Опасность - Квик Аманда. Страница 54

— Милорд, несколько минут назад мы коснулись очень интересных вещей в довольно важном разговоре. Я бы очень хотела его продолжить.

— Может, позже?

— Эйнджелстоун, вы меня избегаете?

— Конечно, нет, мадам. С чего бы?

Второй раз за сегодняшний день Себастиан убегал из дома. Когда он услышал, что Флауэрс закрыл за ним дверь, то вздохнул с облегчением. Меньше всего на свете ему хотелось бы закончить разговор, начатый до того, как принесли записку от Блумфилда. Хотя почему, он сам не мог понять. Знал только, что не желает, чтобы Прюденс опять мучила его каверзными вопросами, зачем он стремится продолжить расследование.

Он позволил ей считать, что ему доставляло удовольствие потакать ее капризам, но в глубине души понимал, что это не вся правда. Действительное положение вещей было таково: Прюденс стала настолько дорога ему, что приобрела над ним неограниченную власть. Он пошел бы на все, чтобы доставить ей радость. Эта мысль его беспокоила.

Никому еще не удавалось подчинить его своей воле с того самого холодного, окутанного туманом рассвета в горах Саратстана. Чтобы подобного не случилось, он соорудил в душе барьер из льда. До настоящего времени такая преграда казалась весьма эффективной, но Себастиан понимал — где-то в глубине его души начинается оттепель. Солнечный свет, который Прюденс привнесла в его жизнь, сделал свое дело.

Себастиан жаждал ее тепла и в то же время боялся его — если лед внутри растает полностью, заменить его будет нечем.

Но даже боязнь темной пустоты, жаждущей занять место холода, не могла побороть его желание узнать, какие чувства Прюденс испытывает к нему. Ему необходимо было выяснить, только ли взаимные интересы и обоюдная страсть влекут ее к нему.

А вдруг она сможет когда-нибудь его полюбить…

Вскоре после полуночи Себастиан вышел из комнаты своего клуба, где они с друзьями играли в карты. Последние три часа он провел за игрой в вист в компании нескольких подвыпивших членов клуба в надежде узнать что-нибудь полезное о Рингкроссе и Оксенхеме. В разговорах о них недостатка не было, но никто не произнес слова «убийство», равно как и не упомянул о «принцах целомудрия». Так что три часа были потрачены впустую.

— А, вот ты где, Эйнджелстоун. — Гаррик подошел и тоже встал у камина. — Я как раз подумал, тут ли ты еще. Ну как, повезло? — И он кивнул в сторону комнаты, где играли в карты.

— Да так… — Себастиан пожал плечами. — Выиграл тысячу фунтов у Эванса. Мог бы и больше, да играть надоело. Скучища. Этот франт так наклюкался, что и карты-то с трудом держит.

Себастиан вдруг вспомнил, что не рассказал Гаррику о своем последнем расследовании. И не сделал этого по двум причинам.

Во-первых, потому, что в деле оказался замешан один из Флитвудов, а Себастиан понимал — Прюденс была бы недовольна, если бы он обсуждал семейные проблемы с посторонними. По правде говоря, ему и самому не хотелось этого делать. Как ни крути, дело касалось его родственника.

А во-вторых, он не стал ничего рассказывать Гаррику об очередном расследовании, потому что наперсник ему был больше не нужен. У него была Прюденс.

— Если уж мы заговорили о выпивохах… — тихо сказал Гаррик, — вот идет Келинг. Похоже, едва на ногах держится.

Себастиан увидел, как в двери клуба осторожной поступью, присущей обычно очень пьяным людям, входит Келинг.

— Не часто он напивается до такого состояния. Гаррик протянул руки к огню:

— Последний раз я видел его таким около трех месяцев назад. Мы тогда оба сидели за карточным столом, пропьянствовав до этого всю ночь. Я ничего не помню, разве только то, что мы оба были изрядно пьяны.

— По-моему, я знаю, о каком вечере ты ведешь речь. — Себастиан увидел, что Келинг осторожно опустился на стул. — Ты еще на следующее утро сказал мне, что собираешься на, ближайшее время покончить с выпивками.

Гаррик плотно сжал губы.

— Клянусь тебе, Эйнджелстоун, никогда больше мне не хотелось бы так напиваться, как в ту ночь. Не помню ничего: ни что я говорил, ни что делал… А уж на следующий день как мне было плохо… Врагу не пожелаешь.

— Ты утверждаешь, что Келинг в ту ночь был так же пьян?

— Да. Его кучер развез нас обоих по домам, — с отвращением вспомнил Гаррик.

— С твоего позволения мне хотелось бы перекинуться с Келингом словечком.

— Пожалуйста. Увидимся позже.

Себастиан направился к Келингу, На столе рядом с ним стояла початая бутылка вина. Келинг уже налил себе полный бокал. Мутными глазами взглянул он на Себастиана:

— А, это вы, Эйнджелстоун. Выпьете со мной?

— Благодарю. — Себастиан уселся и плеснул себе в бокал немного вина. Вытянув ноги, принял такой вид, будто устроился здесь надолго. Отпил глоток ароматного тягучего напитка.

— За счастье новобрачного, — мерзким голосом произнес Келинг и, подняв бокал, одним глотком осушил половину. — Ну как, вашей жене все еще удается вас развлекать?

— И неплохо. — Себастиан покатал в руках бокал.

— Скажите-ка, она все еще продолжает заниматься своим хобби? — Келинг так крепко сжал в руках бокал, что костяшки пальцев побелели. Он пристально смотрел на вино в бокале, будто вглядывался в бездонную глубину.

— Она не потеряла интереса к потусторонним явлениям. Это хобби доставляет ей удовольствие, и я не против, чтобы она им занималась.

— Вы помните наш разговор о призраках в тот вечер, когда вы были у меня в замке?

— Смутно, — ответил Себастиан.

— По-моему, я говорил, как забавно было бы на самом деле встретиться с привидением.

— Припоминаю… Вы заметили, что считаете, будто подобным приключением можно отлично развеять скуку, которая вас снедает.

— Ну и дурак же я был! — Келинг потер переносицу. — Может, вам интересно будет узнать, что с тех пор я изменил свое мнение?

— Почему? — Себастиан грустно улыбнулся. — Вы что, на самом деле встретились с призраком?

Келинг поудобнее устроился в кресле и уставился перед собой невидящим взглядом.

— А если я вам скажу, что действительно начал верить в привидения?

— Я бы решил, что вы влили в себя сегодня слишком много вина.

Келинг кивнул.

— И не ошиблись бы. — Он закрыл глаза и положил голову на спинку кресла. — Сколько же бутылок я сегодня выпил?.. Не припомню.

— Не беспокойтесь, все запишут на ваш счет. Келинг усмехнулся:

— Не сомневаюсь.

Несколько секунд они молчали. Себастиан не предпринимал попытки прервать затянувшуюся паузу. Что-то подсказывало ему, что Келинг сам это сделает. Если, конечно, он еще не уснул.

— Вы, случайно, не слышали о смерти Оксенхема? — спросил Келинг, не открывая глаз.

— Слышал.

— Я довольно хорошо его знал, — сообщил Келинг.

— Вот как?

— Мы были друзьями… — Келинг открыл глаза.

— Понятно.

— Никогда не думал, что он способен приставить к виску пистолет.

Себастиан занялся созерцанием вина в своем бокале.

— Может, он испытывал серьезные финансовые затруднения? Довольно веская причина для самоубийства.

— Нет. Если бы он истратил много денег, я бы знал.

— Он был картежником?

— Играл немного, но состояния своего в карты не проигрывал, если вы это имеете в виду. — Келинг сделал еще один большой глоток. — Не был он также подвержен приступам меланхолии. Мне было бы об этом известно.

— А вам очень важно знать, почему ваш друг покончил жизнь самоубийством? — осторожно спросил Себастиан.

— Думаю, да. — Келинт сжал кулаки. — Да, черт побери! Я должен выяснить, что в действительности произошло.

— Почему? — тихонько спросил Себастиан.

— Потому что если это произошло с ним и Рингкроссом, то может случиться и со всеми нами. — Келинг влил остатки вина себе в рот и попытался поставить бокал на стол, но промахнулся. Прекратив эти попытки, он продолжал сидеть, сжимая бокал в кулаке.

— Я вас не совсем понимаю, Келинг. Может быть, вы объясните?

Но Келииг не в состоянии был давать разумные объяснения, даже если бы очень того захотел. В бессилии он уронил голову на плечо.