Участь Эшеров - Маккаммон Роберт Рик. Страница 54

«Неужели старик знает, что я задумал? — недоумевал Рикс. — Нет, конечно же нет! Не нужно паранойи».

— Мне казалось, что тебе нужен покой. — Он прошептал это так тихо, что сам едва расслышал.

На этот раз, без сомнений, раздался грубый смешок Уолена.

— Покой, — повторил он. — Хорошо сказано! Да, мне нужен покой! И я действительно скоро упокоюсь! — Он помолчал, выравнивая дыхание, а когда снова заговорил, Рикс поразился — такого жалобного голоса он еще не слышал. — Я почти готов умереть, Рикс. Этот мир больше не мой. Я устал…

Как же я устал…

Рикс был захвачен врасплох. Возможно, мысли о смерти в конце концов подточили Уолена, но он выглядел совершенно иначе, чем несколько дней назад, когда Рикс к нему заходил.

— Как Маргарет? — спросил Уолен. — Справляется ли?

— Справляется, и неплохо.

— Я слышал, вечером поругались Бун с Паддинг. Хотя сейчас это занимает меня менее всего. А Кэт? Каково твое суждение о ней?

«Суждение, — подумал Рикс. — Странное он подобрал слово».

— С ней все в порядке.

— А как насчет тебя?

— У меня все нормально.

— Да. — К Уолену снова вернулся сарказм. — Не сомневаюсь. Черт бы подрал этот ветер! Воет и воет… Ты что-нибудь слышишь?

— Нет.

— Тогда наслаждайся тишиной, пока можешь, — с горечью сказал Уолен.

По трубкам под кроватью Уолена забулькала жидкость, и он тихо застонал.

Глаза Рикса снова привыкли к темноте. Он увидел тощего, как скелет, человека на кровати. На подушке рядом с головой Уолена лежала черная трость. Тонкая рука была вытянута и сжимала трость так, будто кто-то угрожал отобрать ее.

— Над чем ты работал в библиотеке, пока не заболел? — Вопрос вырвался у Рикса непроизвольно.

Уолен долго молчал, а затем сказал:

— Заболел? Хотел бы я заболеть. Болезнь можно вылечить.

О, видел бы ты лицо этого чертова доктора, когда он приходил в последний раз! Бледным стал, как рыбье брюхо, и все время склонялся надо мной с фонариком, чтобы пощупать пульс, померить температуру, и для прочих дурацких процедур! Он хочет, чтобы я лег в больницу. — Отец хрюкнул. — Можешь себе представить? Вокруг кишат репортеры! Дни и ночи напролет меня беспокоят врачи и сестры! Я сказал ему, что он спятил.

Уолен уклонился от ответа, и Рикс решил зайти с другой стороны.

— Я был в библиотеке, — спокойно сказал он. — Хотел что-нибудь почитать, попросил у Эдвина ключ. И нашел там книгу детских стишков. Она была посвящена Симмсу Эшеру. — Он обманом проник в пещеру льва и теперь ждал ответа.

Уолен молчал.

Рикс не отступал.

— Сегодня я гулял с Кэт возле кладбища и обнаружил могилу Симмса. Почему ты скрывал, что у тебя был младший брат?

Уолен по-прежнему не отвечал.

— Что с ним случилось? Отчего он умер?

Ему было любопытно, совпадут ли рассказы Уолена и Уилера Дунстана.

— И что ты там делал? — наконец спросил Уолен.

— Я думал, ты не будешь против.

— Еще как буду! Эдвин свалял дурака, что пустил тебя туда, не спросив моего разрешения!

— Почему? Ты пытаешься что-то скрыть?

— Документы там… очень хрупкие. Не хочу, чтобы их ворошили. Прежде чем, как ты выразился, заболеть, я там кое-что просматривал, готовил бизнес-проект.

Рикс нахмурился, озадаченный.

— Что общего может иметь семейный архив с «Эшер армаментс»?

— Тебя это не касается. Но раз уж ты спросил о Симмсе, так и быть, расскажу. Я не хочу ничего скрывать. Да, у меня был младший брат. Он родился слабоумным и умер ребенком.

Вот и все.

— Отчего он умер? От врожденной болезни?

— Да. Нет… подожди. Это как-то связано с лесом. Я давно не вспоминал Симмса, и мне трудно восстановить события. Симмс умер в лесу. Он был убит зверем. Да, точно, так и есть. Симмс бродил по лесу, и его убил дикий зверь.

— Что за зверь?

— Не знаю. Это дела давние. Какое это сейчас имеет значение?

«Действительно», — подумал Рикс и сказал:

— Полагаю, что никакого.

— Симмс был слабоумным, — повторил Уолен. — Ему нравилось ловить бабочек, но вот поймать не получалось. Я помню… в Лоджию принесли то, что от него осталось, и я увидел тело, прежде чем отец меня прогнал. В руке Симмс сжимал цветы. Он собирал желтые одуванчики, когда на него напал зверь. Я помню, как плакала мать. Отец заперся в своем кабинете. Да… это было очень давно.

Рикс был разочарован. Ничего таинственного не оказалось. Было ясно, что Уолен никогда не упоминал о Симмсе, потому что не считал его человеком: брат для него был дурачком, который собирал цветы, когда его убивали.

— Я позвал тебя, — сказал Уолен, — потому что хочу передать семье свое распоряжение. За завтраком ты поставишь остальных в известность, что отныне в доме не будет гореть свет. Электричеством пользоваться по минимуму! Мало мне воя ветра, стука сердца и этих проклятых крыс, что скребутся в стенах, — еще и ток бежит по проводам. Сегодня я его слышал дважды. Как пилой по моему черепу… Ты понял?

— Вряд ли им это понравится.

— Мне все равно, понравится или нет! — прошипел Уолен. — Пока я жив, я все еще хозяин дома. Ты понял?

— Да, — ответил Рикс.

— Хорошо. Тогда исполняй.

Униженный, Рикс начал искать в темноте дорогу к двери. Но затем остановился и повернулся к Уолену.

— В чем дело?

— Я не лакей, чтобы так со мной обращаться. Но окажу тебе эту услугу, если ответишь на мой вопрос. Я хочу узнать об агентстве Буна.

— О его агентстве? А что такое?

— Это-то я и хочу знать. Ты вкладываешь в это агентство деньги. Чем оно занимается?

— Заключает контракты и нанимает артистов. А ты что думал?

Под двумя хирургическими масками Рикс улыбнулся.

— Каких именно артистов? Актеров? Певцов? Танцоров?

— Это наше с Буном дело, и тебя оно не касается.

Рикс насторожился. Уклончивость Уолена говорила ему, что он ходит по запрещенной территории.

— Это нечто очень плохое, и ты не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал? — спросил он. — Чем же занимается братец Бун? Порнографией?

— Я сказал, что ты можешь идти, — проскрежетал Уолен.

Рикс понял: чем бы Бун ни занимался, Уолен не желает, чтобы об этом проведали Маргарет и Кэт. Возможно, это еще одна причина, по которой Паддинг запрещено покидать поместье. Она не только слишком много знает о семье Эшер — ей также известно, чем занимается агентство Буна.

— Могу спросить у Паддинг, — спокойно сказал Рикс. — И я уверен, маме тоже будет интересно. — Он снова направился к двери.

— Погоди.

Он остановился.

— Ну?

— Ты ведь всегда презирал Буна? — прошептал Уолен. — Почему? Потому что у него больше мужества, чем у десятка бесхребетных ничтожеств вроде тебя? Ты не принес мне ничего, кроме позора. — Ледяное презрение отца больно задело Рикса; он весь сжался, пытаясь преодолеть унижение. — В детстве никогда не давал сдачи. Позволял Буну топтать себя, как кусок дерьма. Я ведь наблюдал за тобой! Теперь ты не знаешь, как выпустить накопившуюся ненависть, и хочешь навредить мне. Ты был ничем, ничем и…

Рикс шагнул вперед. Он был вне себя от злости и хотел накричать на отца, но в последний момент стиснул зубы.

— Ты знаешь, папа, — процедил он, — я всегда считал, что Гейтхауз прекрасно смотрится освещенным. Пожалуй, я сейчас пройду по комнатам и заставлю весь дом сверкать как новогодняя елка. — Было стыдно, но он не мог, да и не хотел остановиться. Он должен дать сдачи, ответить грубостью на грубость. — Подумай, как электричество побежит по проводам! Разве это не грандиозно? Ты давно принимал транквилизаторы?

— Да не сделаешь ты этого. Кишка тонка.

— Еще как сделаю. — Рикс повысил голос до нормального, и Уолен забился в конвульсиях. — Я не услышал про агентство. Чем оно занимается? — В его глазах стояли слезы гнева, а сердце колотилось как бешеное. — Ну же, ответь.

— Тише! О господи! — простонал Уолен.

— Рассказывай, — с нажимом произнес Рикс.

— Твой… брат… набирает актеров… для…