Последнее прости - Михайлова Евгения. Страница 41

«Скорая» уехала, Сергей и Олег молча стояли рядом.

–?Ну что, по домам? – сказал Сергей.

–?Да, – подавленно ответил Олег. – Спасибо вам.

–?Не за что. По большому счету вам нужен Шекспир, а не я.

Они двинулись каждый к своей машине, Сергей вдруг окликнул Калинина.

–?Олег, минутку. Вы допускали, что шприцы она могла подложить?

–?Ну, не исключал, так скажем.

–?Из каких соображений?

–?Ну, теперь, когда она свои соображения изложила, что тут думать. Хотела спасти меня.

–?А убить вашу жену она не могла?

–?Нет.

–?Вы кого-то еще не заподозрили?

–?Конечно. Я сына запустил. У него могли завестись какие угодно знакомства, враги…

–?Еще?

–?Еще не очень приятные родственники…

–?У них есть мотив?

–?Да нет, откуда. Просто они не очень приятные. Не желают мне счастья в труде и личной жизни.

–?Это все подозреваемые?

–?Нет. Аньку с ее матерью Верой еще подозревал.

–?Им зачем?

–?Они дуры.

–?Это серьезно. Кто-нибудь из перечисленных лиц мог убить вашу жену и покушаться на жизнь сына?

–?Понятия не имею. Это ваша работа.

–?Конечно. До окончательных выводов нам как до Луны, сами видите. Но промежуточным итогом поделюсь, если не возражаете. Вы принесли эти шприцы, чтобы никакая тень не упала на Катю. Она даже у моего друга-следователя получается самой заинтересованной в убийстве. Вы помогаете следствию доказать, что это не так… Надю вот не пожалели… А мне ее жалко.

–?Не так, как мне. Но она ведь ничего противозаконного не сделала? Никаких проблем у нее не будет?

–?Да нет, конечно. Только сына вашего хотела подставить… Детский сад по сути. А проблемы у нее возникли такие, что мы ее трогать не будем. Спокойной ночи.

Все время Игоря свелось к ожиданию другого периода в жизни. Когда пройдет черная полоса, просветлеет небо над головою… Когда у него получится легко вздохнуть, от души рассмеяться, обнять Катю. Когда Катю получится обнять, вот тогда и пройдет черная полоса. А пока он убивал свое время. Хватался за любую работу, принимал приглашения друзей, напивался, трезвел, проваливался в сон, просыпался… Этим утром он проснулся на тусклом, продавленном диване Димы Орлова. Ну, черт опять его сюда занес. Он ведь зарекся – к Диме ни ногой. «Хороший он парень, но от совместного существования с ним в замкнутом пространстве может развиться инвалидность», – вяло думал Игорь.

Они завтракали вчерашней жареной картошкой, не глядя друг на друга. Потом Дима вдруг произнес мрачно:

–?Я с тобой просто спиваюсь.

–?Свинья, – почти нежно сказал Игорь. – Это я без тебя ни капли в рот не беру. Может, нам развестись, как ты думаешь?

На работу они приехали вместе, по дороге живо обсуждали номер. День, как всегда, прошел в редакционной суете, болтовне… К вечеру Игорь вышел из редакции один. Посмотрел на телефон, но не стал звонить Кате. Ну, вроде не время еще. Он медленно поехал, не зная толком, куда. Потом глубоко задумался, и обнаружил себя во дворе Ирины. Ничего не оставалось, как выйти из машины. Он взглянул на окна ее квартиры: они были темными. Но ему вдруг очень захотелось туда попасть.

–?Ну просто: под окном стою я с гитарою, – раздался за его спиной ее низковатый, приятный голос.

–?Стою, представь себе. И заметь, с утра.

–?Понятно. Я вообще-то следом за тобой ехала. Родственника в санаторий отвезла. Замерзла как цуцик.

–?У тебя вроде родственница больная была.

–?А. Не заморачивайся. В любом случае – отвезла. Месяц отдыхаю, по ночам сплю.

Они вошли в квартиру, как муж и жена.

–?Есть хочу, – почти радостно сказал Игорь в прихожей.

–?А я как хочу. Полчаса – и кусок отличной парной свинины превратится в пищу богов.

Он смотрел на кухне, как она быстрыми, точными движениями проткнула с разных сторон кусок мяса ножом, нашпиговала его чесноком, кусочками лаврового листа, окунула в красное вино, посолила, обмазала горчицей, завернула в фольгу и сунула в микроволновку.

–?Слушай, как это у тебя лихо получилось.

–?Ты попробуй, потом скажешь.

Они ужинали, пили вино. Игорю так легко было ей рассказывать о своем детстве, о родителях, которые рано умерли. Она умела слушать. Но даже в этой ситуации он все время думал о том, что с Катей привык говорить иначе. Ее слушал он, постоянно пытаясь узнать о ней что-то новое. Ирине с ним тоже было легко и приятно. И ей никогда не было легко с Олегом.

Они легли вместе сразу, им ничего не мешало, даже свет. Они смотрели друг другу в глаза, как равные по силе и уму люди. Как два человека, равных которым не так уж много в природе. Может, совсем нет. И момент близости казался Игорю, как и в прошлый раз, возвращением в то, что, возможно, было в другой жизни… В упорядоченной, разумной, гармоничной жизни.

…А утром его разбудило страшное нетерпение. Ему необходимо было срочно ехать домой, к Кате. Он ничего не мог для себя сформулировать, не пытался что-то себе объяснить, не собирался ничего говорить Ирине… Просто тихонько выскользнул из-под одеяла, оделся и выскочил из квартиры, радуясь тому, что Ирина еще спит. Когда за ним захлопнулась дверь, она встала, медленно прошла на кухню, закурила, посмотрела в окно. Его машина выезжала со двора. «Пока, Игорек, – пробормотала она. – Мне твою холеру не вылечить. А жаль».

Игорь взлетел на свой этаж, трясущимися от волнения руками открыл дверь… Он сразу понял, что в квартире никого нет. Он долго бродил по ней, пытаясь что-то сообразить. Потом устало, в изнеможении лежал на диване, опять ходил, открывал шкафы, смотрел на ее одежду… Все вроде здесь. Он толком и не знал, что у нее есть. Вдруг его пронзила страшная мысль: «С ней могло что-то случиться». Пока он безответственно где-то шлялся и пил, с ней могло случиться все, что угодно. Она такая слабая. Он судорожно набрал ее номер. Он оказался недоступен. После некоторого колебания он набрал номер Олега. Тоже недоступен. Что делать? Бегать по соседям? Звонить в милицию, «Скорую»? Он подошел к письменному столу. Может, есть записка? Все перерыл. Потом взгляд упал на включенный компьютер. Обычно она его выключала, уходя, уезжая на съемки. Игорь вошел в свою почту: боже, письмо от Кати! Сердце его радостно подпрыгнуло. Она просто уехала. По делам. Не дождалась его, не захотела звонить, потому что была обижена. Но она знала, что он придет, и оставила письмо!

…Он открыл строчку письма и сразу понял, что это окончательная беда. Так она могла написать, только уезжая с другим мужчиной. С Олегом. От великодушия и жалости она назвала Игоря «милым». Это слово его добило. Похоже на поцелуй в лоб в гробу. Ему нечем было дышать. Он пошел в кухню, нашел неполную бутылку коньяка, но не смог сделать ни одного глотка.

Потом были часы полного затмения. Мыслей не осталось, сил на какое-то движение тоже. Он встал с дивана с очень конкретной целью, но о ней было известно только подсознанию. Игорь ничего не знал. Вот только Кате следует ответить. Она ведь придет однажды сюда, как и он, подойдет к компьютеру, посмотрит, есть ли ответ… А где его ответ? Жизнь ведь погасла. Да, он именно это недавно читал… Наверное, это будет точный ответ. Так написал Тягунов, шагнувший из окна под Новый год. Игорь быстро напечатал:

Теперь все стало ясно. Нужно ехать. Он быстро выбежал из квартиры, сел в машину, долго ехал, миновал свою редакцию, потом оказался на той трассе, по которой они с Димой догоняли рокера. Вот, этот бетонный забор. Игорь увидел его издалека. Без тени сомнения врубил высшую скорость. Он влетел в этот бетон навсегда… На этом берегу.

Глава 6

Сергей задумчиво пил кофе у себя на кухне, когда позвонил Слава Земцов.