Скандал из жизни знаменитости - Майклс Ли. Страница 35

– Если желаете, можете воспользоваться моим номером, мисс Арден. Это на втором этаже. В холодильнике напитки, а книги и журналы повсюду. Отдыхайте, прошу вас.

Джессамин подумала и слегка наклонила голову.

– Полагаю, мне это подойдет.

Едва только Джессамин удалилась на достаточное расстояние, как Трисия пробормотала:

– Это не женщина, а гадюка.

Аманда сделала вид, что не слышит. Учитывая творившееся вокруг, она сейчас меньше всего была намерена читать своему персоналу лекции о необходимости безукоризненного обслуживания капризных клиентов, к тому же сама она была согласна с высказанным мнением.

Пару часов спустя Аманда подписала чек на колоссальную сумму за сделанный ремонт и отправилась наверх сообщить Джессамин, что лифт в порядке. Она не удивилась, издалека услышав, как орет ее телевизор. Не удивила ее и масса грязных тарелок, раскиданных по всей гостиной.

Но она была потрясена, более того, она пришла в ярость, увидев, что Джессамин развлекается перелистыванием ее альбомов, до этого надежно спрятанных под старым одеялом в сундуке.

Хуже того, Джессамин и в голову не пришло извиниться.

– Какое захватывающее чтиво, – сказала она и обвела рукой аккуратно вырезанные заметки. – Здорово вы влюбились в Чейза, а?

– Это личные вещи, мисс Арден. – Голос Аманды дрожал от ярости. – И они лежали в закрытом сундуке.

У Джессамин расширились глаза.

– Но, дорогая моя, вы ведь пригласили меня к себе и позволили читать свои книги! – Она перевернула следующую страницу. – Ничего удивительного, что вы повисли у Чейза на шее. И ничего удивительного, что он нырнул в ваши объятия. Такого рода обожание льстит самолюбию мужчин. Ненадолго, разумеется. Проходит немножко времени – и преклонение надоедает. Но пока впечатления остры…

Аманда прошла через спальню.

– Лифт работает, вы можете подняться к себе в номер.

– Не знаю, рискну ли я зайти в лифт одна, – надула губки Джессамин.

Аманде хотелось ответить, что, поднимаясь в одиночестве, Джессамин в случае остановки обеспечит себе максимум кислорода. И что лично она, Аманда, не возражала бы, если бы Джессамин торчала в лифте до конца света. Однако все эти мысли она оставила при себе, а вслух лишь заметила:

– Его как следует отремонтировали, так что опасности нет.

Закрыв за Джессамин дверь, она прислонилась к косяку, изо всей силы стиснув кулаки. Эта женщина… Как она только посмела копаться в ее личных вещах?!

Не нужно об этом думать, оборвала она себя. Нужно радоваться, что Джессамин обнаружила лишь альбомы и не добралась до потайного ящичка.

Стук в дверь словно прошелся по ее ребрам, и Аманда подпрыгнула на месте. Она перевела взгляд на дверную ручку с таким видом, как будто это была змея. Должно быть, Джессамин что-то забыла. Придется открыть: Джессамин ведь знает, что она здесь…

Аманда открыла дверь и, не веря своим глазам, уставилась на Чейза. Он переоделся и был в рубашке с короткими рукавами и джинсах и казался даже выше, чем обычно.

Она с трудом сглотнула, моргнула и хотела было закрыть дверь, но он просунул в щель ногу. В его глазах явно читалась решимость.

– Если ты пришел, чтобы обвинить меня в разжигании скандала с помощью Ники, – начала Аманда, – то, уверяю тебя…

Он покачал головой.

– Если бы он виделся с тобой все это время, сцена была бы совсем иного рода. Ники не умеет притворяться. Когда он видит то, что хочет, то тут же и бросается, чтобы заполучить желаемое.

Ей должно было стать легче – по крайней мере он не думает, что она что-то делает за его спиной, – но не стало. Аманда не могла понять, почему.

– Могу я войти?

– Где Ники?

– Я попросил одну из наших ассистенток занять его чем-нибудь на какое-то время, пока мы поговорим.

Она неохотно отошла от двери.

– Представления не имею, о чем мы, по-твоему, можем поговорить.

Он бросил на нее косой взгляд.

– Вот как?

Аманда пристроилась на краешке кресла – и пожалела об этом, поскольку Чейз садиться не стал. Он и на месте не остался, а принялся метаться по комнате, как пантера в клетке.

– Может, хватит? – не выдержав, спросила она. – Ты не должен опасаться меня, Чейз. Ведь я даже сегодня могла бы сказать Ники, что ты солгал ему…

Он резко обернулся и уставился на нее.

– То есть?

– Но ведь ты солгал, когда сказал ему, что я слишком занята, причем с таким видом, будто я не хочу его видеть.

– Черт возьми, Аманда…

Не желая останавливаться, она поспешно продолжала:

– Но я бы никогда не подставила тебе такую подножку. Я никогда ничего не сделаю, чтобы разрушить его уважение к тебе.

Он смотрел на нее с минуту, не говоря ни слова. Она никак не могла расшифровать выражение его глаз – не сомнение, но и не сарказм. Больше всего похоже на недоумение. Аманда занервничала. Он явно гадает, с чего бы это ей уступать ему дорогу и сохранять хорошее мнение о нем Ники. Гадает – и близок к неправильному выводу.

Она вскочила с кресла.

– Такое решение я приняла не ради тебя, Чейз, а ради Ники. Если бы я предприняла что-то против тебя, то лишь навредила бы Ники, сделала бы его еще несчастнее.

– А он, Господь не даст соврать, и так совершенно несчастен.

Аманда закусила губу.

– Да, знаю. И мне так жаль. – Ее голос был почти неслышен. – Я не собиралась заставлять его полюбить меня.

Чейз посмотрел на нее так, словно у него возникли сомнения.

– Итак, что же ты намерена делать?

В прозвучавшем вызове сомневаться не приходилось, и Аманда в ответ вздернула подбородок.

– Я вообще не вижу, что бы я могла сделать. Я отдала его, давно отдала, и хочешь верь, хочешь нет, но свои обещания исполняю. Даже если бы я могла оспорить усыновление, то не стала бы этого делать. Ники тогда расстроился бы еще больше.

Она убеждала не только его, но и себя, стараясь доказать себе, что предусмотрела любую возможность и что она действительно больше ничего не может сделать.

– Тебе нет необходимости от него отказываться, Аманда.

Сначала ей показалось, что она чего-то не поняла.

– Ты позволишь мне с ним встречаться?

– Не только. – Чейз сцепил ладони на спинке кресла. – Поедем вместе в Калифорнию.

– Чтобы за ним присматривать? – осторожно поинтересовалась она. – Но я ведь не няня, Чейз. Профессионал из меня не выйдет, когда дело касается Ники.

– Я не прошу тебя стать его няней.

– В таком случае что ты имеешь в виду?

– Союз. Постоянный. Ради Ники. – Он выпрямился во весь свой внушительный рост. – Я прошу тебя выйти за меня замуж.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

О большем она и мечтать не смела. Чейз и Ники навечно с нею. И все же…

Постоянный союз.

Что-то в этих словах было леденящее. Вот тогда она и осознала, что Чейз даже словом не обмолвился ни о любви, ни о готовности позаботиться о ней – разве что в связи с Ники. И пусть он даже утверждал, что не просит ее стать няней, – как еще можно было все это назвать, если не долгосрочным, хладнокровным, логически выверенным контрактом, заключенным с ней ради того, чтобы обеспечить Ники столь необходимые ему внимание и уход? И разве Аманда – не лучший выход из положения? Она ведь не станет закатывать скандалы из-за лишних часов работы, постоянных путешествий, она не уволится в самый неподходящий момент…

– Зачем? – сказала она.

– О, Аманда. – В его голосе звучало почти что сожаление. – Да ты что, думаешь, я не вижу, как тебя все это измучило? Да, признаюсь, сначала я был поражен, даже вышел из себя – я боялся, что ты ради собственной выгоды объявилась в нашей жизни. Но, успокоившись, я понял, что это не так. Ты слишком честна, чтобы поступать подобным образом.

– И на том спасибо, – натянуто ответила она. Не в силах смотреть ему в лицо, она прошла через всю комнату к стеклянной стене балкона и уставилась невидящим взглядом на панораму за окном, заменявшую ей горизонт. Значит, Чейз по-своему заботится обо мне, думала она. Хотя бы чувствует ко мне жалость. Но сочувствие и сострадание совсем не то, что мне от него нужно.