Анахрон. Книга первая - Беньковский Виктор. Страница 48

…А тут и чайник закипел. Приготовили кофе, как положено, позавтракали. Сыр ничуть не хуже, если его кусками накромсать. Даже, может быть, и лучше. А то Наталья вечно порежет, как украла. А буржуи в импортных упаковках типа “нарезка” режут как Наталья.

Лантхильда с удовольствием уписывала сыр за обе щеки. Печенье “Октябрь” в кофе макала и со свистом обсасывала. Так уходили последние свидетели эфемерного очарования перестройки. Под стоны кобеля.

Надо бы заехать в банк. Деньги снять. Хрен с ним, с радиотелефоном. Глаза Лантхильде надо ремонтировать.

Сигизмунд вдруг почувствовал, что у него резко поднялось настроение. Сообразил: это из-за охтинского изверга. Нет никакого изверга. И, стало быть, костоломы за лунницей не придут. Ладно, пусть себе висит в шкафу. Есть-пить не просит.

Сигизмунд вывел кобеля. Побродил с ним по двору. Кобель обнюхивал следы, появившиеся за ночь, с деловитостью английского лорда, пролистывающего какую-нибудь утреннюю “Флит-стрит Тайм”.

У крыльца Сигизмунд повстречал Мать-героиню. Бока у нее уже опали, и глядела она голоднее обычного. Видать, ночью обогатила двор очередной партией котов. Завидев человека, хрипло взмяукнула, угрюмо выпрашивая подаяния.

— Ну-у, — строго сказал ей Сигизмунд, — где котят прячешь?

Мать-героиня не успела ничего ответить. Налетел кобель, и киса спаслась в оконце подвала. Кобель несколько раз жлобски гавкнул в подвал, развязно вильнул Сигизмунду хвостом — мол, здорово я ее! — и был взят на поводок.

Охмуренная рекламой Лантхильда вылезла напомнить Сигизмунду, чтоб купил зубную пасту. Такую, какая летает. Трехцветную.

Сигизмунд строго наставил на нее палец и спросил:

— Охта?

Девка удивилась.

— Нии…

Сигизмунд засмеялся, чмокнул ее в щеку, сказал:

— Лантхильд нэй охта.

И гордо удалился, сопровождаемый задумчивым взглядом девки.

— Какой ты, на хрен, “новый русский”, Сигизмунд, если даже радиотелефона купить себе не можешь.

Таковые раздумья одолевали Сигизмунда, когда он снимал в банке двести долларов. Рублями, разумеется.

И тут же о Лантхильде подумалось. Чем она там, в одиночестве, занимается? Осваивает, небось, что-нибудь новенькое. Только бы дом не подожгла.

Банковский холуй предупредительно открыл перед Сигизмундом двери. Сигизмунд вышел, ощущая в кармане лимон с небольшим.

Сел в машину. Не сразу завелась. Менять надо тачку, менять. И вообще многое надо менять, а иное прикупать, да только клопоморные дела не дают вырваться на просторы хотя бы среднего бизнеса.

А что! А не махнуть ли с девкой куда-нибудь на Багамы? Обесцветить волосы перекисью водорода, брови, конечно, тоже — и прикинуться единым этническим целым. Залечь в полосатых шезлонгах под пальмой, в окружении дружественных обезьян и туземцев, жрать какие-нибудь кокосы и время от времени переговариваться:

— Йаа…

— Нии…

А то к девкиной родне, в тайгу. Целебным воздухом дышать. С Вавилой водку пить. Не староверы же они, в конце концов… Сперва на самолеття, потом на варталеття, там на ваздеходдя… а после и вовсе пешкодралом… А кругом тайга-а! Шишки, блин, кедровые, дятлы всякие там, гнус-комарики… Хор-рошо!

Сколько в отпуске не был. Давно ведь не был. По-настоящему в последний раз в Крыму с Натальей отдыхали. С тех пор все урывками, да и то больше по необходимости: то на Пасху все закрыто, то Новый Год с Рождеством принудительно всей страной отмечают по две недели…

Наконец мотор болезненно завелся, и мелкий предприниматель С.Б.Морж поехал в свой офис.

Приехал, конечно, первый. Было еще темно. Пришлось свет зажигать. Терпеть не мог зажигать свет в пустом офисе. Еще со времен работы на Первом Полиграфическом, когда “дежурил”: приходил раньше всех в фиолетовых рассветных зимних сумерках и включал гудящие лампы дневного света. И сидел и слушал, как они гудят. Потом набегали сотрудники, заглушали мерзкое гудение.

В офисе поэтому обычная люстра о пяти рожках. Раньше в квартире висела, до материной авантюры с поездкой в Египет и покупкой убожества из цветных металлов.

Зажег. Пока Светки нет, закурил, сидя боком на столе. Светка терпеть не может, когда в комнате курят. В коридор гоняет. Дискриминацию развела.

Контрабандой захоронил бычок в светкином цветке. Почитал астрологический прогноз в “Бизнес-шансе”. Рыбам ничего хорошего не сулилось. Всякие гадости сулились. Очень язвительно относится бизнесшансовский астролог к знаку Рыб. И это постоянно отражается на прогнозах. На этой неделе “РЫБАМ имеет смысл перестать неприкаянно бродить, злобясь на весь белый свет. Все не так плохо, как вам кажется. Общение со СКОРПИОНАМИ и КОЗЕРОГАМИ может вернуть вам веру в себя и в свои силы. Наиболее благоприятный день для вас на этой неделе — пятница.”

Ах, Мурр. Прозорливец…

…Светочка явилась на работу раньше, чем ожидалось. Очень удивилась, завидев Сигизмунда. Редко когда баловал начальник своих подчиненных таким служебным рвением.

Конечно уж сразу унюхала, что курил. Возмущаться стала.

— Да будет тебе, Светка, — лениво сказал Сигизмунд. — Давай, я форточку открою.

— Нет уж, Сигизмунд Борисович, я сама.

Светочка расстелила на своем рабочем столе “Бизнес-шанс” и залезла с сапожками на стол. На Светочке было мини. Сверкнув трусиками, потянулась к форточке.

Сигизмунд ухватил ее за ладную попку.

— Что же это ты, Светочка, по такому морозу в тонких колготочках ходишь.

— Не приставайте, Сигизмунд Борисович. В Америке за сексуальные домогательства на работе в тюрьму сажают.

— На электрический стул, — сказал Сигизмунд.

Дверь открылась и вошел боец Федор.

— У, — сказал Федор, — сильно. Если я не вовремя, то подожду за дверью. Вы не стесняйтесь.

— А мы и не стесняемся, — сказал Сигизмунд.

— Светка, если шеф тебя притесняет, приходи ко мне жаловаться! — крикнул Федор, действительно выходя за дверь.

Сигизмунд помог Светочке спуститься со стола и позвал:

— Да ты что, Федор. Мы уже закончили.

Федор снова вошел. Был подтянут и бодр.

— Поставлю чайник, — объявила Светочка. Забрала чайник, грязные чашки и вызывающе процокала в коридор.

Из раскрытой форточки свистало морозом. Федор покосился на окно.

— Может, закрыть? — предложил он.

— Какой ты несознательный, боец Федор. Светочка старалась, лазила — а ты сразу закрыть.

— А… Разве она за этим на стол лазила? — спросил Федор очень нагло.

— А ты, Федор, небось гадости всякие подумал про шефа. Некрасиво.

— Да не… Что я, не человек, что ли?

Сигизмунд посмотрел на раскрытую форточку и сказал:

— Знаешь что, Федор. Закрой ты ее, честное слово. Эта Светка с ее любовью к чистому воздуху нас всех доконает.

Федор с готовностью выполнил приказ.

Чайник закипел. Чай заварился. Утро начиналось расслабленно и мирно. Подчиненные пили чай, начальник посасывал печенье и баловал их чтением астрологического прогноза.

— Ты у нас, Светочка, кто?

— Овен, — закокетничала Светочка. — Сто раз же говорила. Непамятливый вы, Сигизмунд Борисович.

— Смотря на что, — сказал Сигизмунд. И зачитал с выражением: — “Для ОВНОВ неделя очень напряженная. Много мелких неприятностей, еще больше анекдотических ситуаций, связанных по большей частью с работой. Наиболее удачные дни для вас на этой неделе — понедельник и суббота.”

— Анекдотические ситуации? — переспросила Светочка. — Связанные с работой?

— Не вздумай тут балаган разводить, а потом на гороскоп ссылаться. Мол, звезды заставили. Учти, Светлана, тебя звезды не заставляют балаган разводить.