Не колеблясь, Бартон покачал головой.

– Сожалею, я буду занят.

– Может быть, вы заедете ко мне после ужина? Я не предлагаю заехать к вам домой. Мое нежелание покидать этот дом имеет свои основания.

Но Бартон снова покачал головой.

– Сожалею, мистер Вульф, но я не могу приехать.

После некоторого колебания он добавил:

– Признаться откровенно, я не хочу. С моей стороны это мягкотелость. Конечно, я не так сентиментален в этом вопросе, как Энди Хиббард и Лео Элкас. Я ответил «да» на заданный вами сегодня вопрос, хотя он прозвучал у вас весьма прямолинейно. Я ответил «да» и я заплачу свою долю, но это и все. Я лично не буду ничем способствовать разоблачению Поля Чапина, не буду стараться доказать его вину, чтобы отправить его на электрический стул. Я сознаю, что все дело в моем дурацком характере. Если бы речь шла о необходимости свести с ним счеты, я готов вступить с ним в единоборство на равных…

– Подготовились к акту насилия?

– Не в буквальном смысле…

Бартон стал раздражаться.

– Не ловите меня на слове. Господи! Как бы я хотел вообще не знать этого человека. Впрочем, мое желание разделяют все наши. Я просто имел в виду, что уже многие годы я храню у себя в кабинете в столе пистолет. На прошлой неделе Поль заходил ко мне. Конечно, в моем доме его постоянно встречал радушный прием, но он бывал у меня редко. На этот раз, учитывая недавние события, я велел прислуге задержать его в холле, и перед тем как выйти в холл, взял из ящика пистолет и положил его в карман. Вот это я и имел в виду: я готов отплатить той же монетой Полю, если обстоятельства этого потребуют.

Вульф вздохнул.

– Может быть, вы нам скажете, когда именно приходил к вам Поль Чапин и чего он хотел?

– Это вам не поможет, – резко ответил Бартон, – это всего лишь глупости неврастеника.

– Ну, хорошо, сэр. Придерживайтесь остатков ваших идеалистических взглядов. В большинстве из вас они уже полностью отсутствуют. Я буду вынужден выполнить свое дело без вашей помощи. Джентльмены, я вас больше не задерживаю.

Адвокат Кабот взял в руки «Записки», аккуратно их сложил и сунул себе в карман.

– Я пришлю их вам завтра утром.

Они засобирались все разом, и я вышел посмотреть, как они надевают свои шляпы и пальто. Бауэн и Бартон вышли вместе, как и пришли.