Девятое Правило Волшебника или Огненная Цепь - Гудкайнд Терри. Страница 10

Никки сглотнула комок в горле, отгоняя тяжелые воспоминания. А Ричард тем временем все ходил кругами по поляне, почти не обращая внимания на мертвые тела, но дотошно осматривая почву, особенно на опушке. Что он надеялся там обнаружить? Вдруг он перестал кружить, двинулся вперед, вернулся на несколько шагов и вновь пошел в ту же сторону. Так, описывая все более широкие дуги, Ричард постепенно стал удаляться от поляны. Время от времени он опускался на четвереньки. И наконец — уже около полудня — Ричард скрылся в лесу.

Виктору надоело молчаливое бдение; он прошел, раздвигая перистые листья папоротника, чуть колышущиеся под тихим моросящим дождем, туда, где ждала Никки.

— Что происходит, ты можешь сказать? — поинтересовался он.

— Он что-то выискивает.

— Это я и сам вижу. Я спрашиваю про эту историю… насчет жены. Как это понимать?

Никки устало вздохнула.

— Не знаю.

— Но предположить можешь?

Никки мельком заметила Ричарда — но он тут же снова исчез за деревьями, уже довольно далеко от места битвы.

— Он был очень тяжело ранен. Люди в таком состоянии иногда испытывают приступы безумия.

— Но теперь-то он выздоровел! Никакой лихорадки не видно ни в словах, ни в делах. Кроме этой фантазии, во всем прочем он вполне нормально ведет себя. Но, видать, в нем это видение крепко засело. Никогда еще не видел Ричарда таким…

— Я тоже, — призналась Никки. Она знала, что Виктор ни за что не выказал бы тревоги по пустякам; значит, он был глубоко обеспокоен. — Но мы сейчас должны отнестись к этому со всем возможным пониманием и подождать — есть надежда, что вскоре он сам сумеет навести порядок в своих мыслях. Он пережил очень тяжелое испытание. Лежал в беспамятстве несколько дней. Он ведь и очнулся-то лишь сегодня утром. Дадим ему время на то, чтобы сознание прояснилось…

Виктор обдумывал ее слова несколько минут, потом вздохнул и кивнул, соглашаясь. Она порадовалась, что он не спросил, как быть, если Ричард опомнится не скоро.

Тут Ричард снова появился в поле ее зрения, вынырнув из-за пелены дождя и лесных теней. Никки и Виктор пошли через поле боя ему навстречу. Лицо его закаменело от напряжения и ничего не выражало, но Никки хорошо знала его и видела, что с ним происходит что-то очень нехорошее.

Ричард подошел к ним, отряхивая со штанов листья, мох и труху.

— Виктор, этих солдат не посылали отбить Алтур-Ранг.

— Как это? — изумился Виктор.

— А вот так. Для выполнения такой задачи им потребовались бы тысячи солдат — а может, и десятки тысяч. А этот небольшой отряд ничего подобного сделать не мог. И потом, если у них было такое намерение, чего ради они пробирались бы сквозь заросли на таком расстоянии от города?

Виктор скривился, как от кислого: приходилось признать, что Ричард прав.

— Что же тогда, по-твоему, они тут делали?

— Когда они появились здесь, еще не рассвело. Можно предположить, что они вели рекогносцировку. — Ричард взмахнул рукою, указывая направление. — Где-то там есть дорога. Мы пользовались ею, возвращаясь с юга. Я думал, мы достаточно далеко отошли от нее, чтобы спокойно переночевать. Выходит, я ошибся.

— Мы слыхали, что ты был на юге, — сказал Виктор. — По дороге ехать быстрее, поэтому мы решили использовать тропы, чтобы сократить путь и выйти на дорогу поскорее.

— Эта дорога очень важна, — добавила Никки. — Это один из основных трактов — тех, что велел построить Джегань. Благодаря хорошим дорогам перемещение войск ускорилось, и он смог подчинить весь Древний мир правлению Имперского Ордена.

Ричард посмотрел в ту сторону, где лежала дорога — так, словно мог увидеть ее сквозь стену деревьев и лиан.

— Тракт также позволяет ему обеспечивать постоянный подвоз провианта. Думаю, здесь происходило вот что. Находясь так близко от Алтур-Ранга и зная, что там вспыхнуло восстание, они, вероятно, обдумывали возможность нападения на Алтур-Ранг с этой стороны. Но пока скопления войск здесь явно не наблюдается — то есть эти солдаты, скорее всего, были посланы с более важным поручением. Думаю, они прикрывали движение обозов на север, к войскам Джеганя. Ему необходимо сокрушить последние очаги сопротивления в Новом мире, прежде чем у него дома запахнет жареным…

Ричард повернулся к Виктору:

— Еще точнее я бы сказал, что эти солдаты были разведчиками — прочесывали местность, чтобы обоз мог пройти безопасно. Они вышли в предрассветный час — несомненно, рассчитывая захватить повстанцев спящими.

— А мы-таки спали, — недовольно буркнул Виктор, складывая мускулистые руки на груди. — Мы и духом не чуяли, что солдаты могут оказаться здесь, в глуши. Спали как младенцы. Если бы ты не явился сюда и не перехватил их, они вскоре добрались бы до нас. И тогда мы, а не они стали бы поживой для мух и воронов!

Они помолчали, пытаясь представить себе, что могло бы случиться.

— У тебя были какие-нибудь сведения о продвижении обозов на север? — спросил Ричард.

— Конечно, — сказал Виктор. — Ходит много слухов о больших партиях всякого добра, отправляемого на север. Иногда обозы идут под охраной свежих войск, направляемых на войну. Похоже, твоя догадка насчет зачистки местности для прохождения обоза имеет смысл.

Ричард присел на корточки и ткнул пальцем в землю:

— Видишь эти отпечатки? Здесь кто-то прошел вскоре после схватки. Отряд был немаленький — видимо, других солдат послали отыскать этих, пропавших. Дошли они только до этого места, дальше следов я не нашел, только обратные — а углубленные носки и смазанные края, здесь и здесь, показывают, что солдаты развернулись. Выглядит так, будто они пришли, увидели мертвых и убрались. Притом, судя по следам, сильно торопились…

Ричард встал и положил левую руку на рукоять меча.

— Если бы вы не унесли меня сразу же после боя, эта компания наткнулась бы на нас. К счастью, они отправились восвояси и не стали обыскивать лес.

— Как ты думаешь, почему они так поступили? — спросил Виктор. — Почему не попытались даже похоронить убитых и сразу ушли?

— Они могли опасаться, что здесь спрятался в засаде большой отряд — а значит, им следовало вернуться, поднять тревогу и обеспечить надежную охрану обоза. Только такая настоятельная необходимость могла заставить их бросить своих соратников непогребенными.

Виктор хмуро посмотрел на следы, потом на убитых солдат.

— Ладно, — сказал он и провел рукой по голове, сбрасывая капли воды, — мы хотя бы сможем воспользоваться этим положением. Пока Джегань занят войной, у нас есть время выбить здесь почву из-под ног Ордена, лишить их опоры…

Ричард покачал головой:

— Джегань, возможно, и занят войной — но это не остановит его попыток восстановить свою власть здесь. Если мы и знаем что-то достоверное о сноходце, так это о его способности методично уничтожать все и всяческое сопротивление.

— Ричард прав, — сказала Никки. — Было бы опасной ошибкой считать Джеганя просто жестоким мерзавцем. Да, жестокости ему не занимать — но он также чрезвычайно умный человек и блестящий тактик. За многие годы он набрался опыта. Припугнуть его и заставить действовать импульсивно почти невозможно. Он может проявить храбрость — когда имеет основания считать, что именно храбрость принесет ему победу, — но предпочитает рассчитывать свои кампании. Его побуждают к действию твердые убеждения, а не оскорбленное самолюбие. Он не будет возражать, если ты подумаешь, что победил — думай себе на здоровье, лишь бы он мог спокойненько рассчитать, как и когда прирежет тебя. Умение выжидать — самое опасное из его свойств.

Она перевела дыхание и продолжила:

— Когда он нападает, ему все равно, много ли потерь понесет его войско — лишь бы оставшихся в живых хватило, чтобы выиграть. Однако в начале своего пути — во всяком случае, до того, как он решил завоевать Новый мир, — он старался сократить потери по сравнению со своими противниками. И ему это удавалось, потому что он отказался от наивных принципов ведения войны, освященных обычаем — от прямого столкновения с врагом на поле боя, от понятия чести. Он любит нападать, имея такое число бойцов, чтобы стереть противника в порошок без особого ущерба для себя. А о том, что делают его орды с побежденными, ходят мрачные легенды. Поэтому для тех, кто оказывается на его пути, ужас ожидания становится невыносимым. Ни один человек в здравом уме не захочет остаться живым, чтобы попасться в лапы к живодерам Джеганя. По этой самой причине многие предпочитают встретить его с распростертыми объятиями, благословляя как освободителя, умоляя о позволении обратиться в новую веру и присоединиться к Ордену…