Опасный след - Робертс Нора. Страница 81

Фиона задремала и, очнувшись, замигала, уставившись на четыре лохматые морды, прижавшиеся к стеклянной двери веранды. Грудь Саймона ровно поднималась и опускалась под ее щекой, но его пальцы играли с ее волосами, скользили сквозь них, переплетали, снова скользили. Фиона расплылась в улыбке и прошептала:

— Собаки хотят войти.

— Подождут.

— Я впущу их. — Но она не пошевельнулась. — Я умираю с голода. Такие разминки возбуждают аппетит.

Фиона прижалась к нему. Только на минуточку. А потом она впустит загрустивших собак, быстренько примет душ, и они вдвоем что-нибудь сообразят на ужин.

Она потянулась, и тут ее взгляд упал на часы у кровати.

— Что! Эти часы правильные?

— Понятия не имею. А какая разница?

— Но… Я заснула? На целый час? Это как? Дневной оздоровительный сон?

— Ага.

— Но со мной никогда не случалось ничего подобного!

— Добро пожаловать в мой мир.

— О боже. — Фиона вскочила, взъерошила волосы, схватила — поскольку она была ближе — его футболку, быстро натянула.

Ее попка скрылась под футболкой. «Очень жаль», — подумал он.

Фиона открыла дверь, и комната мгновенно заполнилась псами.

— Извините, парни. Поговорите с Саймоном, а я в душ.

Она метнулась в ванную комнату, и все четыре собаки выстроились у кровати, виляя хвостами, тараща глаза и дергая носами.

— Да, вы правы. Абсолютно правы. Я занимался с ней сексом. До упаду. А вам-то что? Только у одного из вас есть яйца, и поскольку я уже устал от уговоров, то и ему вскоре уже нечем будет хвастаться. Даже не думай прыгать сюда, — предупредил Саймон, увидев озорные искры в глазах Джоза, но на всякий случай прикрыл собственное достоинство. — Лучше бы принес мне пива. Вот это было бы правильно.

Поскольку ни один из псов не изъявил желания угодить, Саймон встал и отправился за пивом, но, дойдя до кухни, вспомнил, что Фиона хотела вина. Он тоже может выпить вина. Он налил два бокала, глотнул из одного и открыл холодильник, чтобы изучить его содержимое. И понял, что они оба рискуют умереть голодной смертью, если кто-то из них не отправится в магазин. На всякий случай он заглянул в морозилку и, вздохнув, подумал, что одно из ее девчачьих замороженных блюд все же лучше голодной смерти.

Хоть чуть-чуть, но лучше.

Саймон взял бокал Фионы и повернул к лестнице. Собаки — опять — потянулись за ним. Ньюмен вдруг тихо тявкнул, а через пару секунд Саймон увидел, как на переднюю веранду поднимается женщина.

Она ослепительно улыбнулась ему через затянутую сеткой внешнюю дверь.

— Привет.

Саймон подумал, что гостье повезло: перед тем как спуститься на кухню, он машинально натянул боксеры.

— Чем я могу вам помочь?

— Я хотела бы поговорить с вами пару минут. Кейти Стар, «Ю.С. Рипорт». Это машина Фионы Бристоу и здесь ее собаки, верно?

«Ну и ловчила», — подумал Саймон.

— Слушайте внимательно. Повторять я не собираюсь. Вы разворачиваетесь, садитесь в свою машину и уезжаете. И больше здесь не появляетесь. Никогда!

— Мистер Дойл, я журналист и стараюсь работать хорошо. У меня есть сведения, что в расследовании наметился прорыв. Поскольку, как мне известно, мисс Бристоу теперь живет с вами, я надеюсь узнать, что она думает об этом. Я восхищаюсь вашей работой, — добавила она. — Я с удовольствием написала бы о вас очерк. Как давно длится ваш роман с мисс Бристоу?

Саймон захлопнул парадную дверь перед ее носом и запер ее на замок. И решил, что даст ей три минуты, чтобы убраться с его территории. Если она замешкается, он позвонит шерифу и с удовольствием предъявит ей обвинение в нарушении границ частных владений.

Когда он вернулся в спальню, Фиона сидела на краешке кровати.

— Я увидела ее в окно. Это на тот случай, если ты раздумываешь, стоит ли сообщать мне о ее визите.

— Ладно. — Саймон протянул ей бокал.

— Я хотела извиниться за то, что из-за меня ты оказался втянут в эту дурацкую историю с журналисткой.

— Ты тут ни при чем. Она сказала, что узнала о прорыве в расследовании. Я не знаю, пытается ли она поймать рыбку в мутной воде или кто-то сливает ей информацию.

Фиона тихо выругалась.

— Думаю, мы должны рассказать агенту Тауни. На всякий случай. Что ты ей сказал?

— Я велел ей убраться, а когда она не выполнила просьбу, просто закрыл дверь.

— Ты умнее меня.

— Ну, я хотел сказать ей пару ласковых, а потом подумал, что «пошла к черту, сука» прозвучит как-то банально. А ничего другого в голову не пришло. Если ты надумала грустить, я разозлюсь.

— Я не собираюсь грустить. Я хочу поднять себе настроение, позвонив в ФБР и в офис шерифа и наябедничав на нее. И попрошу наконец запретительное постановление, хотя бы ради развлечения.

Саймон провел ладонью по ее мокрым волосам.

— Вот это мне нравится.

— Мне тоже. Тогда, может, бросим монетку и узнаем, кто готовит ужин?

— Чтобы разогреть в микроволновке девчачий ужин, не стоит испытывать судьбу.

— Я имела в виду стейки, которые лежат у нас в отделении для мяса.

— У нас есть стейки? — удивился Саймон. — У нас есть отделение для мяса?

— Да, у нас все это есть, — улыбнулась Фиона.

— Ну, отделение для мяса, скорее всего, уже давно существовало в холодильнике. А откуда стейки? Ты где-то спрятала волшебную корову?

— Нет, у меня мачеха-фея. Я попросила Сил купить нам пару стейков и кое-что еще. Она заезжала сегодня и привезла, кроме мяса, свежие овощи и фрукты, потому что считает, что без них прожить невозможно. Вот почему в контейнере для фруктов и овощей лежат свежие овощи. И да, в холодильнике есть контейнер для фруктов и овощей.

Саймон решил не упоминать, что уже заглядывал в холодильник и не видел ничего из вышеперечисленного. Не то пришлось бы выслушивать вариацию на любимую мамочкину тему о мужском синдроме «в холодильнике опять пусто, черт побери!».

— Ты звонишь. Я включаю гриль.

— Отлично. Ты помнишь, что на тебе одни трусы?

— Я надену штаны, которые ты уже подняла с пола и сложила на кровати, которую ты уже застелила. Но если тебе нужны овощи, занимайся ими сама. За мной стейки.

— Честная сделка. Я позвоню снизу.

Когда Фиона вышла, Саймон натянул штаны, а перед тем как спуститься на кухню, заглянул в свой спортзал.

Ладно, пусть здесь, как и во всем доме, воняет лимонными леденцами, но отпечаток его ладони все еще красуется на окне.

Наверное, это компромисс, хотя и довольно странный.

Саймон уже спустился на пару ступенек, выругался, вернулся в спальню, открыл ящик комода и вытащил чистую рубашку.

И напомнил себе, что, если бы не Фиона, не было бы у него стейка.

Стейки, чистая рубашка. Это просто еще одна разновидность компромисса.

26

Тауни наблюдал по монитору за Перри, сидевшим за стальным столом. На ногах и руках кандалы, глаза закрыты. Едва заметная улыбка, будто убийца слушает приятную музыку.

Лицо бледное — тюрьма наложила свой отпечаток — и более одутловатое, чем семь лет назад, но спокойное. Глубокие складки вокруг рта и мелкие морщинки в уголках глаз только подчеркивают внешнюю безобидность обычного пожилого мужчины, который готов поужинать пораньше, лишь бы воспользоваться пенсионной скидкой в соседнем ресторанчике.

Добрый дядюшка, тихий сосед, выращивающий розы и тщательно подстригающий свою лужайку. Пройдешь мимо него на улице и не обратишь внимания.

— Он использовал эту личину, как Банди [23] — свое обаяние и фальшивый гипс на руке, — прошептал Тауни.

— Какую личину?

— Доброго дядюшки. Он так ее и не снял.

— Может быть. Но он разговаривает с нами без адвоката. Это какая-то уловка. — Мантц покачала головой. — Что он задумал? Что творится у него в голове? Тауни, никто не знает его лучше, чем ты.

— Его вообще никто не знает.

Тауни смотрел на Перри и понимал: тот знает, что за ним следят. И наслаждается этим.