Игра Лучезарного - Форш Татьяна Алексеевна. Страница 38
Если она меня прогонит – я уйду.
В ее душе бушевал ураган. Злость, отчаяние, досада.
Пепел крыльев, как можно жить с такими чувствами? Как можно вообще жить без силы друг друга?
Девочка моя, что же ты делаешь… с нами обоими?
А потом ее теплые губы приблизились, и миры перестали существовать, оповестив о своей кончине жутким грохотом странной конструкции под названием «раскладушка».
Крылья, какая неудобная одежда! Какие-то крючки, завязочки, пуговки…
Не выдержав, я просто разорвал ее блузку в лоскуты и с наслаждением прижался к теплой коже, глядя, как пальчики девчонки ловко справляются с моим ремнем. Выпутавшись из одежды, мы упали на внезапно появившийся из ниоткуда диван, сплетаясь так, словно боялись не успеть насладиться друг другом, пока ослепительное блаженство едва не отправило меня в Красный мир.
– Пепел крыльев! – не разжимая объятий, выдохнул я в шею Брилл. – Теперь понятно, почему Вседержитель дал вашему миру так много страданий.
– Мм? – Не отпуская, она лишь крепче обвила меня руками и ногами.
– Потому, что все страдания забываются перед этим… этим чувством.
– Это называется – любовь! – щекотно фыркнула Брилл и победно блеснула глазами. – Но на этом она не заканчивается!
Вседержитель, только бы сейчас не заявился Васиэль!
Тамара
Моих щек коснулся солнечный лучик и, тепло погладив, скользнул на подбородок Алекса.
Черт. Черт! Черт!!! Сегодня же понедельник! Я обещала прийти на работу!
Боже… Какая работа?
Я легонько провела пальцами по гладкой, смуглой груди мужчины. Моего мужчины!
А может, действительно уйти вместе с ним?
И тут же вздохнула.
А мама, отец? Как они будут доживать эту жизнь без меня?
Нет! Я должна остаться. Я останусь.
А он?
Взгляд метнулся и остановился на безмятежной улыбке, ласкающей губы Алекса.
А он – подождет! Что для него какие-то полвека?
Ой нет, я столько не выдержу! А может, уговорю его приходить в гости?
Я довольно улыбнулась и стала осторожно выбираться из-под его руки.
Бесполезно! Трюк не удался. Ведь еще секунду назад он спал сном младенца, а сейчас, щурясь от солнца, навис надо мной.
– Куда собралась?
– Ухожу! – пискнула я, уворачиваясь от его поцелуев.
– Уходишь? – Одним движением он поднялся и сел на краю дивана.
– Ты чего? – Обняв за плечи, я устроилась позади него.
– Не смею мешать. – Плечи дернулись под моими руками. – У тебя своя жизнь. Я понимаю. Кстати, если вчера я… короче, прости.
Я заглянула в его ставшее жестким лицо. Неужели он думает, что я ухожу из-за него?
– Алекс, нет! Ты тут ни при чем! Просто сегодня мне… нужно на работу! Я бы с удовольствием осталась с тобой, но сказка закончилась, и меня ждет обычная жизнь.
– Жизнь будет такой, какой ты захочешь! – Он вдруг развернулся. – Останься! Еще один день, и…
– Не получится! Сегодня с девяти утра до шести вечера я должна находиться в рекламном отделе за своим столом. – Стараясь не замечать его помрачневший взгляд, я спрыгнула с дивана и скрылась за дверцей шкафа. Натянув белье, я, не глядя, выбрала светлый брючный костюм и вышла из-за импровизированной ширмы.
Алекс уже лежал на боку, подперев щеку, и задумчиво смотрел куда-то в утреннюю даль.
Обиделся… Но он должен понять, что я не смогу с ним уйти и не смогу из-за одной ночи перечеркнуть всю последующую жизнь. Этот мир не сказка, которую он, возможно, слышал от отца. И мне предстоит в нем жить еще очень долго! Невыносимо долго!
Вздохнув, я оглядела свою некогда чистую и уютную комнатку.
Н-да… Живописные лохмотья блузки висели даже на люстре. Раскладушка… кажется, сломана. В таком крайне погнутом виде она больше напоминала мне шезлонг. Джинсы виднелись из-за дивана, причем и мои, и его.
Живо, ничего не скажешь! Надо бы все это убрать…
Я взглянула на часы, висевшие на стене. Полдевятого! Не успею.
Подхватив сумочку, я подошла к демону.
– Алекс, я ушла. Ты наводишь порядок! А то, сам понимаешь, вдруг кто-нибудь заедет. Если заявится блудный кошак, в холодильнике мороженая мойва и колбаса. Кстати, твоя сменная одежда в пакете в ванной, а прежняя висит на балконе. До вечера, любимый! – Я ответила на его поцелуй и, спасаясь от расстегивающих пуговицы пальцев, сбежала в коридор.
А действительно, где бродит мой ангел?
В сумраке прихожей я напялила туфли и, даже не взглянув в зеркало, вылетела за дверь.
Элекзил
Как и все чудеса, эта невероятная ночь закончилась, оставив мне вместо Брилл ее будоражащий запах.
Где справедливость? Как она смогла променять часы со мной на то, чего ей совершенно не хотелось делать? Более того! Как можно тратить целый день на то, что вызывает отвращение? Не понимаю я смертных!
Подавив вздох, я сел, разглядывая последствия нашей встречи. Хм… убрать…
Вытащил из-за дивана джинсы. Вроде свои. Надел.
Ну вот! Половина проблемы решена! Теперь осталось найти майку. Кажется, Брилл что-то говорила о ванной? Конечно, неплохо было бы собрать лоскуты и диван…
Я оглядел фронт работ и отправился на кухню.
Потом… Сейчас мне дико хотелось есть.
В ванной я выудил из пакета черную майку, но, не став надевать, закинул на плечо и заглянул в висевшее на двери зеркало.
От вчерашней царапины не осталось и следа, зато на плече появились свежие следы от коготков Брилл.
Эх…
Какая может быть работа?!
Гоня от себя воспоминания, я толкнулся в дверь кухни и от неожиданности остановился на пороге. На диванчике, свернувшись неведомым иероглифом, спал Васиэль, но стоило мне подойти ближе, как он приоткрыл глаз и приказал:
– Ни слова!
Я пожал плечами и, включив чайник, сел за стол.
Демонстративно посопев, ангел, сонно щурясь, поднялся и уселся напротив.
– Ну? И что ты молчишь? – вдруг хлопнув ладонью по столешнице, взвился он. – Ведь попросил… как друга попросил не спускать с нее глаз! А ты…
– А я и не спускал! Между прочим, всю ночь! – невинно фыркнул я и, утащив из вазы большое яблоко, с наслаждением впился в него зубами. Есть-то как хочется! Кажется, Брилл что-то говорила о колбасе?
– Как ты мог?! Как я мог довериться демону?! Между прочим, ты мне обещал! Ты мне клялся!!!
– А я и не уговаривал ее вернуться в Красный мир! – Я поднялся, достал чашки и, насыпав в них кофе, залил кипятком. – Будешь?
– Не уговаривал? А чем ты занимался всю ночь, как не уговорами?! – Возмущенно сопя, Васиэль притянул к себе чашку и принялся прихлебывать кофе.
Отыскав в недрах холодильника вожделенную колбасу, я прихватил еще сыр, пару цветных стаканчиков и выставил все на стол.
– Ну раз такой поборник морали, что же ты не появился в нужный момент? Не предотвратил? – Смерив взглядом мрачного ангела, я невозмутимо достал нож, хлеб и принялся сооружать бутерброды.
– Я что, похож на самоубийцу? К тому же, если бы я почувствовал в душе Брилл хоть малейший протест, поверь, тебе бы она не досталась!
– Вообще-то если бы я почувствовал в ее душе протест, то проснулся бы сегодня на раскладушке! Она мне слишком дорога, чтобы причинять ей боль.
Наши взгляды встретились.
– Эх, демон! Заморочил ей мозги! – тяжело вздохнул Васиэль и нагло стащил мой первый шедевр кулинарии. – Зачем она тебе? Только не говори, что влюблен, не поверю! Демонам неведомо чувство любви.
– Она моя. Называй это чувство как хочешь. – Я с тоской проводил взглядом очередной исчезнувший в его бездонной глотке бутерброд и снова принялся пилить тупым ножом хлеб. Вот ведь! Ангел – а пожрать не дурак!
– Собственник! Просто тебе никогда не попадались такие, как она! – с гордостью бросил Васиэль, дождался, когда на ломтик хлеба опять упадет кружок колбасы, и снова стащил еду у меня из-под носа.
– Так! Ты еще поумничай! – Все! Я разозлился! Выхватив бутерброд, я с наслаждением впился в него зубами. – Надо – делай сам. Должен же и ты приносить пользу, а не только забивать мозги умными проповедями и уничтожать мои бутерброды!