Возвращение (СИ) - Лисина Александра. Страница 29

Белка, быстро обернувшись на шум, тихо застонала.

- Ох, ты ж... как не вовремя!

Звери, тем временем, достигли подножия пригорка, расцепились, разбрасывая вокруг выдранную с мясом шерсть и костяные пластинки. Однако Гончей уже было не до чужих споров - с противоположной стороны среди деревьев послышались крики, топот множества бегущих ног, довольное взревывание нескольких хмер, а еще через несколько минут на открытое пространство выскочили те, ради кого Белка так опрометчиво сегодня рисковала.

Оставшиеся на холме эльфы дружно вздрогнули, завидев поспешно выбирающиеся из кустов фигурки: одна, две, десять, пятнадцать, двадцать... задыхающиеся, изможденные от долгого бега, ослабленные и резко осунувшиеся. С посеревшими лицами, погасшими глазами, обреченно опущенными плечами, пугливо вздрагивающие от каждого шороха, оборванные, нещадно исцарапанные... уцелевшие Темные эльфы из отряда Брегариса показались Тирриниэлю какими-то маленькими и неуклюжими. Затравленными и откровенно жалкими.

Когда-то их было полторы сотни - сильных и уверенных в себе Перворожденных. Когда-то они гордились своей смелостью и решительностью. Совсем недавно с нескрываемым вызовом смотрели в его глаза и с радостью понимали, что переиграли своего повелителя. Они были готовы бестрепетно наблюдать за тем, как льется на сухую землю его драгоценная кровь. Были готовы предать. Убить. Унизить и уничтожить, слегка шалея от собственной смелости и совершаемого неслыханного святотатства. Когда-то... кажется, это было так давно...

Теперь их осталось едва ли три десятка - тех, кто уцелел после встречи с Белкой, визита Одера, преодоления трех смертоносных Кордонов и, наконец, встречи с вечно голодными хищниками Проклятого Леса. Всего три десятка из тех полутора сотен, которые погибший Хранитель сумел вывести из Темного Леса. Как они выжили, каким чудом уцелели? Чем защитились от Границ? Неведомо. Мало кто сумел бы остаться в живых после таких испытаний. Мало кто смог бы пройти так далеко - одни, без магии, потому что оба Хранителя лишили их своей защиты. Очень мало. А эти, как ни странно, смогли. Упрямцы.

Вот только куда же теперь подевалась их прежняя гордость? Куда пропала невозмутимость и высокомерная спесь? Где прежний огонь в глазах? Где утонченная щепетильность и аккуратные прически, которыми они некогда так похвалялись?

Владыка Л'аэртэ тяжело вздохнул: полубезумные взгляды, дерганые движения, неподвижные и помертвевшие лица... за прошедшие несколько дней от его сородичей, кажется, остались только пустые оболочки. Просто бездумно мечущиеся по лесу дикари - растрепанные, перепачканные, оборванные и отчаявшиеся; в которых лишь с огромным трудом можно признать прежних горделивых красавцев. Что они пережили за эти три дня, когда опрометчиво вошли за Кордон? Какие ужасы там встретили? Что пережили? Судя по тому, что рядом не осталось ни одного агинца, им пришлось во всех подробностях наблюдать, как местные твари удачливо охотятся. А потом со всех ног бежать от оживших лиан, теряя последние крохи достоинства. Скрываться от настойчивого преследования. Видеть всех тех чудовищных монстров, которых породил за долгие века Проклятый Лес. Но, что самое главное, каждый миг, каждую секунду сознавать, что спасения не будет. Что повсюду их всех ждет только одно - быстрая и ужасная смерть. И изменить это им не под силу. Единственное, на что они могли рассчитывать - это лишь отсрочить на несколько часов неизбежную развязку, но сегодня Проклятый Лес отобрал у них и эту надежду.

Спотыкаясь, эльфы выбрались, наконец, на пригорок и дружно зажмурились от бьющего прямо в лицо солнца. После лесного полумрака небольшая долина, на дне которой уютно устроилось ядовитое озеро, должна была показаться им настоящей западней. Проморгавшись и смахнув невольно выступившие слезы, они устало огляделись и обреченно остановились: все, дальше бежать некуда. Здесь, на ровной, как стол, земле ни укрыться, ни убежать, ни спрятаться... кажется, хмеры вдоволь наигрались со своими живыми игрушками, и им больше нет нужды останавливать молодняк, чтобы позволить обреченной жертве пожить еще немного.

Каждого из Перворожденных за это утро они успели не по одному разу извалять в пыли. Каждого громадные кошки, играясь, щедро вывозили в земле и сухих листьях. Каждому наступили на грудь, пристально заглянули в помертвевшее лицо и с усмешкой отпустили, не убив и даже не поранив. Но лишь затем, чтобы спустя десять минут или полчаса снова возникнуть из ниоткуда и с силой ударить из неприметного убежища.

За неимоверно долгое утро Темные успели не по разу проститься с этим миром. Многократно заглянули в лицо Ледяной Богини. Успевали начать и внезапно обрывали Песнь Смерти, все еще на что-то надеясь и смутно предчувствуя, что неспроста их сгоняли к озеру, как неразумных баранов. Они знали, что спасения не будет. Неизменно видели это в ехидных усмешках стремительных кошек. Отчетливо понимали, что умрут, но с каким-то детским упрямством продолжали бежать.

И вот сейчас, наконец, эта сумасшедшая гонка закончилась.

Их осталось всего три десятка против сплоченной стаи диких хмер. Три десятка отчаянных смельчаков, рискнувших бросить вызов судьбе и не пожелавших сдаться на милость Проклятого Леса, как это сделали агинцы. Этим утром, увидев быструю и неприглядную расправу над смертными, вздумавшими опустить руки и упасть, они решили бороться до конца. Потому и бежали, что было сил. Потому и волокли одеревеневшие ноги до последнего. Потому и ползли, когда усталость взяла свое, и свирепые кошки, кажется, все-таки оценили этот ненужный подвиг. Почему-то не тронули, хотя могли легко закончить чужие мучения. Позволили себе немного поиграть, хотя заданное для бегства направление выдерживали четко и никому из двуногой дичи не дали возможности уклониться. Однако пришло время, когда жестокая игра подошла к концу, и измученные эльфы, остановившись последи ровного поля, неожиданно осознали, что теперь им все равно.

Тирриниэль поджал губы, разглядев среди сородичей чудом уцелевших Старейшин: ллеры Эналле и Инару казались бледными тенями себя, прежних. Кажется, пребывание в Проклятом Лесу сильно их подкосило. А вот ллера Гиараса видно не было - вероятно, сгинул в бескрайних зеленых чащобах или же кто-то из вампиров Одера оказался на диво удачлив. Впрочем, оно и к лучшему - из этой троицы он один был фанатично предан Брегарису. Тогда как остальные двое долго колебались, прежде чем решились к нему примкнуть.

Может, именно поэтому судьба подарила им еще один шанс?

Возле глав своих Домов устало притулились любовно воспитанные младшие воины - вторые, третьи, четвертые локквилы. Не прямые наследники, но дальние родичи, верные и тщеславные, как все молодые мужчины. Лучшие из лучших, несомненно, иначе не сумели бы они преодолеть такой извилистый и трудный путь. А вот наследников Домов Этаррас и Хатарин здесь не было - похоже, предусмотрительные ллеры оставили своих сыновей в Темном Лесу, не желая рисковать всем Домом сразу и еще больше не желая, чтобы драгоценные отпрыски разделили судьбу своих отцов, если те все-таки совершат ошибку. Никого из Дома Таррис, во главе которого стоял недавно ллер Гиарас, Тирриниэль тоже не нашел. Так, несколько представителей Дома Аларис, числящегося за Брегарисом, а остальные - мелкие чины многочисленного воинства Леса, за которыми не стояли никакие значимые силы и которые, судя по всему, просто польстились на неземные блага, обещанные предателем-Хранителем.

Ох, права была Белка: надо было разобраться с ними раньше. Надо было действовать жестче и еще три века назад выяснить причину, по которой Берралис вдруг сошелся с этими молодыми эльфами. Теперь же поздно сетовать и жалеть об упущенных возможностях: большая часть смельчаков уже никогда не увидит рассвета на Священных холмах Иллаэра. Их кости навсегда останутся гнить среди непроходимых буреломов Проклятого Леса, а их отцы уже не вернут в Род утраченных перстней. Много... много жизней было уплачено Домами за совершенную ошибку. Многими юными сорванцами заплатили они за измену. Много горя принесло им проклятое в веках Изменение, но еще больше горя принесли собственная алчность, жадность и стремление стать выше, чем они есть.